Вдоль иссеченных пулями голых бетонных стен бродили непонятные личности в военной форме, видимо имевшие отношение к полигону, – что-то осматривали, негромко переговаривались. Вотана среди них не обнаружилось, но знакомого сталкеры все же встретили. Беседовавший с кем-то полноватый мужчина обернулся и расплылся в улыбке:
– Мать честная, кого я вижу! Какие люди – и без охраны! Крот, бродяга, ты ли это?
– Здорово, Деревянный! – с искренней радостью заорал Крот, на душе полегчало. Уж если с ними будет такой фартовый сталкер, то им и сам черт не брат. Удачливый охотник, циник и пьяница, Айрон Медный был гордостью Красной Линии и одновременно – ее позором, по мнению товарища Москвина. Его не трогали пока лишь потому, что толковые сталкеры и так были наперечет. Он и держался соответственно, позволяя себе разные выходки. Крот знал, что Медный должен был сопровождать Следопыта, но, видно, это задание было ему не по душе, а отказаться он не мог, зато предпочел дожидаться напарника здесь, а не на Таганке, чтоб хоть нервы ему слегка потрепать в отместку.
– Здорово!
Они обнялись, долго хлопали друг друга по плечам, трясли друг другу руки. К этому человеку Крот испытывал необъяснимую симпатию, точно так же, как антипатию – к Следопыту. Казалось бы, Айрон должен был раздражать его своим видом и поведением – но Крот чувствовал в нем что-то глубинное, настоящее. Про таких говорили: «Я бы с ним пошел наверх».
Остальные терпеливо ожидали, пока бурные приветствия закончатся. Самое интересное, что Следопыта и его спутницу Айрон словно бы не замечал, а у Следопыта была такая рожа, будто кислого хлебнул. Крот решил, что они еще дома успели намозолить глаза друг другу, тем более внешность у Айрона была довольно своеобразная, а уж для Красной Линии – тем более. Он ходил в потрепанной косухе, судя по всему, сделанной еще до Катастрофы, шароварах и остроносых сапогах с многочисленными заклепками. В ушах и в носу его торчали многочисленные металлические колечки. Отросшие полуседые волосы он собирал резинкой в хвост на затылке. Его руки, спину и грудь украшали многочисленные татуировки.
– И какими судьбами вы тут? – поинтересовался Айрон, понизив голос. – Что свело тебя с этим недоумком? С этим Чингачгуком недоделанным, явно не наигравшимся в индейцев в детстве? – И он неприязненно покосился на Следопыта. – Я вас, вообще-то, еще на Таганке заприметил. Думаю – ба, знакомые все лица! И чего все собрались, как по заказу, – домового ли хоронят, ведьму ль замуж выдают?[1]
– Чего? – удивился Крот.
– Забей, – махнул рукой Айрон.
Крот кивнул – Айрон слыл человеком образованным и часто говорил непонятно. Он решил, что от Айрона можно не скрывать задание, – глядишь, окажется, что и сам он кое-что слышал.
– Мы все наводку получили на одно место, – пояснил он.
– Дай, угадаю, – посерьезнел Айрон. – Не на Кузьминки ли?
– Откуда знаешь? Ты тоже?
– А то, – хмыкнул Айрон. – Вот, думал, разведаю спокойно обстановку. Но раз уж вы тоже всей толпой туда направляетесь, есть смысл объединить усилия, чтоб друг другу не перебегать дорогу и лбами не сталкиваться. Хотя я бы с этим чудилой, воображающим себя великим охотником, не то что в разведку не пошел бы – даже на поле рядом бы не сел, если б не ты. Но тут еще один момент – откуда мы знаем, как там отнесутся к пришельцам из большого метро? Что там вообще творится? Станции на отшибе, может, там полно всякой швали, которой надо временно скрыться и залечь на дно. В таких местах лучше держаться сплоченно. Странное это место – три станции оказались оторванными от остального метро. Я эту ветку не очень хорошо знаю, но еще до Катастрофы угораздило меня пару раз в час пик оказаться на Выхино – мама моя! Чуть в клочья не порвали. Там ведь рядом железнодорожная станция, народу тьма-тьмущая валила оттуда в подземку. Но то дела давно минувших дней, как говорится, – он помрачнел.
«Весело нам будет, – подумал Крот, – это ж надо, чтоб сталкеры с одной линии так не ладили между собой. Может, не поделили чего в свое время?» Но от такого соратника отказываться не стоило, и Крот кивнул:
– С тобой, думаю, дело пойдет на лад. А чего там искать-то будем, ты не в курсе?
Айрон помрачнел:
– Темнит руководство что-то. Я так понял, о каком-то бункере речь идет. Откуда в парке бункер?
– Да кто ж его знает, – философски отозвался Крот, – наше дело маленькое. А не знаешь, Вотан и его команда с нами не собираются?
– Не, – покачал головой Айрон, – говорят, и так дел навалом. Только думаю я – они мигом помчались бы туда, будь дело верным и прибыльным. А то – пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что.
– Вот и мне так кажется.
Посплетничав о коллегах еще немного, они вернулись к остальным.
– Пошли, я тут кое-кого знаю, – предложил Айрон, – перекусим перед дорогой, а то рано еще наверх.
Он привел остальных к костру, возле которого сидел мрачный мужик в грязном синем ватнике и изодранных штанах, то и дело ворошивший палкой угли. Над огнем висел котелок. Айрон предложил всем достать кружки и принялся разливать жидкий грибной чай. Мужик не обратил на это никакого внимания – скользнул по ним равнодушным взглядом и снова отвернулся.
– Они Живчика убили, – сказал он вдруг хриплым голосом.
Сталкеры с изумлением уставились на него. Айрон сочувственно кивнул:
– Да, жаль его. Сволочная у тебя работа, Миша.
– Кому он мешал, Живчик? Когда клетку открыли, он думал – кормить будут. Поиграть хотел. Он добрый был. А они в него – из автоматов. И гогочут.
– Эх, Миша, уходить тебе надо отсюда, – сказал Айрон. Мужик непонимающе посмотрел на него и снова уставился в огонь.
– Ну, давайте о походе потолкуем, – сказал Айрон. Крот показал глазами на Мишу, но Медный только пожал плечами:
– При нем можно говорить, его наши дела не интересуют. В общем, так. Мы не знаем, что творится на Текстилях и с чем мы можем там столкнуться. Приходил оттуда, говорят, не так давно сталкер один. Ну, то есть, пару лет назад примерно, как я понял. И, в общем, не порадовал – наверху, по его словам, такое творится, что он еле ноги унес, чуть живой в метро приплелся, долго потом откачивали, в чувство приводили. Все в курсе, наверное, что после Волгоградки открытый перегон? Так это еще полбеды. Там, говорят, в туннеле какая-то фигня со светом.
– Освещения нет, что ли?
– Если б просто не было. Оно там какое-то… само по себе. Живое. И вредное. Морок, в общем.
– Что за чушь?
– Как мне сказали, так и объясняю, – насупился Айрон. – Но, думаю, все вместе пройдем как-нибудь.
– Знамо дело, аномалия, – примирительно вздохнул Следопыт, – ничего, прорвемся.
– Может, просто коротит? – снисходительно предположил Литвин. Все посмотрели на него с сомнением – такая версия казалась слишком простой.
– Еще говорят, герма там разломана возле выхода в открытый туннель. Была там когда-то герма и пост. А сталкер, который там проходил, сказал – герма разломана, от поста рожки да ножки остались, причем, судя по всему, довольно давно. А вдоль открытого перегона мутанты теперь живут. Там, где автомобильный завод раньше был.
– Ясное дело – наверху везде мутанты.
– Нет, эти вовсе жуткие.
– Знаю, – неожиданно вмешался Литвин, – там был раньше автомобильный завод имени Ленинского Комсомола, выпускал примерно до девяностых годов прошлого века автомобили «Москвич». Потом, в начале двухтысячных, обанкротился, здание выкупили французы и начали производить свои машины «Рено».
– Ничего себе, – с уважением протянул Крот, пораженный такой дотошностью. Он и сам в прежние времена видел из несущегося вагона метро длинное разноцветное здание с непонятными буквами по фасаду и знал, что фирма имеет отношение к автомобилестроению. Но его поразило, что даже сегодня кто-то мог сообщить такие подробности, казалось бы, уже никому не интересные. М-да, автомобили – когда-то Крот завидовал их владельцам и давал себе слово, что, когда вырастет, обзаведется собственной блестящей и стремительной красавицей. А теперь вон они, ржавеют наверху, никому не нужные, – выбирай любой. Крот даже держал для себя пару штук в схроне на всякий случай, но пользовался ими редко – дороги наверху пришли в негодность, были завалены обломками зданий, взрыты корнями деревьев, редко где можно было свободно проехать.
– Люблю историю, особенно историю Москвы, – с достоинством пояснил Литвин, – это, кстати, не такие бесполезные знания, как кажется на первый взгляд. А про мутантов этих я тоже слышал. Их здесь называют красотками. Думаю, они вроде мутантов с Филевской линии. В смысле, тоже бывшие люди. С такими всегда сложнее, они более непредсказуемые, к тому же озлобленные.
– Поцелуй меня, красотка, – легкомысленно промурлыкал Айрон. Следопыт посмотрел на него неодобрительно.
– Ты что, не смотрел до Катастрофы этот фильм? На восьмое марта все время показывали – про Золушку голливудскую? – и Айрон что-то запел, легкомысленное, но непонятное, Крот разобрал только: «Йе-е-е».
