Ознакомительная версия.
Командование группой было вручено единственному человеку, который, помимо капитана Бреннана, уже бывал здесь, – повару Жи-Ру.
Хмурый Себастьян, трясущийся словно в ознобе Аюп Бородач, а также сам капитан Каспиус Бреннан находились во второй группе, проследовавшей в пролив напрямую. С ними было около трех десятков моряков.
Им противостояли в каменной клетке Стопы Бога Магр Чужак и двое безмолвных бородатых кемметери. Где-то там, в глубине скалистого фьорда, своих спасителей ждала Аннабель.
Капитан Бреннан не торопился входить в пролив. Ночное море было спокойно и тихо, и две шлюпки стояли невдалеке от отвесной, будто топором обрубленной скалы, нависшей над горловиной фьорда.
Наконец он увидел, как где-то впереди, на горбатой скальной гряде вспыхнул огонек. Мигнул раз и другой.
– Пора, – сказал сэр Каспиус, и его негромкий голос был тотчас же заглушен скрипом уключин и плеском белой воды под лопастями весел.
Залив был извилистый и узкий: два корабля класса и размеров «Громобоя» могли разойтись здесь далеко не везде. Пару раз весла задевали почти отвесные стены. Впрочем, узкая горловина вскоре кончилась, и шлюпки оказались в достаточно просторной бухте, защищенной со всех сторон высокими скалами. Более безопасное место для стоянки небольшого корабля сложно было и придумать.
Издали слышался шум водопада.
И виднелись носовой и кормовой огни «Летучего». Невнятно белели знакомые паруса…
– Да, это он!.. – бросил капитан Бреннан, отвечая на немой вопрос резко подавшегося к нему Себастьяна. – На расстоянии протянутой руки… Странно, что нас еще не потревожили.
Пучина не замедлила с ответом на слова сэра Каспиуса.
Еще недавно безжизненная гладь воды, тусклая, как свинцовый лист, заиграла новыми оттенками. В глубине темных вод появилось неясное фосфоресцирующее свечение. Оно было замечено не сразу, но к тому времени, как кто-то из людей капитана Бреннана догадался глянуть на светлеющую воду, область этого свечения захватила все пространство под шлюпками и стала приобретать более четкие очертания.
Нечто походило на сеть с крупными неровными ячеями, которая поднималась из глубины. Центр сети – медленнее, края заметно быстрее. Как только капитан Бреннан углядел, что находится под ними, он оттолкнул головного гребца и сам сел за весла:
– Быстрее! Живо гребите, если хотите уцелеть!
– Что это такое?
Сеть поднялась настолько, что стали видны ядовито-желтые узлы на ячеях, испускающие пучки лимонного света. От узлов отходили свободно болтающиеся нити, от которых распространялось нечто похожее на желтоватый дымок. Сеть колыхалась и трепетала, словно живая.
– Если это бредень, то его вязал не человек, – выдохнул Себастьян, выросший в рыбацком городке.
– Гребите! – прозвучал голос сэра Каспиуса. – Гребите скорее, пока нас не зацепило крылом этой светящейся… Э-э-эх!
Шлюпка полетела по поверхности воды. Летели клочья пены. В кильватерной струе шла вторая, которой управлял желтолицый Эск. Он стоял на носу и смотрел, как чудовищная огненная сеть с неровными ячеями, заполненными беспокойным свечением, поднимается к днищу лодки. В этот момент суденышко содрогнулось всем корпусом – так, словно на полном ходу налетело на подводный камень или отмель. Желтолицый Эск взмахнул руками и, не удержав равновесия, кулем рухнул в воду.
Прямо на ячеи сети.
Мерцающие живым огнем нити почти поднялись к поверхности. Эск упал на них, как кусок сливочного масла на раскаленную решетку. Его мгновенно разрезало на несколько частей: отделились обе ноги, грудную клетку рассекло наискосок, а переносица пришла в соприкосновение с одним из узлов, и череп развалился на четыре куска. Останки Эска проскользнули сквозь сплетение хищных пульсирующих волокон и стали медленно опускаться вниз, на дно бухты.
Не тут-то было. С ячей потекли струи желтой пыли, не растворяющейся в воде. У тех, кто сидел в шлюпках, не было времени рассмотреть, что каждая такая пылинка представляла из себя крошечное извивающееся существо, источающее жгучую слизь. Они усадили части тела Эска, и располосованная человеческая плоть начала таять, как истонченная чахоточная льдина по весне.
Даже стая самых хищных рыб не успела бы превратить человека в ничто за более короткий срок.
– Греби-и-и!
Шлюпка, на которой находились капитан Бреннан и Себастьян, успела выскочить за предел досягаемости сети в самый последний момент. Смертоносные волокна лишь слегка зацепили корму, на которой недвижно сидел Аюп Бородач. Фрагмент корпуса, словно снесенный невидимой косой, упал в воду и мгновенно исчез, поглощенный ненасытной желтой пылью.
Второй шлюпке и тем, кто в ней сидел, повезло куда меньше. Она мгновенно развалилась на множество частей. Люди попадали в воду, забранную смертоносной сетью, крупно пульсирующей и сокращающейся в предвкушении богатой добычи. Кто-то попытался закричать, испустить отчаянный звериный вопль – но довольно затруднительно издавать звуки с разрезанным горлом.
Звуковая картина этих страшных событий была ограничена шипением, плеском и слабыми хрипами…
Первая шлюпка уже прошла половину пути от горловины фьорда до «Летучего». Себастьян выпустил из губ короткий вопрос:
– Что это было?
– Одна из милых ловушек Магра Чужака. У них тут так принято. Вот Жи-Ру, который находится там, наверху, на гряде, не даст соврать, – ответил капитан Бреннан.
– То есть он знает о нашем появлении?
– Не думаю… Они совсем тихо умерли. Впрочем, совсем скоро мы узнаем ответ на этот вопрос из уст самого Предрассветного брата.
Шлюпка бесшумно пришвартовалась к темной корме «Летучего», освещаемой тщедушным фонарем. Здесь, под черной сенью отвесной скалы, это был единственный источник света. Капитан Каспиус Бреннан собственноручно перекинул через гакаборт железный крюк, прикрепленный к надежному веревочному трапу.
Один за другим кесаврийцы стали подниматься на борт судна. Они делали это совершенно бесшумно, но с лица капитана Бреннана все равно не сходила тревожная недовольная гримаса. Себастьян поднимался предпоследним, а замыкал высадку сам сэр Каспиус.
– Он здесь… – пробормотал Себастьян. – Он ждет нас.
Воспитанник покойного барона Армина не ошибся.
Магр Чужак неподвижно стоял у грот-мачты. В обеих руках он держал по легкому абордажному фальгару. Он поднял левую руку, и тотчас же вверх взлетел массивный разноцветный фонарь с витиеватым переплетом, привязанный к концу фала. Оказавшись на уровне грота-рея, он вспыхнул и залил шканцы ярким белым и ядовито-оранжевым светом.
– Я слишком поздно почувствовал вас, – проговорил Магр Чужак на отличном кесаврийском. – Но ничего… Я понимаю, что соотношение сил не в мою пользу. Что вот этот молодой человек жаждет поквитаться и вырвать мне горло. – Он кивнул в сторону сжавшегося, словно готовящегося к прыжку Себастьяна. – Ведь не для того же он проделал такой путь, чтобы ограничиться одной беседой. Ну а вы, сэр Каспиус… – повернулся он к капитану Бреннану. – Вы меня удивляете. Полезли в пролив, нарвались на элементарную ловушку. А я до последнего момента думал, настораживать ли мне сеть Эса-Гилль: мне почему-то казалось, что такую простую уловку вы разгадаете в два счета. А тут… – Боевой терциарий ордена Рамоникейя широко, крестом, раскинул руки, и белые клинки блеснули в ярком свете мачтового фонаря. – А тут такой шикарный улов!
– Вы знакомы? – не глядя на капитана Бреннана, скривил угол рта Себастьян. – Наверно, познакомились лет этак двадцать назад?
– Примерно. Было дело… – пробормотал сэр Каспиус и, не произнося более ни слова, бросился на врага.
Клинки замелькали, как вспышки. Кто-то из экипажа «Кубка бурь» попытался вмешаться в эту схватку двух превосходных бойцов, но Магр Чужак, не меняя темпа, не делая дополнительных движений, а просто уходя от очередного выпада капитана Бреннана, снес ему наискосок полчерепа.
После этого вокруг кесаврийского капитана и кемметери образовалась полоса отчуждения, в которую никто не рисковал соваться. Матросы с «Кубка бурь» увидели на палубе двух бородатых подручных Магра Чужака и бросились на них.
Себастьян не спешил. Он тяжело, глубоко дышал, стараясь привести себя в чувство. Он смотрел на мечущихся по шканцам Магра Чужака и капитана Бреннана, и с каждым их шагом, с каждым отточенным выпадом в нем крепла уверенность: здесь ничего не случится. В другое время он корил бы себя за такие мысли, посчитав их отговоркой, трусостью. Лживым объяснением того, почему он не спешит и не рискует вмешаться в смертельную схватку.
Но не сейчас.
Себастьян бросился в капитанскую каюту.
Он увидел ту, что искал, сразу же. Аннабель без движения лежала на полу. Рядом с ней тускло отсвечивали осколки разбитого зеркала. Того самого… Себастьян опустился на колени и приложил кончики пальцев к шее девушки, ловя биение жизни.
Ознакомительная версия.
