Ланнистер глубоко поклонился и оглядел зал. Как он и надеялся, леди Аррен созвала своих рыцарей и свиту, чтобы они выслушали его признание. Он увидел морщинистое лицо сира Бриндена Талли и пухлую физиономию лорда Нестора Ройса. Возле Нестора находился человек помоложе, с пышными черными бакенбардами, который мог быть лишь его наследником, сиром Альбаром. Представлены были почти все основные дома Долины. Тирион заметил сира Лина Корбрея, старого лорда Хантера на подагрических ногах, овдовевшую леди Уэйнвуд в окружении сыновей. Других гербов Тирион не знал: сломанное копье, зеленая гадюка, горящая башня, крылатая чаша…
Среди лордов Долины оказалось несколько его знакомых по высокогорной дороге. Бледный от полузаживших ран сир Родрик Кассель стоял возле сира Уиллиса Воуда. Певец Мариллион успел найти себе новую деревянную арфу. Тирион улыбнулся; что бы ни случилось сегодня, важно, чтобы события не остались в тайне, ну а певец разнесет повесть по всем Семи Королевствам.
В дальнем углу зала у колонны устроился Бронн. Черные глаза вольного всадника были обращены к Тириону, рука его непринужденно лежала на рукояти меча. Тирион поглядел на него и задумался…
Кэтлин Старк заговорила первой:
– Нам сказали, что ты хочешь признаться в своих преступлениях!
– Именно так, миледи, – ответил Тирион.
Лиза Аррен улыбнулась сестре:
– Небесная камера сломает любого. В ней злодея видят боги, там нет тьмы, где он мог бы укрываться от их глаз.
– Он не кажется мне сломленным, – заметила леди Кэтлин.
Леди Лиза не обратила внимания.
– Говори, – приказала она Тириону.
«А теперь пора бросить кости», – подумал он, торопливо глянув на Бронна.
– С чего же начать? Признаюсь, я очень злой карлик. Грехи мои и преступления несчетны, милорды и леди. Я спал со шлюхами – и не однажды, а сотни раз. Я желал смерти моему лорду-отцу и моей сестре, нашей доброй королеве. – Позади него кто-то хихикнул. – Я не всегда обращался со слугами с добротой. Я играл в кости и плутовал при этом, признаюсь со стыдом. Я говорил много жестоких и злобных вещей о благородных лордах и дамах двора. – Послышался хохот. – Однажды я…
– Молчать! – Бледное круглое лицо Лизы Аррен порозовело. – И что же ты сейчас делаешь, карлик?
Тирион свесил голову на плечо.
– Как что? Исповедуюсь в своих преступлениях, миледи.
Кэтлин Старк шагнула вперед.
– Вас обвиняют в том, что вы подослали наемного убийцу, чтобы убить моего сына Брана в постели, и соучаствовали в убийстве лорда Джона Аррена, десницы короля.
Тирион беспомощно пожал плечами:
– В этих преступлениях, увы, я признаться не могу. Я ничего не знаю об этих убийствах.
Леди Лиза поднялась со своего деревянного престола.
– Я не намереваюсь подвергаться твоим насмешкам. Ты устроил себе развлечение и, вне сомнения, насладился им. Сир Вардис, отведите его назад в темницу… Но на этот раз пусть камера будет меньше и с более крутым полом.
– Неужели так творится правосудие в Долине? – вскричал Тирион так громко, что сир Вардис застыл на мгновение. – Неужели честь не может проехать под Кровавыми Воротами? Вы обвиняете меня в преступлениях, я отрицаю свою вину, и поэтому меня бросают в открытую камеру на холод и голод. – Он приподнял голову, показывая всем синяки, которые Морд оставил на его лице. – Где правосудие короля? Разве Орлиное Гнездо не часть Семи Королевств? Вы обвиняете меня. Очень хорошо. Я требую суда! Позвольте мне говорить, и пусть моя правда или ложь будут открыты перед лицом богов и людей!
Негромкий ропот наполнил высокий зал. «В самую точку», – подумал Тирион. Ему, знатному господину, сыну самого могущественного лорда страны, брату королевы, нельзя было отказать в правосудии. Гвардейцы в небесно-синих плащах направились в сторону Тириона, но сир Вардис велел им остановиться и поглядел на леди Лизу.
Ее маленький рот дернулся в воинственной усмешке.
– Если ты будешь допрошен и обнаружен виновным в тех преступлениях, в которых тебя обвиняют, тогда, по собственным законам короля, ты должен будешь заплатить своей жизнью. У нас в Орлином Гнезде нет палача. Откройте Лунную дверь.
Толпа зрителей расступилась, открыв узкую дверь из чардрева между двумя мраморными колоннами, на белом дереве которой был вырезан полумесяц. Стоявшие рядом отступили, когда пара гвардейцев направилась к ней. Один из мужчин отодвинул тяжелый бронзовый запор, второй потянул дверь на себя. Синие плащи взметнулись с плеч, подхваченные внезапным порывом ветра, с воем ворвавшегося через открывшийся проем. За дверью зияла пустота ночного неба, усеянного холодными безразличными звездами.
– Вот оно, королевское правосудие, – проговорила Лиза Аррен. Пламя факелов заметалось по стенам, языки их гасли то тут, то там.
– Лиза, по-моему, это неразумно, – проговорила Кэтлин Старк, пока черный ветер кружил по залу.
Сестра не обращала на нее внимания.
– Вы хотите суда, милорд Ланнистер? Очень хорошо, суд будет. Сын мой выслушает твои слова, и ты услышишь его приговор. Потом ты выйдешь отсюда… Этой дверью или другой…
«Она довольна собой, – подумал Тирион, – тут нечему удивляться». Чем мог угрожать ей суд, когда приговор будет выносить ее слабак сын? Тирион поглядел на Лунную дверь. «Мама, я хочу увидеть, как он летает!» – сказал мальчишка. Скольких же человек этот курносый дурачок уже велел выкинуть через эту дверь?
– Благодарю вас, моя добрая леди, но я не вижу нужды беспокоить лорда Роберта, – вежливо сказал Тирион. – Боги знают, что я не виновен. Я приму их суждение, а не суд человека. Я требую суда поединком!
Буря внезапного хохота наполнила высокий зал Арренов. Лорд Нестор Ройс фыркнул, сир Уиллис хихикнул, сир Лин Корбрей хохотнул, остальные откинули назад головы и загоготали; слезы побежали по их лицам. Мариллион неловко перебирал лады, едва касаясь своей новой деревянной арфы кончиками пальцев сломанной руки. Даже ветер как будто завыл с возмущением, врываясь через Лунную дверь.
В бледно-голубых глазах Лизы Аррен появилась неуверенность. Он вывел ее из равновесия.
– Конечно, у тебя есть на это право.
Молодой рыцарь с зеленой гадюкой, вышитой на сюрко, шагнул вперед и опустился на колено.
– Миледи, умоляю о чести защитить ваше дело.
– Эта честь должна принадлежать мне, – сказал старый лорд Хантер. – Ради той любви, которую я испытываю к вашему лорду-мужу, позвольте мне отомстить за его смерть.
– Мой отец верно служил лорду Джону управляющим Долины, – буркнул сир Альбар Ройс. – Позвольте мне услужить его сыну.
– Боги чтят человека, выступающего за справедливость, – отвечал сир Лин Корбрей. – Однако им нередко оказывается тот, кто лучше владеет мечом. Все мы знаем, кто здесь лучший боец. – Он скромно улыбнулся.
Еще дюжина рыцарей попыталась добиться внимания. Тирион был несколько обескуражен количеством незнакомцев, готовых убить его. Что, если план его все-таки не слишком умен?
Леди Лиза подняла руку, призывая к молчанию.
– Благодарю вас, милорды, как благодарил бы вас мой сын, будь он сейчас среди нас. В Семи Королевствах нет людей столь же отважных и верных, как рыцари Долины. Если бы я могла, то даровала бы всем вам эту честь. Однако я могу выбрать лишь одного. Сир Вардис Иген, вы всегда были правой рукой моего благородного мужа. Вы будете нашим чемпионом.
Сир Вардис не проявил восторга.
– Миледи, – проговорил он серьезным голосом, опускаясь на одно колено, – прошу вас возложить эту ответственность на другого, я не испытываю желания драться. Этот человек не воин, поглядите на него. Он карлик, в два раза ниже меня и хром. Позорно убивать такого человека и называть это правосудием.
«Великолепно», – подумал Тирион.
– Я согласен с этим.
Лиза с яростью поглядела на него:
– Ты потребовал испытание поединком.
– А теперь я требую назначить своего чемпиона, как это сделали вы. Мой брат Джейме охотно выступит от меня.
– Твой драгоценный Цареубийца в сотнях лиг отсюда, – отрезала Лиза Аррен.
– Пошлите за ним птицу, и я охотно дождусь его прибытия.
– Ты встретишься с сиром Вардисом завтра.
– Певец, – сказал Тирион, обращаясь к Мариллиону, – когда ты сложишь балладу о сегодняшнем дне, не пропусти этого мгновения: пусть там будет сказано, как леди Аррен отказала карлику в праве выбора чемпиона и как выставила против хромого недоростка своего лучшего рыцаря.
– Я тебе ни в чем не отказывала! – выпалила Лиза Аррен, в пронзительном голосе ее слышалось раздражение. – Называй своего чемпиона, Бес, если ты считаешь, что найдешь здесь человека, готового умереть ради тебя.
