Annotation
До боли странные дела творятся под жарким солнцем Крыма. То конюшни вдруг вспыхивают, то бомбы находятся там, где их быть не должно, то давным-давно похороненные семейные тайны норовят вылезти на свет Божий. И что со всем этим Василисе делать? Разбираться. И с террористами, и с проклятьем, и с золотыми лошадьми, привезенными некогда князем Радковским из степей. А заодно - с собою, родственниками и нечаянной любовью, которая пришла, когда и не ждали. Часть вторая.
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30
Глава 31
Глава 32
Глава 33
Глава 34
Эпилог
Примечания
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
Глава 1
Некромант оказался молодым.
И симпатичным.
И если первое обстоятельство Демьян еще мог бы ему простить, то второе вызывало в душе немалое раздражение. Как и то, что этот треклятый некромант, казалось, вовсе не испытывал ни малейшего стеснения, находясь в окружении людей, стоявших несравненно выше его по положению. Он спокойно водрузил на стол локти, и мятые рукава пиджака съехали, обнажив и чересчур широкие манжеты, и торчавшие из этих манжет узкие запястья.
Некромант тянулся через стол.
И дотянувшись, брал с блюда пирожное. И отправлял его в рот. Жмурился. Щурился. Едва ли не урчал довольно, заставляя Марью Александровну, к позднему обеду вышедшую при полном параде, хмуриться. Впрочем, недовольство ее скорее ощущалось, чем виделось.
Василиса вот была задумчива.
Она смотрела на тарелку. И в тарелку. И вздыхала порой. И хотелось спросить, что именно заставляет ее грустить, а заодно уверить, что какова бы ни была причина, но грусть пройдет.
Демьян телефонировал племяннику.
И тот обещался быть. Сперва один, а потом, глядишь, и с невестою. И кажется, с предложением своим Демьян поспел как раз вовремя, ибо сестрица, которой он тоже телефонировал, раз уж выпало добраться до аппарата, долго и возмущенно рассказывала, как неправильно себя эта невеста ведет.
А ведь еще не жена.
Точно не уживутся.
А в Гезлёве, глядишь, найдется работа толковому ветеринару.
Конюшни… не так сильно они и пострадали. Защита сработала отменно, а будь она в полной силе, поджог вовсе не удался бы. Обман? С ним разберутся, если Демьян что-то понимал в людях, то Вещерский этакого оскорбления не попустит, не говоря уже о ледяной княжне, чье внимание отнюдь не было лестным.
То и дело взгляд ее весьма задумчивый останавливался на Демьяне.
И с каждым разом – все дольше.
И хотелось не то, чтобы спрятаться, скорее уж откланяться, пока Демьян не совершил какой-то серьезной ошибки. Все ж с манерами у него было худовато.
Да и вообще…
- Стало быть, вы служите? – спросила княжна столь ласково, что мысль о побеге почти оформилась.
- Да.
- Кем?
- Жандармом.
Она легонько кивнула, будто соглашаясь, что и жандармы нужны. А ведь в высшем свете их, мягко говоря, недолюбливают.
- И ранены были?
- Да.
- Как?
Демьян поглядел на Вещерского, а тот кивнул, надо полагать, позволяя говорить.
- Под взрыв попал.
Светлая бровь приподнялась. А вот Василиса посмотрела едва ли не с ужасом.
- По собственному, следует признать, ротозейству…
- Скорее уж по неудачному стечению обстоятельств, - поправил Вещерский. – Я читал отчеты. И на месте побывал. Если бы не самоотверженность Демьяна Еремеевича и его людей, пострадали бы мирные люди… много мирных людей.
- Что ж, - ледяной взгляд потеплел. – В таком случае рада, что вы успели вовремя.
Демьян кивнул.
И вновь ожила, оскалилась совесть, напоминая, чего стоило его геройство другим, нашептывая, что, прояви Демьян больше благоразумия, ничего не произошло бы.
Сразу следовало задержать всех.
И пусть бы досталось ему за самоуправство, пусть бы даже пришлось подать в отставку, может, и с позором уйти, но люди остались бы живы.
Его, Демьяна, люди, которые ему верили.
- А вас тоже не мешало бы почистить, - некромант облизал пальцы и зажмурился. – Обожаю эклеры…
- И не только их, как вижу, - не удержалась княжна Вещерская.
- И не только их. Я вообще поесть люблю… особенность… вы берете силу извне, мне приходится тратить свою, а она требует восполнения, - Ладислав тряхнул светлою гривой и взгляд его обратился к Демьяну. – И хорошо почистить… весь серым облеплен. Как твои-то проглядели?
- Так… целители не видят, а таких, как ты, мало. Да и сам знаешь, ваши не больно-то хотят с нами работать.
- Потому что требуете невозможного. И края не знаете.
Это был чужой разговор, отголосок давнего спора, понятного лишь этим двоим. И Демьян посмотрел на единственного человека за столом, пожалуй, общество которого было приятно. И не заставляло ощущать себя случайным гостем в чужом доме.
Василиса смотрела на него.
И взгляды пересеклись, зацепились. Она неловко пожала плечами, будто извиняясь, что все вышло так. А Демьян улыбнулся.
И улыбкой же ему ответили.
- …и я ему говорил, что невозможно это. А он мне, мол, плохо стараешься, что если бы старался хорошо, было бы возможно… и что с ним, спрашивается, делать?
- Так сделал же.
Некромант пожал плечами.
- Сам напросился. Я просто врата открыл…
- А у человека мало, что сердце не остановилась.
Чужой разговор шел лениво, спокойно даже, и в этой лености чудилось признание за Демьяном права слушать, будто стал он вдруг своим, что княжичу, что некроманту, что самому дому, который постепенно оживал.
- Я ж не виноват, что он к целителям не заглядывал.
- Возможно, - спокойный голос княжны заставил Горецкого отдернуть руку от блюда с пирожными, которое, к слову, наполовину опустело. – Вам стоит поговорить о чем-то ином?
- О чем, дорогая?
- О музыке, - это прозвучало так, что стало очевидно, что говорить и вправду будут исключительно о музыке.
- Я куплю тебе рояль, - пообещал Вещерский. – Два.
- Зачем мне два?
- Один тебя успокаивает. С двумя ты будешь вдвое более спокойна. И пианино. То, на которое ты смотрела… беленькое. За дурные деньги.
- Они не дурные. Это вполне нормальная цена для сложного артефакта, - Марья отложила вилку с ножом. – Однако, мне кажется, вам и вправду стоит поговорить о делах, но… не здесь. Нам тоже есть что обсудить.
Улыбка Василисы поблекла, хотя и ненадолго. Она кивнула и тоже поднялась.
- Прошу прощения…
- Я распоряжусь, чтобы чай подали в кабинет.
Некромант все-таки стащил очередное пирожное.
В кабинете пахло морем и старым деревом, воском, пивом, которым натирали кожу огромных кресел, отчего та все еще блестела, пусть и покрылась сетью мелких трещин.
- Прошу, - Вещерский подошел к огромному столу, на котором Демьян к своему удивлению обнаружил уже знакомую шкатулку. – Что скажешь?
Некромант облизал измазанные кремом пальцы и сыто икнул. После чего сощурился и снова икнул. Покачнулся. Подошел ближе. Ноздри тонкого его носа раздулись, а нижняя губа оттопырилась. И вид у некроманта сделался на редкость глупым. Правда, этой кажущейся глупостью Демьян не обманулся.
- Интересно… если бы ты сразу сказал, что будет так интересно, я бы ехал быстрее.
- Я и сам не знал.
Бледные руки потянулись к шкатулке.
Закрылись глаза.
