Глава 1
Душа имеет свой вид, который подобен
виду человека в его теле. Она имеет и
главу, и персты, и руки, и ноги, и очи,
и уши, словом, все члены, как и тело
людское
Камни. Обломки горной породы. Чахлые колючие кусты и мертвые деревья. Ноги несли меня вперед сквозь этот угнетающий пейзаж, невзирая на боль в израненных ступнях. На нее вообще перестаешь обращать внимание после первого тысячелетия в аду. Муки и страдания здесь настолько частые спутники, что к ним привыкаешь, как, например, к ощущению одежды на теле.
Очередной круг ада начался для меня не с пыток и истязаний. Похоже, демонам захотелось немного полениться, и они не стали охотиться на наши грешные души самостоятельно. Они просто натравили нас друг на друга, вручив каждому свою роль, и затаились, наблюдая за тем, как мы сами причиняем себе невообразимые мучения. Обитатели Преисподней любили смотреть, как мы со слезами на глазах потрошим чужие души. Грешники остервенело рвали друг друга голыми руками, грызли зубами, пытаясь дотянуться до самых уязвимых мест, подбирали камни, сухие ветви или что угодно другое, с помощью чего можно было быстрее и вернее убить ближнего своего. Иногда злая воля здешних хозяев будто бы отправляла нас на поля древних сражений, где посредь выбеленных временем костей земля была усыпана различным невиданным оружием и доспехами. И вот тогда начиналась по-настоящему самозабвенная бойня.
И мы не могли поступить иначе. Не могли опустить рук и перестать разить любого, кто оказывался в поле зрения. Потому что за это следовало наказание. Адские твари не прощали неповиновения, и карали за подобное крайне жестоко. А попадать в лапы демонов не хотел никто, уж поверьте. Лучше тысячу раз умереть от рук другой мятущейся души, чем один раз попасть в вертепы служителей Дьявола.
И за каждым таким яростным сражением крылось нечто большее, чем могло показаться на первый взгляд. Я неспроста упомянул про роли, ведь заставить одни души причинять страдания другим, это слишком просто. А коварные пособники Князя Тьмы не приемлют ничего простого. О, они всегда были поистине изощренными в своей демонической изобретательности. Они не просто заставляли нас раз за разом умирать и убивать, они еще и развлекались с разумами грешников, внушая привязанности, вселяя страхи или даже зажигая настоящие чувства. Естественно, последнее делалось исключительно для того, чтобы тень воодушевления и радости, которые ты не успел еще даже осознать, сменилась удушающим отчаяньем и горем. Тем, что стремится утопить в своей чернильной темноте огрызки твоей личности.
Я старался избегать любых встреч, потому что это означало бы неминуемую схватку. Но делать это в таком густонаселенном месте как ад, попросту невозможно. Вот и сейчас на моем пути оказалась сцепившаяся в смертельных объятиях парочка. Две души, мужчина и женщина, яростно боролись друг с другом. Они рычали, словно дикие звери, и неистово брыкались, старясь нанести противнику наибольший урон. Их свирепая одержимость и желание во что бы то ни стало уничтожить другого, ослепляли и шокировали. Даже мне было неприятно смотреть на них. Неприятно, но уже давно привычно.
Мужчина, видимо, провел в Преисподней значительно больше времени, нежели его соперница, потому что его движения были менее эмоциональны и не столь лихорадочны. Можно было даже сказать, что они в какой-то степени уверенны и непоколебимы, пусть и не шибко умелы. А вот женщина периодически то замирала в нерешительности, то опускала занесенную для удара руку. А один раз и вовсе замешкалась, упустив прекрасный шанс вцепиться мужчине зубами в горло. Со стороны складывалось впечатление, что она не могла совладать со своими чувствами, а потому и сомневалась в каждой своей атаке. Не знаю, что творилось сейчас в ее разуме и что внушили ей дьявольские отродья. Быть может, ей сейчас казалось, что она дерется со своим возлюбленным, или с братом, а то и вовсе с отцом. В ее мыслях сейчас словно бы непрерывно конфликтовали два абсолютно противоположных намерения, и я, как и любой другой грешник, знал, насколько сильно снедает душу подобная двойственность.
Но вот грешница совершила очередную ошибку, и ее соперник тут же воспользовался этой оплошностью. Он окончательно подмял ее под себя, и тут же извлек откуда-то из-за спины свой маленький козырь. Это оказалась простая длинная толстая щепка, заостренная на одном конце. Такие валяются по округе в великом множестве, и при должном уровне сноровки ими можно колоть и протыкать ничуть не хуже, чем ножом.
Взмах руки, и импровизированное орудие вонзается в глазницу поверженной женщины на полную длину, заставляя ее тело выгнуться в долгой предсмертной судороге. Победитель этого неприглядного поединка не отпускал тело соперницы, продолжая удерживать ее, пока та окончательно не затихла и не обмякла под ним.
После одержанной победы мужчина, пошатываясь и дрожа, тяжело поднялся на ноги, и с трудом заставил себя оторваться от созерцания своей жертвы. Наши взгляды встретились, и я увидел плещущуюся в его глазах боль, которая купалась в целом океане слез. Черты лица грешника оказались сведены судорогой непомерной горечи и отчаянья, а его губы непрестанно шептали: «За что?! Почему?! За что?!»
Что демоны внушили ему? Во что заставили поверить? Кем в его разуме была недавняя противница? Я не имел об этом ни малейшего представления. И даже размышлять на эту тему не хотел. Чем старательнее ты пытаешься отрешиться от всего происходящего в Преисподней, тем проще коротать здесь вечность.
Я не сбавлял скорости, когда проносился мимо горюющего грешника. Хоть на то чтобы его повергнуть и отправить на новый круг ада, у меня уйдет не больше пары секунд, рисковать не хотелось. Пусть по сравнению со мной, он и выглядел зеленым новичком, но всегда существовала опасность, что ко мне за эти мгновения подберется кто-нибудь позубастей. А умирать, знаете ли, даже в аду крайне паршиво…
Кроме того, я давно уже понял, что в подобном демоническом развлечении лучше максимально долго избегать схваток. Так ты страдать будешь намного меньше, чем если обитатели Царства Вечной Тьмы заставят тебя поверить в то, что ты собственными руками перебил всю свою семью, например. Но и усердствовать в этом не стоит. Если хоть одна тварь из многочисленного инфернального сонма заметит подобное отлынивание, проклинать свой «метод» я буду очень и очень долго.
Вообще, здесь в аду не было такого понятия, как «смерть», ведь все мы здесь давно уже были мертвы. Нас просто ждал следующий виток или круг Преисподней. Тем не менее, наш слабый человеческий разум изо всех сил искал параллели с тем, что ему было известно. Поэтому гибель для нас была вполне настоящей.
А чтобы мы не скучали и не привыкали, демоны постоянно создавали для нас целые миры, в которых мы раз за разом переживали самые жуткие и самые страшные эпизоды, какие только могла породить извращенная фантазия здешних властителей. Наши разумы для них были как холсты, на которых они красками боли и крови рисовали свои ужасающие картины. Твари Преисподней могли заставить нас поверить во что угодно, ведь мы целиком были в их власти. И в этом было их основное оружие, единственное предназначение которого — истязать нас до скончания времен. Они дарили нам иллюзию жизни, чтобы потом растоптать и уничтожить ее.
Боже… жизнь. Как же давно это было? Сколько тысяч лет назад? Я не могу сказать даже приблизительно, потому что толком ничего о ней и не помню. В моем разуме уже бесконечно долго творился настоящий бардак. Целую вечность мной игрались, как сломанной куклой, примеряя миллионы личин и внушая различные чувства. Я убивал других и умирал сам бесчисленное количество раз, давно уже позабыв, кем я был до всего этого кошмара. Я потерялся в своих воспоминаниях, не имея возможности отличить былую реальность от демонических иллюзий. Я настолько давно позабыл лицо матери, крепкое рукопожатие друга, тепло губ возлюбленной и даже собственное имя, что мне начинало казаться, будто я никогда этого и не знал.
