Пролог
Драко Малфой был послушным и воспитанным мальчиком. Приказам отца и наставлениям матери тот старался следовать всем своим существом. Да, не всегда это выходило. Горячий нрав и общая вспыльчивость, несколько мешали мальчику придерживаться норм поведения «настоящего аристократа». Видимо, горячая кровь его матери, что в девичестве носила гордую фамилию Блэк, проявилась в наследнике Малфоев, гораздо сильнее, чем того хотел бы его отец.
И всё же, не смотря на свой темперамент, мальчик всеми силами старался оправдать ожидания отца и заслужить мягкую улыбку матери. Особенно ярко это проявлялось, когда дело касалось жизни, здоровья и безопасности самого мальчика. Нет, смерти тот не слишком то и боялся. Подросток, только-только вышедший из детства, просто не может в полной мере бояться смерти. Он ту даже ни разу не видел!
Но всё же, когда дело касалось его личной безопасности, Драко Малфой умел сдерживать свой нрав и некую вспыльчивость, как и поспешность. Возможно, дело было в самом парне, всё же кровь — не водица, а Малфои издревле славились своим умением выпутаться из любой ситуации. Возможно, дело в воспитании, что всё же сглаживает самые острые углы в личности подростка. Возможно… Но сам Драко искренне считал, что подобная ситуация сложилась только из-за его матери.
Нарциса Малфой умела быть по-настоящему страшной и убедительной. Особенно, если дело касается жизни и здоровья её любимого мальчика. Да, маска идеальной жены и леди, что та носила, потакая желаниям своего мужа, похоронила под собой ту властную, яркую и темпераментную девушку со Слизарина, но «родовое безумие» всё ещё давало о себе знать… Блэк, что тут ещё скажешь.
Собственно, из-за этой, другой, стороны своей матери, Драко и усвоил главное правило любого умного волшебника, на пять с плюсом… Не трогать артефакты голыми руками! Именно эту простую мысль, Люциус, долгие годы вбивал в голову непутёвого наследника. Получилось не сразу, но все же получилось.
Сейчас Драко и в страшном сне не мог себе представить ситуацию, в которой тот добровольно взялся бы за артефакт сложнее прытко-пишущего пера. Не имея при себе пары перчаток из драконьей кожи. Ну и крёстного под боком, тоже желательно иметь. Дядя Снэйп всегда хорошо относился к маленькому Драко, да и в магии понимал очень и очень многое. Естественно, внешне тот никогда не проявлял заботу о чужом наследнике, а уж тем более не делал ничего подобного в Хогвартсе. Но Драко что, совсем тупой? Выросшей в семье Малфой ребёнок просто не мог не понимать чувства своего крёстного.
В общем да, трогать артефакты голыми руками Драко бы не стал и под прицелом чужой палочки. Но вот кто же станет подозревать обычный чёрный дневник, в чём-то плохом, а уж тем более опасном? Точно не Драко Малфой!
И зря… трогать вещи Тёмного Лорда вообще опасно для здоровья, а уж тем более, после того, как Люциус Малфой запитал те магией по самую маковку…
Глава 1
— Мммм! — Тихо сорвалось с моих губ, стоило только сознанию обрести хоть какую-то форму. Было тяжело, голова дико гудела, а в висках пульсировала боль. Во всём теле чувствовалась столь привычная слабость от истощения, а магия буквально сходила с ума, стремясь разорвать меня изнутри. Поганое чувство…
Неужели таковы последствия ритуала?… Какого ритуала? Ритуала по созданию крестража! Крестража? Ааааааа! Что со мной происходит!? Откуда такая двойственность и что, блядь, с моим разумом?… Голова болит? Нужно сообщить матери…
Мысли то скакали, разрывая разум вопросами и противоречиями, то текли аки вода в застоявшемся болоте. Да и не только мысли, с памятью тоже было что-то не так. Столь привычные страдания в детском приюте постоянно перекликались пятнами ярких воспоминаний о счастливой жизни с матерью и отцом. Вечный голод, драки и спонтанные детские выбросы, прямо в разгаре моего избиения, сменялись веселыми гонками на детских мётлах, а после и стихийными выбросами из-за поражения в гонке…
Что со мной происходит?
Именно этот вопрос послужил своеобразным триггером, погрузивший мой разум в состояние глубокой медитации. Почти семь лет изучения окклюменции и легилименции не прошли для меня даром, да и очевидный талант в ментальной магии сказывается. Некоторые вещи у меня получались просто рефлекторно… Хотя какая-то часть моего разума была свято уверенна, что таланта в оклюменции у него нет, а вот целитель или зельевар из меня получился бы просто прекрасный. По крайней мере, именно так говорил дядя Снэйп… АААААА!
Очередной ментальный вой выгнал все лишние мысли из моей головы, а я всё же смог, наконец-то, взяться за сканирования собственного разума и памяти. И пусть это было несколько тяжелее, чем обычно, сама магия как будто не понимала, что я хочу от нее, но опыт не пропадает бесследно. Даже в столь поганой ситуации я смог погрузиться в чертоги собственного разума…
И лучше бы я этого не делал. Окончательно сойти с ума, а то и просто умереть, было бы куда гуманнее к самому себе. Два разума, насильно слитых воедино, породили просто дикий хаос в моей ментальной сфере. Сотни кошмаров, комплексов, страхов, иллюзий и противоречий выползли из своих нор, стремясь разрушить и те руины, что остались после слияния разумов.
Да, теперь я понимаю, что я — это уже не я, а кто-то новый. Произошло слияние, грубое и насильственное, двух разумов… А так же осколков чего-то явно лишнего и чуждого для обоих моих доноров. Сложно понять чего именно, но мне это уже заочно не нравится.
Драко Малфой — недавний первокурсник Слизерина, что вот уже месяц как вернулся домой к родителям. Наследник богатого и древнего магического рода, что унаследовал немалый талант к магии от своих предков… Прихватив от них же, несколько весьма полезных даров и одно мерзопакостное проклятие, остальное кое-как удалось вымыть его родителям, ещё до рождения парня. Именно этот ребёнок послужил моим донором. Именно в его теле я, судя по отголоскам ощущений извне, сейчас нахожусь. Мда, малец буквально отдал мне всё, что у него было. И разум, и тело, и магию.
Том Реддл — семикурсник Слизарина, староста, что добился удивительного влияния на факультете, несмотря на то, что сам является
