"Девочка в реакторе"
Вступление. Как все начиналось
…Черная “Волга” с тонированными стеклами въехала на территорию сельского городка.
— Ну что, мы уже приехали?! Сколько еще терпеть?
— Все в порядке, господин, мы уже почти на месте. Вы что, боитесь, что она ненароком оживет? А ее отец? Он в курсе, что его дочь умерла?
— Он даже не помнит ее имени. Папаша, называется…
Водитель кивнул, не решаясь спорить.
— О, как я рад видеть вас, мой дорогой друг! Знали бы вы, как мы по вам соскучились! — человек с кудрявыми волосами и в строгом костюме распахнул свои объятия.
— Бросьте ваши фальшивые комплименты, товарищ Брюханов, лучше отведите к нужному месту.
— Это она?
— Она.
— Я могу взглянуть?
Мужчина скорчил недовольное лицо, но через минуту бросил:
— Взгляни.
Под свертком скрывалось лицо маленькой девочки. Все ее тело покрывали жуткие ожоги и язвы, замотанные бинтами и сокрытые гипсом.
— Чтобы ты спал спокойнее, товарищ Брюханов, несколько часов назад она скончалась от травм, несовместимых с жизнью, и этому есть соответствующее свидетельство, которое могу предъявить, если понадобится.
— Ну что вы, мой друг, я вам верю!
— Конечно верите, товарищ Брюханов, я заплатил вам за это немалую сумму. И давайте-ка закончим этот пустой треп. Время деньги, как говорят за рубежом.
Брюханов усмехнулся и, не произнеся ни слова, привел гостя к недостроенному зданию, на крыше которого возвышалась вентиляционная труба. Парочка направились через длинный, отсвечивающий золотом, коридор и вышли к толстой металлической двери. Потянув ее на себя, они вошли внутрь узкого пустующего помещения, а затем, миновав еще один коридор, прошли к цеху без крыши, в полу которого зиял глубокий котлован.
Мужчина опустился на правое колено и положил сверток на застланный плиткой пол. Развернул сверток и подхватил на руки легкое тело девочки.
— Такая короткая и такая несчастная жизнь…
— Зато ей не придется страдать, как я страдал. Для нее смерть — самый лучший исход. Ее никто и никогда не найдет. Чернобыль станет для нее вечной могилой.
Закончив последнюю фразу, мужчина опустил руки, позволяя маленькому трупику упасть на зияющее дно котлована.
***
…Она сидела на горячих от солнечных лучей ступеньках, когда подошел высокий темноволосый мужчина в строгом костюме.
— Как дела?
Ее тонкие розовые губы растянулись в улыбке.
— Хорошо! А вы кто?
Незнакомец присел перед ней на правое колено:
— Ты очень скоро узнаешь, Алина.
В пронзительных синих глазах промелькнуло удивление.
— Откуда вы меня знаете?
На строгом лице появилась кривая усмешка.
— Я родственник твоих родителей, хочу забрать тебя к себе. Ну, что скажешь?
Она наградила мужчину испытывающим взглядом.
— Мои папа и мама поругались два года назад. Папа ушел, а мама привела меня сюда, в детский дом, потому что я не понравилась моему новому папе.
— Я знаю, Алиночка, я все это знаю, поэтому я хочу забрать тебя отсюда. Меня, кстати, можешь называть дядей Долгожителем. Своего имени я, к сожалению, не помню, как и детства, но мы с тобой, я надеюсь, найдем общий язык.
***
…Ее мама не всегда была такой сердитой и строгой.
— Папа…?
У отца была отличительная черта — он носил очки в толстых стеклах.
Когда он улыбался, в уголках глаз собирались мелкие морщинки, а лицо становилось еще круглее.
А еще папа умный, работает среди таких же умных людей, как и он сам.
— Золотце мое!..
Алина обняла его за толстую шею и припала носом в белую рубашку, вдыхая запах мужского одеколона.
— Па-ап…
— Да?..
— А почему ты не живешь вместе с нами?
Он убрал с ее лица выбивающиеся из прически волосы.
— Папе приходится работать…
— Просто у твоего отца другая семья!..
На пороге комнаты появилась высокая стройная женщина с длинными светлыми волосами. Ее глаза сияли настоящей небесной синевой. Даже золотистые пряди светились, когда солнечные лучи падали на прическу, создавая солнечный нимб.
Мама всегда поджимала губы и морщила лоб, когда папа уходил. Кончик ее носа смешно подрагивал. От недовольства она стучала ногой по полу, а в глазах метались сотни молний, готовых разорвать любого обидчика.
Девочка недоуменно посмотрела на своего отца.
— Ты еще слишком маленькая, чтобы это понимать.
— Мне пять лет, папа!..
— И ты так же умна, как и твой папа. И твой же папа научил тебя грамотно разговаривать, считать до ста и выучить весь алфавит наизусть. А еще собирался показать весь мир, но у папы возникли непредвиденные обстоятельства…
— А что такое — “непредвиденные обстоятельства”? — с трудом выговорила малышка.
— Неприятная неожиданность, которую сложно решить здесь и сейчас.
— А ты к нам еще придешь?
Отец виновато опустил глаза.
— Теперь ты видишь, что ты натворил? — грозно произнесла матушка, когда девочка, поджав губы, тихонько заплакала. — Ты нанес девочке травму! У нее вся жизнь будет сломана из-за тебя! Неужели ты это не понимаешь?! Почему ты не хочешь сделать то, о чем тебя просят?
— Я не собираюсь бросать Маргариту. А Алина… Я буду с ней видеться.
— Только через мой труп!
— Ты хочешь удержать меня ребенком?
— Я хочу, чтобы девочка росла вместе с отцом!
— Я не собираюсь больше обманывать свою семью!
— Твоя семья — это мы с Алиной!
Алина шагнула в спасительный полумрак своей комнаты, пытаясь скрыться под объятиями ночи от громкой ругани родителей. Прикрыла тихонько дверь, оставшись наедине со спасительной тишиной.
Малышка громко разрыдалась, услышав громкий хлопок входной двери и силуэт отца в окне.
***
Алине не спалось, и она, тихонько приоткрыв дверь, вышла из детской комнаты.
Синяк, заботливо оставленный новым папой, нестерпимо болел, но девочка сдерживала рыдания, время от времени шмыгая носом.
У малышки екнуло сердце, когда она невольно услышала разговор двух взрослых.
— Мне надоела твоя дочь! Она только и делает, что ноет и зовет своего отца!..
— Господи, Андрей, я пыталась ей все объяснить, но она ни черта не понимает!
— Ты завтра же избавишься от нее!..
— Что?!..
Новый папа был от природы жестоким человеком — едва переступив порог маминой квартиры, он тут же невзлюбил маленькую девочку с ясным взглядом синих глаз: она была слишком умная, слишком упрямая и слишком характерная, чтобы слушаться постороннего дядю.
— Тебе кто дороже: я или эта соплячка? Если ты сегодня же не избавишься от нее, я уйду от тебя, поняла?!
— Я поняла…
— Вот и хорошо. Люблю тебя.
***
— Вставай, доча, нам пора.
Алина нехотя открыла глаза, щурясь от яркого солнечного света, проникающего в комнату через большое окно. Мама заботливо отдернула шторы и помогла дочери встать. Девочка послушно надела красивые лакированные туфельки, привезенные отцом из-за рубежа, и вышла из комнаты следом за матушкой.
Краем глаза она замечала испытывающий взгляд отчима, выглядывающего из гостиной.
Этот человек, которого матушка привела неизвестно откуда, был неудачником — сидел на их с матерью шее и избивал девочку. Недалекий, с садисткими и сексуальными замашками (Алине приходилось наблюдать нечто подобное по ночам, когда до детской доносились подозрительные звуки, похожие на стоны), выпивающий и скандальный.
Алина смотрела на отчима через узенькие щелочки глаз и не могла понять, почему этот мужчина с залысиной и большой небритостью — ее новый папа.
Малышка послушно следовала за матушкой, когда они вдвоем вышли из подъезда, набросив на себя пальто.
На улице стояло позднее лето, холод и проливные дожди сопровождали столицу каждый день, превращая дороги в мини-реки и заставляя колеса проезжающих машин утопать в воде.
