Две стороны. Том 2
Глава 1. Бегство
Подсознательно я ожидал чего-то подобного. Слишком хорошо все закончилась. Безоговорочная победа далась нам поразительно легко.
Может быть, не всем, одного больного на голову сильно потрепало. Про Дагерад я молчу, сегодня она пережила больше приключений, чем за всю свою скучную жизнь.
Но все живы, почти здоровы, никто невосполнимых потерь не понес.
Слишком просто для такого противостояния.
Поэтому когда появился ван Нормайен и сказал, что нас разыграли в темную и отдали на растерзание тайной службе, я испытал мрачное удовлетворение. Когда долго ждешь неприятностей, в какой-то момент ожидание гнетет больше, и подлянку Чужого ты встречаешь почти с радостью. Так и было со мной.
На секунду у меня мелькнула мысль, что все это очередной этап сложной интриги, но начавшаяся суматоха говорила об обратном. И хотя ван Нормайен тут же взял командование в свои руки, ситуация не напоминала образец порядка. Скорее управляемый хаос.
Дагерад поручили присмотреть за ее детишками. Видимо, чтобы не мешалась никому. Или Юлию поручили присматривать за батальоном друидок, это с какой стороны посмотреть.
Ван Нормайен приказал Кохорну законсервировать портал. Что это значит никто не понял, но судя по мрачному лицу профессора задачка оказалась непростой.
Я, Луна, Владислав и Александр стали собирать припасы.
Накопители с эфиром всех форм и размеров, боевые, защитные, лечебные артефакты — все это мы собирали и складывали на специальные платформы.
Прямоугольная форма, ширина два элла, длина — пять. Колес нет. Зато есть несколько артефактов, благодаря которым она висит в воздухе и способна двигаться со скоростью медленного пешехода.
Я про такие даже не слышал, но уже ничему не удивлялся. Это убежище контрабандистов-магов, здесь должны быть уникальные вещи.
За два часа работы мы заполнили четыре таких платформы. С последней нам помогали друиды всем составом. После этого нас рассадили по ним, и мы отправились в путь.
Вместо узких извилистых коридоров нас ожидали широкие погруженные во тьму подземные ходы.
В другой ситуации, я бы нервничал, но сейчас сил на это просто не было. Поэтому я прижал к себе Луну и ждал финала поездки.
Спустя час мы приехали к огромным металлическим воротам, покрытым густой вязью знаков магического алфавита.
Ван Нормайен слез с головной платформы, начал творить магию. Спустя несколько минут, двери дрогнули и стали медленно открываться.
— Надеюсь, никто не боится воды и левиафанов. Потому что нас ждет долгая прогулка по морю, — сообщил Омен, когда мы выбрались на воздух.
Я огляделся.
Тусклое солнце висит высоко в небе. Впереди мрачный серый океан, а позади отвесные скалы. Снаружи врата от них совсем не отличались.
Приглядевшись, я заметил небольшое суденышко, причал и несколько деревянных кособоких домиков. Когда мы подъехали к ним, навстречу вышли пять крепких мужчин. Характерная походка, одежда — определённо, это экипаж.
Они обменялись с Оменом парой фраз и тут же бросились готовиться к плаванию.
— И куда мы направимся, мастер ван Нормайен? — робко спросила Дагерад.
Сейчас она совсем не походила на уверенную в себе колдунью, чей список регалий длиннее, чем моя история болезни. Нет, сейчас на платформе сидела маленькая волшебница, которая ничем не отличалась от своих напуганных и потерянных учениц.
— В небольшое поместье на побережье. Там нас ждут кров, теплая еда и линия укреплений, которую не возьмет даже отряд алмазных. Мой учитель постарался на славу.
Я не сразу понял, что речь идет об Адриане. Заметив мой интерес ван Нормайен, тихо сказал:
— Да, Амалия ждет нас там.
Что ж, хоть что-то хорошее сегодня будет.
Корабль (или такое маленькое судно так называть нельзя?) подготовили в рекордные сроки.
Для моряков погрузка в компании магов оказалась привычным делом, словно они каждый день этим занимались. Мы быстро загрузили все в трюм и поднялись на палубу.
Парусные суда устарели и зависят от воли ветров? Правильно.
Но когда у тебя на борту одиннадцать магов, трое из которых рубиновые, твоя скорость зависит только от прочности мачт и парусов.
Заклинания воды, заклинания воздуха, немного артефакторики для укрепления корпуса — и мы с огромной скоростью мчимся подальше от ставшего опасным убежища.
Вскоре почти все пассажиры спустились вниз. Мерзнуть на палубе остались только вахтенный, Владислав, я и Дагерад. Правда, последняя мыслями точно была не здесь. Могущественная колдунья явно пыталась понять, как она дошла до жизни такой и что теперь делать. Думаю, даже появления левиафана из морских глубин не приведет ее в чувство.
Я подошел к Владиславу, оперся о фальшборт.
— Забавно, полгода назад мы медленно ползли в Ситцен, а сейчас уплываем от него на всех парусах, — поправив очки, тихо сказал он.
— Жалеешь? — также тихо спросил я у друга.
— Скажем так, становиться учеником государственного преступника так рано я не планировал.
— Будь оптимистом, нас тоже могли включить в приказ на арест, — не удержался я.
— Такой вероятности исключать нельзя, — признал Влад и, не скрывая иронии, продолжил: — Тогда получается, мы с братом побили семейный рекорд. Есть чем гордиться.
— Кстати, об этом… Спасибо, что отпустил с нами Юлия. И дал ему эту побрякушку.
— Если бы я знал, что все так обернется, то запер бы его дома и приковал к кровати, — подумав, признался он. — Но я недостаточно тщательно проверил слова профессора Кохорна, неправильно просчитал ситуацию. Моя ошибка.
— Думаю, если бы не эта ошибка, мы с тобой не разговаривали. Кстати, откуда у вас такая вещица?
Владислав странно улыбнулся. Словно он одновременно гордился этим фактом и его стыдился.
— Я уже говорил, что моя семья много лет служит Светлому. И он нас щедро вознаграждает. И да, меня назвали в честь деда по матери, а Юлия — по отцу.
Я задумался, а потом пожал плечами.
— Прости, я сейчас не способен решать ребусы.
— Мой дед — понтифик Юлий Третий. Тот самый, что подписал унизительные кондиции и признал верховенство светской власти.
У меня ушла минута, чтобы понять смысл сказанного.
— Точно! Я же про него еще отвечал на экзамене на истории, второй вопрос в билете.
— Обидно, что он единственный понтифик из нашего рода, про которого спрашивают на вступительных, — рассмеялся Влад.
Я поперхнулся.
— Из вашего рода?
— Последние пятьсот лет — это наша семейная забава: назначать главу церкви. Обычно мы справлялись своими силами, но иногда приходилось заключать ситуативные союзы и ставить марионетку из другой клики. Пост великого понтифика занимали мой родной и двоюродный деды, а также бесчисленное количество прадедов. И даже одна из прапрабабушек.
— Но вы же не маги, вы не… — начал я, но Влад меня перебил:
— Да, когда-то в этом была наша сила. Кровавые терпели нас, смотрели свысока. Верующие, земли, золото, армия и знания — если нет колдовства, значит это ничего не стоит.
Я удивленно посмотрел на друга, он пояснил:
— Пара-тройка прелатов, изгнанных из своих родов, и дюжина реликвий из Мертвых земель. Одну из них ты видел вчера. Но на этом все. В глобальном раскладе даже не смешно.
— А потом пришел король Мехелена…
— Да, и наш дед повел себя очень глупо, слишком поздно понял, что его бьют единым магическим кулаком. Пусть у него сломаны некоторые пальцы, а сжимается он только из страха и жадности, но для нас это оказалось слишком. Юлий Третий подписал кондиции, а потом отрекся от святого престола. После этого моего отца отправили в ссылку в холодную Ибирь. Там он и познакомился с моей мамой.
— Подозреваю, не самой простой мефрау?
— Верно. Ее семья владеет крупнейшими рудниками ибирской провинции. Тоже «простецы», которые ничего не стоят в глазах благородных. Приданого хватило на взятки и снятие с моего отца всех ограничений. Потом он выбил себе место епископа на Вильгельмине. Дальнейшую историю ты знаешь.
