Валентин Румынин - На вершине Амаравати

— Получается? Вы уже дописали? — нетерпеливо спросил юноша, увидев, что старый преподаватель отложил перо в сторону и провел морщинистой рукой над желтым листом пергамента, заставляя чернила моментально высохнуть.

— И все-то ты спешишь, Ини… — Мастер Реликсан грузно поднялся с бархатного кресла с высокой спинкой, стоявшего перед большим письменным столом, и протянул ученику готовый документ.

— О, спасибо, наставник! Теперь я могу идти? — Иниан смотрел на мастера с нескрываемой радостью.

— Ну иди, иди, не задерживай старика… — Реликсан насмешливо покачал головой и проводил юношу долгим пристальным взглядом.

Задумчиво пощипав седую бороду и глубоко вздохнув, старый мастер снова опустился в кресло. Открыв потайной ящик стола, он начал копаться в ворохе старых бумаг, которые так и не удосужился рассортировать по каталогам.

«А ведь учитель истории просил парня всего лишь описать одну из битв в Последней Войне Древних, используя не натокн, а праязык. И что тут сложного? Главное, чтобы он все-таки догадался прочесть этот документ и заменить мою подпись собственной. А то влетит ему от Серкхута!» Мастер прервался и ехидно улыбнулся своей маленькой проделке.

Наконец поиски увенчались успехом. Из ящика письменного стола мастер извлек темный конверт с едва заметной маркировкой Пентагона Ищущих. Старый и потрепанный документ, лежащий в нем, был уже не раз читан-перечитан, и сейчас Реликсан снова пытался отыскать в нем хотя бы толику новых сведений об этом мальчике. Конверт датировался 3461 годом, тогда Иниану исполнилось всего несколько месяцев от рождения. Ищущие обнаружили младенца где-то в районе южных берегов Токанны, и только по странному стечению обстоятельств он не попал в Дом Рабов: по высочайшей просьбе архимага Карро мальчика взял в свой дом Андроан Стерх, купец из южного халифата Ле-Аннат.

Сообщение Ищущих содержало немало полезной информации, но самое главное, что они сумели разыскать истинных родителей мальчика — ими оказались простые крестьяне, погибшие по воле стихий в первые недели жизни Иниана. А далее вся информация касательно их рода и варны шифровалась Ключом Торсана. Этот шифр знали лишь два человека — архимаг Карро и магистр Ищущих — Дэй Равст. Магистр был убит на следующий день после получения конверта, а Карро… Карро совершенно не желал разговаривать на эту тему и любые вопросы считал запретными. Он и письмо-то доверил мастеру лишь потому, что Реликсан был его давним другом и верным соратником; кроме того, именно ему поручили воспитание Иниана Стерха. Вот только что-то в этой истории очень настораживало и порой сильно волновало мастера. А если учесть, что по просьбе Карро мальчика глубоко погрузили в изучение всего, что касалось магии Древних, то напрашивался вывод, что у архимага явно была какая-то таинственная цель, скрытая ото всех.

Вот и сейчас шифр в очередной раз совершенно не желал поддаваться — заклятие словно смеялось над магом двадцатого лера, игриво поблескивая желтым пламенем. Плюнув в сердцах и забросив злополучный документ обратно в ящик, Реликсан рассерженно встал и вышел в коридор Академии А, направившись в сторону внутреннего портала.

Его шаги гулко отдавались в узорчатых сводах, казалось, что каждый камень в древней кладке отвечает раздраженному мастеру и гонит его вперед. Навстречу изредка попадались ученики, учтиво кланявшиеся магу. Пройдя несколько учебных залов и свернув налево, мастер вошел в пентаграмму академического портала. Стенки опустились, закружился вихрь световых пятен, и Реликсан оказался в приемной Магистратуры, привычно сверкавшей всполохами магических бликов. Выбрав одну из четырех дверей, на которой переливалась надпись «Пентагон Ищущих», Реликсан прошептал открывающий пароль и шагнул в проем.

Утопая ступнями в дорожной пыли, я неспешно шел по Тропе Серн в восточном направлении, вспоминая события вчерашнего дня. До сих пор все пережитое казалось мне странным, если не сказать страшным сном. А ведь все так хорошо начиналось! И надо было именно в этот день спутаться со всеми бедами, забери их Раху!

Прошлым утром мне пришлось встать раньше обычного. Проснулся я от изрядной порции ледяной воды, попавшей точно по назначению. С яростной руганью я вскинулся на кровати и увидел радостно улыбающегося брата, который наивно прятал за спину глиняный кувшин.

— Да ты что, совсем уже?! — отфыркиваясь, прошипел я.

— Наанчик, ты обещал сходить на рыбалку! Я уже все собрал, а ты дрыхнешь. — Насупившееся лицо братца явственно говорило, что если я немедленно не встану, то утренняя ванна в собственной постели будет лишь началом заготовленных им каверз.

— Ладно, уговорил. А где Алия?

— Она в хлеву, корову доит. А папа на охоту с мужиками ушел.

— Так, быстро дуй на улицу, я сейчас соберусь и выйду.

Спровадив слегка обиженного Бона, я спрыгнул с кровати, натянул штаны, подвязался поясом. Поискав глазами кинжал, обнаружил его в куче грязного белья в левом углу комнаты. «Да-а, в совершеннолетии есть свои минусы…» Я вспомнил, как мы с друзьями вчера отметили мой день рождения. Покачав головой и засунув кинжал за пояс, я надел просторную рубаху, подаренную мне вчера Оррином — сыном нашего соседа и победителем многих состязаний на мечах среди молодежи. Выйдя во двор и собрав необходимые рыбацкие принадлежности, я окликнул брата, и мы отправились в путь. В нескольких сотнях метров от дома нас нагнала Алия, чтобы засунуть в мою сумку бутыль парного молока.

Путь до устья Малой Эшны занимал около полутора часов. Митра уже встала над горизонтом и явственно начинала припекать наши головы.

— А о чем вы вчера с папой говорили? — Еон был неподражаем, когда хотел узнать что-то интересное — он так жалостно смотрел на меня, что я невольно рассмеялся: