Локхард Джордж
Обратный отсчет
Аннотация:
Диктаторы возвращаются, да так, что гром их могучей поступи сотрясет все основы! Добро пожаловать в динамичную, полную экшена, шпионско-грандиозно-таинственную историю, где участвуют практически все мои Диктаторы. Повесть не продолжает "прямо" ни одну другую книгу, но число ссылок на прошлые события буквально зашкаливает. В основу сюжета легла давным-давно грызущая меня идея, "слегка" проявившаяся в "Долине", но корни пустившая только сейчас.
Драко
Обратный отсчет
Дверь с тихим шелестом скользнула по густо смазанным рельсам. Отличная, крепкая дверь. Герметичная. Удаляющихся шагов не разобрать, биения сердца - не расслышать.
Звезды в бокале мерцали мелкою рябью. Она взглянула на свои пальцы; пальцы дрожали. Чтобы успокоиться, она вернула бокал на стол и подошла к окну.
Ночь осветилась мертвенной электрической вспышкой, с небольшим опозданием рявкнул и гром. Первые капли дождя пронеслись мимо зданий. Обреченные вскоре разбиться, они утешались верой, что настанет день - и Солнце позволит им вновь, призрачными водяными парами, вознестись к небесам.
Неплохая вера, подумалось ей. Бывают и хуже. Много хуже... Она опустила голову, мутно отразилась в полированном паркете. Неясное, размытое пятно. Запах мастики. Так даже лучше - она сомневалась, что рискнула бы этой ночью взглянуть себе в лицо. Может, потом. Когда-нибудь. Завтра! Только не сейчас.
Черчилль говаривал: народ легче убедить, будто все континенты за океаном затонули, чем в том, словно колбаса завтра подешевеет.
Она вспомнила пресс-конференцию, металлическую тишину в студии. Скрипнув зубами, рывком отвернулась от дождя. Поймут ли ее, хоть когда-нибудь? Станет ли отныне ненависть частью и ее жизни, как уже стала для многих друзей?
Нет, поняла она. Не станет. Пусть лишь избранным откроется истина, пусть для подавляющего большинства ее поступок явится безумием - неважно. Важно, что сомнения отброшены. Важно, что сгорел страх.
Уж лучше б ему сгореть, поскольку мосты были сожжены еще утром...
Мысль об огне вырвала из памяти картину, которую она годами мечтала забыть - обманывая себя, ибо хорошо понимала: забыть подобное означает предать. Совесть жжется больнее памяти. Не притупляется с веками, не тускнеет.
Не прощает.
"А как же другие?!" - крикнули ей тогда. - "Как же другие?!"
Она плакала, объясняла, что просто не успела спасти всех - а в душе пылал огонь. Огонь пожирающий, огонь беспощадный.
Ибо спасти всех - она могла. И осознала это лишь в ту страшную ночь.
Она поняла, что даже миллионы жизней, сохраненные ею за долгие века, ничего не значат по сравнению с бесчисленными смертями, отвратить которые она не сумела. На каждую спасенную песчинку, приходилось по целой планете, гибнущей во взрыве звезды где-нибудь в соседней Галактике. Ценою всякой жизни становились мириады смертей.
Это сводило с ума, подрезало крылья. Обращало в пыль и надежду, и веру. Но третья краеугольная сила, вечная и неисчерпаемая, до сих пор была с ней. Все эти годы, бесчисленные века. Лишь любовь придавала ей сил держаться. Наполняла энергией для борьбы.
Только любовь позволит выдержать то, что вскоре начнется.
-Я готова, - вслух произнесла она. Объект, лежавший на столе, отозвался неслышимым никому другому звоном. Кровь вспенилась бесчисленными наночастицами, проникшими в каждую клетку, готовя плоть к испытанию, которое эволюция не догадалась предвидеть за миллиарды промчавшихся лет.
Первые секунды ничего не происходило - в полутемной комнате царила гнетущая тишина, за окном бушевала гроза. Но вскоре, стараясь не бояться, она заметила, как форма оконного проема начинает искажаться. Подняла перед лицом руки; движение, как ложка в сиропе, потянуло за собой само пространство, вокруг ладоней заколыхалась... Пустота?
Она знала, что никакого "сиропа" в действительности нет, иллюзию создает искривление света. Но не могла побороть ощущение, будто комната внезапно утратила твердость, стала желеобразным колышущимся кубиком.
-Стабилизация.
Столь же плавно, как проявился, эффект искаженного мира сошел на нет, оставив лишь едва заметные "волны" на оконном стекле. Пару секунд она тяжело дышала, успокаивая сердце.
-Запуск поверхностной трансформации.
Тело начало чесаться - сразу повсюду, на каждом миллиметре, даже глаза! Ахнув, она до боли стиснула зубы и зажмурилась, чтобы не кричать. К счастью, чесотка вскоре прошла; наночастицы в клетках уловили аномальную активность нервных окончаний и вмешались. Быстродействие прототипа никуда не годится, подумалось ей.
-Переход на максимальную интенсивность, запуск параллельной обработки слоев на предельной скорости. Три. Два. Од...
(Мир в глазах померк - и зажегся вновь)
-...ин.
"Вот и все", - поняла она.
Вселенная изменилась.
Смерть побеждающий вечный закон -
Это любовь моя.
(песня)
-19 дней
Эддард инстинктивно зажмурился, услышав шипение дезинфицирующей установки, но усилием воли заставил себя поднять веки. Бесцветная жидкость пахла клубникой. Едва коснувшись тела, раствор испарялся, не смачивая кожи, ощутить его было невозможно.
Процедура завершилась столь же неожиданно, как началась. Внутренняя дверь отъехала в сторону. Эддард вошел в раздевалку и вынул комбинезон из ожидавшего там одноразового пакета. За долгие месяцы командировки он успел отвыкнуть от земной гравитации, тяжесть чувствовалась болью в каждой мышце, затрудняла дыхание.
-Ландау? - спросила брюнетка в зеленом, когда гость, одевшись, вышел в зал ожидания. - Вы толстый!
-Не отрицаю, - Эддард смерил ее удивленным взглядом. - С кем имею честь?
-Я Фиона Норевска, - представилась девушка. - Из агентства. Подброшу вас на объект. Сканируйте, - она протянула руку, отогнув ладонь. Гость, легонько сузив глаза, взял ее за запястье и подержал около секунды.
-Очень приятно, - Эддард отпустил руку встречавшей. - Только ни о каком объекте, сегодня, прошу не упоминать. Я не был дома несколько месяцев, семья, знаете ли...
Фиона покачала головой.
-Мне даны четкие инструкции, - отозвалась сухо.
Эддард поджал губы, но спорить не стал. Они с девушкой прошли ко второму внешнему шлюзу, где андроид отсканировал новоприбывшего с ног до головы и передал опечатанную сумку с багажом. На улице, оказывается, царило лето - жара ударила в лицо влажным мешком, у Эддарда перехватило дыхание. Щурясь от слепящего солнца, он почти вслепую доковылял до парковочной ямы, откуда роботы уже выдвигали ярко-оранжевый глайдер с символикой АПА.
