Марина Добрынина
Полет тапка над Зулкибаром
Я строчила на компе очередное безобразие. Да, а вы что думали — шедевру я набивала? Фигушки! Самое настоящее безобразие на дцать страниц, которое в самом конце рабочего дня мне торжественно вручил шеф с пафосной речью о том, что труба зовет и дело срочное, к утру надо, так что прости, Дуся, но вот тебе развлекушечка на вечерок! И забудь даже думать о том, что вечерком этим у тебя были планы на йогу сходить, а также на танец живота, благо оба этих занятия в одном клубе происходят в двух шагах от твоего дома… а вот фиг тебе Дуся! Сиди и строчи шефово безобразие: пламенную речь для очередного заседания совета директоров, которую шеф весь день малевал корявым почерком, а ты, Дуся, теперь вот сиди, разбирай начальственные каракули и с тоской поглядывай в окно.
А из окна ой как хорошо видны твои подружки-соратницы, спешащие в клуб, которые так же, как и ты, два раза в неделю гнут свои многострадальные тушки на йоге, а многие, как и ты, после йоги бегут трясти телесами на урок танца живота. Да, полезная штука танец живота — блескучие одежды, монетки на толстых попах «подружаек» позвякивают и ты такая стройная рядом с ними… без попы вовсе и с нулевым намеком на грудь… где тоже монетки шевелятся… ой, тоска зеленая! На чем я там остановилась то? Ага… "дорогие коллеги…"
Тук-тук-тук… шрррр…хрум-хрум-тук-тук… о ёкарный бабай! Мое терпение лопнуло!
— Василий! — дурным голосом заорала я.
Шуршание за диваном стихло. В комнату вальяжно вошел черный кот Василий и снисходительно уставился на меня зелеными глазищами.
— Мяу? — спросил он, его морда ясно и понятно выражала, что он хотел сказать что-то нежное, наподобие: "чего орешь, дуро ты моё?"
— Там мышь! — изрекла я, царственно ткнув пальцем в сторону дивана.
Василий что-то буркнул, развернулся к дивану и… отправился по своим делам, аккуратно обогнув искомый предмет мебели.
— Гад ты, Василий! — проникновенно сказала я и опять застучала по клавишам, продираясь сквозь дебри шефовых каракулей.
Клавиши клацали со всей скоростью, на какую способны мои быстрые пальцы. Ага, 800 ударов в минуту это вам не х… на заборе писать! Вот побежу… побежду… ай, короче, победю этот долбанный текст и кааак пойду… как пойду в кровать сны смотреть, ибо йоги и танцы всякие разные уже без меня случились. Так что давай, Дуся, стучи по клавишам, мож тебе за это премию дадут, купишь всяких вкусностей типа колбасы и сыра заморского с плесенью, и будет тебе счастье!
Тук-тук-тук… в размеренное клацанье клавиш негармонично вписался стук из-под дивана. Мои пальцы замерли над клавиатурой. Что там делает эта мышь недобитая? Нору выгрызает? Или, если судить по звукам, скорее пробивает ее прямо в задней стенке дивана!
Тук-тук-тук, хрум-хрум-хрум, тук-топ-топ-топ… что? Топ-топ?! Она идет сюда? Эта сраная мышь, топоча как стадо бизонов, идет сюда! Прямо ко мне из-за гребанного дивана, откуда пыль в последний раз выметалась во времена Вильгельма Завоевателя!
Я передвинула папиросу в уголок рта и свирепо уставилась на диван. Ну и с какой стороны ты явишь свою пыльную усатую морду, госпожа мышь? Не страшно ли тебе, сердечная? Да, Ваську можно не бояться, ленивая скотина этот Васька! Дармоед! А вот не боишься ли ты, госпожа мышь, моего тапка? Ха! Зря не боишься!
И мышь явила свой лик… тьфу! То есть морду лица, пред мои грозны очи!
Наглая такая мышь, крупная зараза! Вылезла из-за дивана, привстала на задние лапки и таращится на меня черными бусинами глаз, вызывающе шевеля усами.
— Ёрш твою медь и штопанный грот, вот я тебя! — рявкнула я, в азарте роняя папиросу изо рта и прицельно швыряя в нахалку тапок 45 размера!
Мышь подскочила как ужаленная и скрылась за диваном. Ворча всякие матерные слова, я подобрала тапок… ну да, 45 размер, а что? Вообще-то у меня 37, но надо же куда-то использовать тапки безвременно сгинувшего очередного "принца на белом коне"… точнее на черном мотоцикле, что тоже неплохо… если не считать того, что долбанный принц сгинул после первого же скандала в моем исполнении. Да, хлипкий нынче мужик пошел, не выдерживает моего ора больше одного раза.
Эх, Дуся, Дуся, может быть дело не в мужиках, а в тебе? Негоже так орать, да еще отборным матом. Даром, что последний «принц», байкер прожженный и повидавший на своем жизненном пути всякого, но и он взбледнул с лица, услышав какие пёрлы сыплются из твоих уст… Ха! Слабак!
Итак, мышь была до смерти напугана байкерским тапком и скрылась за диваном, а я опять как проклятая застучала по клавишам. Вскоре тишина, а точнее ничем не нарушаемое клацанье клавиатуры, начало меня настораживать. Мамочки мои, я что без мыши заскучала?
— Василий, мать твою за ногу, ходи сюда, мурлыкать мне будешь! — распорядилась я, решив, что пора устроить себе небольшой перекур.
А перекур это что означает? Это означает, что я с папиросой в зубах падаю на диван, Василий укладывается мне на грудь и таким образом мы релаксируем.
Василий, гад такой, почему-то на мой призыв не отозвался. Я разобиделась на противное животное, прикурила и закрыла глаза. Буду тут одна лежать и релаксировать, а Василия целый час любить не буду. Вот так!
Шорох и топот… Василий?
Я открыла глаза и… нет, товарищи, это что ж такое делается то а? Наглая мышь сидит у меня на груди, на законном месте кота Василия и строит мне глазки! Вот зуб даю, именно глазки строит, а не таращится по мышиному глупо! Куда этот мир катится, стесняюсь я спросить, если в нем такие наглые мыши живут?
— Вот я тебя сейчас! — рявкнула я, щедро дохнув на мышь папиросным дымом и демонстрируя свои желтые кривые зубы.
Мышь самым натуральным образом содрогнулась. То ли от ужаса, то ли от отвращения, не знаю, на мышиной морде сложно разобрать эмоции.
А мне вдруг пришла в голову совершенно ужасная мысль! Я вдруг решила, что непременно должна эту мышь поцеловать! Для чего? А вот не знаю! То ли для того чтобы ей жизнь медом не казалась, и она задохнулась от крепкого табачного запаха, который давно и прочно поселился в моем прокуренном рте… рту…в роте короче! То ли мышь я буду целовать для того, чтобы она превратилась в прекрасного принца? О, да! В прекрасного и совершенно невероятного зеленоглазого брюнета моей мечты!
Тааак, странное дело! А точно ли я курю папиросу? Точно ли это мой родненький «Беломорканал», а не что-то другое, что случайно забралось в папиросную гильзу и теперь дурит мне мозги?
Скажи наркотикам нет! Да-да, я им всегда говорю одно большое и категорическое нет! Но что это такое и с чем его едят знаю — плавала. Так что же это, в мою красивенькую пачку «Беломорканала», эту самую бело-голубую с картой, коварно закрался прощальный подарок от байкера моего бывшего? Ха! Три раза ха! Как он должно быть сейчас матерится, обнаружив пропажу! А я тут такая лежу на диване, любуюсь на мышь, которая самым мерзким образом расположилась на моей груди и… о! Все понятно! Мышь мне тоже мерещится! Сейчас я ее поцелую и мне начнет мерещиться брюнет моей мечты и… ой-ёёёё, у меня работы непочатый край, а я тут под кайфом о принцах мечтаю!
