После побега из госпиталя для военнопленных я, студент самого старинного в Польше Ягеллонского университета, вынужден был скрываться. Работал в Кракове, в каменоломне. Армейская жизнь научила меня обращаться со взрывчаткой, и потому я бурил отверстия в известковой породе и закладывал динамит под бдительным надзором немцев. У меня были надежные документы и ночной пропуск — работали мы круглые сутки.
Однако меня обуревала жажда деятельности; из каменоломни выносил динамит и обучал подпольную группу Армии Крайовой — ЖЕЛЬБЕТ — диверсиям на железно-дорожных путях, ведущих на Восток. Я уцелел и все пережил только благодаря счастливым случайностям и доброжелательным людям — это они помогли, вовремя предупредили и не выдали, невзирая на угрозы и побои.
В помещении, где находился компрессор, я прятал за печью старую счетную книгу. На чистых страницах начал писать сказку о счастливом королевстве, где дружба и любовь к Родине помогают героям спасти девочку. Петух, Кот и Лиса — это человеческие характеры в масках зверей и птиц.
Я создавал целые страны — Тютюрлистан и соседнюю Блаблацию. Ненавидел зло, насилие, страдание и гибель, которые несла с собой война. И потому старался заколдовать ее зловещие силы. Мои герои остались верными друг другу, сильными своей дружбой, готовыми пожертвовать всем, даже жизнью; спасли девочку и не допустили войны.
В годы оккупации мне приходилось очень тяжело: мою семью выселили, лишили имущества; я голодал, но наперекор тоске и бедствиям писал безмятежно, рассказывал о забавных приключениях и обильно накрытых столах.
Товарищи по работе в каменоломне быстро привыкли к моим занятиям и только стучали пальцем по лбу — мол, не все дома… Нет чтобы полыхать трубочкой, все пишу и пишу, экий чудак. И все-таки благодушно относились к моему чудачеству.
Иногда просили почитать. Даже смеялись, хотя, бывало, пренебрежительно отмахивались от моей писанины.
Через два года после окончания войны книга была напечатана и очень понравилась детям. «Похищение в Тютюрлистане»[1] выдержало уже пятнадцать изданий, по сказке созданы балет, отмеченный премией, сценарий мультипликационного фильма, много раз сказку обрабатывали для театров марионеток и обычных постановок. Свыше полумиллиона экземпляров этой книги попало в детские руки.
Сказка «Похищение в Тютюрлистане» переведена на многие языки, переводили ее превосходные литераторы — вот так неожиданно я угодил в классики.
Дети — лучшие читатели, они или полюбят книгу, или отвергнут ее. Мне повезло — снискал их расположение. На многочисленных встречах ребята требовали, чтобы я написал вторую часть: их очень интересовало, что случилось с героями — Петухом, Котом и Лисицей — дальше.
Чтобы отделаться, обещал: вот будет свободное время, засяду и напишу, в голове кое-что бродит… Но сами знаете, как бывает в жизни: я много путешествовал, исколесил почти весь мир, а вот в Тютюрлистан и Блаблацию, хоть они и близко, не попал… Прошло сорок лет! Похоже, новую книгу, «На троне в Блабоне», написал уже для давно повзрослевших читателей и для внуков тех, кто просил меня о продолжении сказки…
В книге «На троне в Блабоне» — те же самые герои, действие происходит в краю, над которым не властно время, однако здесь вы столкнетесь с многими проблемами, волнующими нас за порогом наших домов. Автор рассказывает также о секретах творчества, о жизни в двух мирах: в повседневном, домашнем, и в своем, сказочном, куда и Вас, Дорогие Читатели, хотел бы ввести. Это не совсем обычная книга — и взрослым, и юным любопытно будет читать о приключениях охотников за короной. Ведь хоть любой зад с удовольствием воссел бы на трон, да не всякая голова достойна носить корону — этот символ власти. А рассказ о заговоре акиимов может Вам весьма пригодиться — все взято из жизни и записано терпеливым летописцем.
Шлю Вам привет не из Блабоны, столицы Блаблации, не из тютюрлистанской Тулебы, а из Варшавы… Это тоже столица весьма удивительной страны, которую я люблю и не всегда понимаю. Может, Вам издалека виднее? Может, среди моих героев-современников обретете новых друзей? Удачи Вам!
Войцех Жукровский
Осень 1988, Варшава
Перевод И.Колташевой
И все же есть она где-то,
Хоть пути к ней столь неприметны —
Улица забытого детства,
Улица Большой Коленды.
К. И. Галчинский
Wojciech Żukrowski
NA TRONIE W BLABONIE
Baśń
Copyright by Wojciech Zukrowski, Warszawa, 1985
ВЕЛИКОЕ ИСКУШЕНИЕ И РИМСКОЕ ВАРЕНЬЕ
Небо угасало стремительно, и окрестности подернулись голубоватым дымком от тлеющих костров — на картофельных полях жгли ботву. Надвигались долгие теплые сумерки. Я прервал работу, крепко потер пальцами веки — глаза резало, будто кто песком запорошил. Потянулся, со злостью взглянул на пишущую машинку: это все из-за ощеренных клавиш — стучишь по ним, стучишь, а повесть едва плетется.
В широко распахнутое окно багрянцем и золотом сверкает старый сад, фрукты убраны. Остался лишь ранет — шершавые, тяжелые, словно окатыши, яблоки — не укусишь.
— Пора и эти снимать, — наставляла меня жена. — Полки в подполе я отскребла дочиста, обложила сеном. Ранет хоть и стойкий, да ночью могут ударить заморозки.
Какой-нибудь час назад жена подходила ко мне и, заглядывая через плечо, недоверчиво проверяла нумерацию страниц, а память у нее безотказная. Я чувствовал себя школьником, отлынивающим от уроков; понятно, ей все кажется, что я мало делаю, никак не возьмет в толк, почему часами просиживаю за машинкой, уставясь в едва начатый лист.
Признаться, я испытываю великое облегчение, когда под любым предлогом могу прервать работу, а потому с готовностью ринулся было из-за стола, чтобы бежать в сад, приволочь складную лестницу, оседлать ее и неторопливо вылавливать яблоки в порыжелой листве. До чего же приятно покрикивать сверху дочке, чтобы приняла полную корзинку, посылать жену отнести яблоки — сразу легчает на сердце! Право, и удачные мысли осенят наконец.
Мария видела меня насквозь, а потому положила мне на плечо руку и не позволила встать.
— Ладно уж, коли работается, не отрывайся, пиши.
Время терпит. Кася поможет, занятия только-только начались, уроков немного, успеет сделать и вечером. А ты поработай, не лодырничай… Хоть две странички еще!
