Оксана Панкеева - Пересекая границы

Всякое бывает с людьми. Жизнь иногда подбрасывает такие фишки, что ни в одном кино не увидишь, потому как никакой сценарист в здравом уме до такого не додумается. А у больного кто ж сценарий возьмет?

А ведь начинается все, можно сказать, очень просто и даже обыденно. К примеру, вот так…

Тебе двадцать один год, и четыре из них ты вполне успешно изучала иностранные языки, пока не случилась катастрофа. Впрочем, и без этого все было плохо. У родителей нет денег, и твой последний курс под большим вопросом. Разве что папе снова начнут платить зарплату, но это вряд ли. Но деньги еще ладно, можно где-нибудь самой подработать. Но вот потом… Что делать потом? Угораздило же сдуру выбрать такую экзотическую специальность, как испанский язык! Конкурс был меньше, на английский вообще не поступила бы. А теперь? Теперь, как ни прискорбно это признавать, доходит, как до того жирафа, с большим запозданием, что конкурс был меньше не просто так, а по самой объяснимой причине. Что с этой специальностью делать? В большом городе можно было бы попробовать устроиться, но для этого надо там жить. А чтобы там жить, надо иметь такую работу, с которой хватало бы и на жизнь, и на квартиру. А еще прописаться каким-то образом, а то ведь вообще никуда не возьмут… Замкнутый круг. Чтобы найти такую работу, надо иметь или знакомства, или феноменальное везение, а ни того, ни другого нет. Равно как и еще одного полезного качества, которому трудно найти название, но благодаря которому люди ухитряются устраивать свою жизнь в таких же, и даже намного худших, обстоятельствах. Закономерный финал: пометаться пару месяцев, пока из общаги не выселят, и валить домой, в родные Большие Кульбабы, задрипанный районный городишко, где вообще делать нечего. Разве что вкалывать на том заводе, где папе зарплату не платят. Или на базаре. Кому нужен испанский в родном городе?

И вот топаешь ты с ночного поезда пешком домой, потому как автобусы уже не ходят, а на такси, разумеется, ни копейки. Размышляешь обо всем этом, и такая безнадега вырисовывается, хоть топись. Бывает же, что человеку по жизни вообще ни в чем не везет. Ни в любви, ни в работе, а в финансовом вопросе — вовсе полный провал. Идешь ты вот так и даже не понимаешь, что эти проблемы вдруг становятся смешны и уже неактуальны, поскольку жизнь кончена и все пропало в прямом смысле. В самом прямом, какой только бывает. И когда тебя вдруг хватают за горло сзади, ты успеваешь только увидеть блеск лезвия в свете фонаря и запоздало вспомнить, что по городу давно ходят слухи о маньяке.

Само собой, в такой момент никакому идиоту не взбредет в голову думать о параллельных мирах, волшебниках, эльфах, принцах и прочих там сказках. Какие уж тут сказки?..

В королевстве Ортан, как и на всем континенте, протянувшемся с севера на юг от Белого океана до Мистралийских морей, никто в жизни не подумал бы назвать волшебников, эльфов и гномов сказками. Хотя бы потому, что волшебники и гномы благополучно проживали бок о бок с людьми, а от эльфов остались многочисленные и убедительные свидетельства их существования. И о параллельных мирах было достоверно известно, что таковые существуют, чему имелись наглядные доказательства — так называемые переселенцы. Никто толком не ведал, почему и как происходят перемещения, но зато все знали точно, что это бывает. Дотошные маги, занимавшиеся исследованиями в этой области, даже вывели несколько закономерностей упомянутого явления, однако понять его механизм так и не смогли. А остальным обитателям мира было все равно, отчего, почему и откуда берутся эти странные чужаки. Откуда бы ни взялись, лишь бы не мешали — не лезли со своим уставом в чужой орден, не пытались переделать мир на свой вкус, не оскорбляли общественную нравственность и вообще давали коренным жителям жить спокойно.

В ту ночь, когда королевство Ортан в очередной раз пополнилось переселенцем, коренные жители спали спокойно. Ночь была самой обычной, ничем не примечательной, каких в году бывает полно. Не было никакого праздника, никаких магических знамений, и с астрономической точки зрения она тоже ничем не была интересна. Даже дождя не было. Так что представить, что как раз сегодня случится нечто очень важное для судьбы королевства никто не мог.

…Бывает же так! Тебе тридцать, ты красавец мужчина пяти с лишком локтей ростом, и у тебя есть все, что только можно пожелать. Здоровье — сколько угодно, о твоей нечеловеческой силе слагают легенды и баллады. Деньги — хоть купайся в них, сокровищница дракона способна обеспечить человеку безбедное существование на всю оставшуюся жизнь, а ты выпотрошил их четыре, не считая того, что причиталось просто по наследству. Женщины — падают в обморок, едва услышат твое имя, хотя тебе это, в общем-то, безразлично, ведь только одна из них для тебя дороже всего на свете, и вы счастливы, что бы ни говорили по этому поводу злые завистники. Власть — она тебя никогда не интересовала, но если кому интересно, то ты все же принц и первый наследник престола (пусть пошлют боги твоему кузену-королю долгую жизнь, хорошую жену и побольше других наследников!). Слава — уж ее-то больше чем достаточно: в королевстве Ортан, да и на всем континенте вряд ли найдется человек, который не слышал о твоих подвигах…

И если бы кто-то набрался наглости и спросил принца-бастарда Элмара, какого же рожна ему еще не хватает, пожал бы его высочество могучими плечами, опустил бы пронзительно-синие глаза в томик классической поэзии, вздохнул бы печально и промолчал. Потому что вряд ли понял бы спросивший, что происходит в загадочной душе первого паладина короны, услышь он даже прямой ответ. Если б мог понять, не спрашивал бы. Да и незачем знать каждому встречному поперечному, что под стальной броней могучих мышц бьется сердце поэта, и принц-бастард не задумываясь отдал бы свою воинскую славу за то, чтобы уметь изящно сплетать слова. Но, увы! — поэт из Элмара получался никудышный, и, поскольку ценителем он был настоящим, всю никчемность своих поэтических экспериментов сознавал полностью. Вот и оставалось сидеть в библиотеке с бутылкой доброго вина, вчитываться в бессмертные строки давно почивших бардов, наслаждаясь их неповторимой прелестью, и размышлять о вещах возвышенных и прекрасных. Так было и в эту ночь…

Не спал и весельчак Жак, личный шут и большой друг его величества короля. Его-то одолевали чувства и мысли, даже отдаленно не походившие на светлую печаль принца-бастарда Элмара.