Яна Алексеева - Записки магистра Леснида

На исписанном витиеватыми рунами листе плотной дорогой золотистой бумаги, украшенной вензелям и печатями.

… ну вот, мне двадцать два года, я мастер алхимии с лучшим в моем выпуске дипломом, отличным аспирантским исследованием и проектом на звание магистра. И я никому не нужен. Ни приличной работы с достойной зарплатой, ни даже сколько-нибудь интересных временных предложений.

А все из-за чего? Из-за того, что пару лет назад полдюжины магистров – алхимиков ввязались в дворцовый переворот, поддержав сторону, радеющую о смене династии. Ладно, поддержали, они умудрились проиграть! Причем уже положив кучу народа боевыми зельями, обойдя защиты дворца и практически победив!

Да, я понимаю, часть магов не пожелала присоединиться, выбрав нейтралитет, да, среди пожелавших поучаствовать, оказалось мало боевых, но если уж беретесь за дело, то хоть выполняйте его до конца!

А вот не осилили. Не успели. Не повезло. Один расторопный курьер, удачливый маг-перемещающий и все…

Три приграничных легиона и два отряда тайной стражи начали зачистку. А счастье было так близко.

В конце концов, что может сделать один маг против полусотни полуорков… мда, стихи уже пошли! Да и алхимик, когда у него кончается взрывное зелье, тоже не блещет.

В общем, как же я их всех ненавижу!

На обрывке конверта из дешевой тонкой бумаги.

…никому из нас не доверяют теперь! Деньги кончаются! Домой не хочется. Ну, кому я там нужен, толстый неудачник? У матери на шее только посидеть, потому что в нашей деревне работы все равно нет. А ей еще троих надо прокормить. Не все так плохо, конечно, папаша нам достаточно завещал перед тем, как отправиться на свою идиотскую ежегодную Охоту, но перед соседями и родственниками стыдно. А как же? Столичный студент, отличный ученик, а возвращается домой, как побитая псина.

Нет уж! Ненавижу провинцию, и все, что к ней прилагается. Ну, кроме родни, наверное…

На подписанном аккуратным почерком титульном листе, лежащем поверх толстой пачки бумаги.

Сволочи!!!!

Мне завернули магистерскую тему!

Ненавижу!

А если конкретно, попечители перегибают. Лицемеры, трое из них точно в перевороте участвовали.

На свитке пергамента с золотым обрезом, в углу которого еще сохранилась половинка восковой печати, запечатывавшей его.

Издеваются! Это предложение просто смешно, но выхода-то нет. И у меня, и у милорда ректора. После того, как случились эти беспорядки, часть алхимиков из Школы сама поувольнялась, а прочих убрали, как неблагонадежных. Осталось всего трое, двое молодых сопляков, да старик-заведующий.

Ну и я еще буду, до кучи. В приграничье не хочется. Я и так чуть ли не на болотах почти шесть лет проторчал. Глухомань жутчайшая, только волки да дикие Охотники составляли мне кампанию.

Ненавижу. Просто так.

На обрывке помятого плотного листа, исписанного пером, забрызганного чернилами.

Как все плохо-то. Я сегодня новую программу получил. Кого они хотят из алхимиков сделать? Смесь лекаря и гримера, наверное. Все сложные, смешанные, сколько-нибудь опасные зелья и даже просто полезные удалены из нее! Теории больше чем практики.

Обжегшись на молоке, они дуют на воду, глупцы.

Ненавижу!

На прошлогоднем расписании, исчерканном до неподобающего вида промокашки.

Я, похоже, здесь надолго застрял. А кафедра алхимии превращается в место, куда лорды и прочие обыватели отсылают своих бесталанных потомков. За плату.

Ненавижу студентов. Тупицы и лентяи в большинстве своем.

Недостойны даже малейших педагогических изысков, которые я использую, чтобы вбить в них основы науки. Даже Охотники и маги, и то более усидчивы. Ну, подозреваю, что совсем уж бесталанных в маги не берут, и им действительно нужны хотя бы остатки того, что когда-то именовалось алхимией. Целительные зелья, в основном. Надо бы отдельный факультатив.

На списке студентов, зачисленных на первый курс.

Появилась парочка толковых аспирантов с домашнего обучения. Буду тянуть их на мастеров.

На листе зеленоватой бумаги, приколотом дротиком к косяку.

Тема «Исцеляющие зелья на основе корня валернианы колючей и химероидного аспрагасуса, их воздействие на организм человека» прошла на ура. Свет и Тьма, как же я от всего этого устал.

Надоело, ненавижу. «Интенсификация процессов фильтрации гранитного пылеката с помощью огненной промывки» им не понравилось, а эта муть…

Выпустил аспирантов. Уехали. Совершенно логично, что ребята не пожелали остаться здесь. У них дома есть все шансы стать кем-то, а здесь…

Болото!

Защита прошла успешно.

На выпускной ведомости, разрисованной разными непонятного вида закорючками.

У меня сформировался собирательный образ самого ненавидимого студента. Бесталанный лентяй, за которого заплатили родители, угрюмый и злобный, невежливый и бестактный, притом наглый до беспросветности. И избавиться от него нет никакой возможности.

На ней же.

И таких на моей памяти уже набралось немало.

На обрывке прошлогодней зачетной ведомости, испещренной неудами.

Подобрал еще парочку студентов, из середнячков, на замену ушедшим преподавателям. Выпустятся, буду тянуть их на мастеров. Старик Вельд увольняется, все же под триста алхимику. Да и веяния новые ему не в радость.

На пергаменте, прошитом серебряными нитями, исписанным изящным почерком, заляпанным синим и зелеными пятнами от каких-то эликсиров.

Интересно, насколько я застрял в этой школе? Мне предложено занять место главы кафедры алхимии.

Ненавижу!!!

…надолго застрял.

На нем же, только перевязанном зеленой ленточкой.

Точно, надолго, зато на свадьбу сестры приличный подарок сделал.

На накладной на два десятка перегонных кубов.

Как рядовой преподаватель, я не был обязан посещать педсоветы, а так же собрания попечителей, на которых распределялись средства. Теперь придется.