Орнелла фыркнула.
— А почему бы и нет? — мурлыкнула она, опускаясь на тюки по примеру Кассандры и совсем по-кошачьи потягиваясь. — Мастер Стром — мужчина…
В золотисто-ореховых глазах, оттененных густыми, на удивление темными ресницами, заискрились знакомые игривые огоньки, пухлые губы тронула неуловимая, мерцающая улыбка, а на упругих щеках обозначились ямочки. Орнелла знала цену своей женской привлекательности и, по мнению Кассандры, пользовалась ею без зазрения совести.
Но кто бы стал всерьез винить ее за это?.. Даже не будь единственная дочь покойного герцога Рокуэлла эль Тэйтаны хозяйкой всего Верхнего Предгорья, хранительницей титула и самой завидной невестой Геона, на впечатлении, что она неизменно производила на мужчин, это вряд ли бы сильно сказалось: что желторотые юнцы, что их отцы, что даже деды при виде очаровательной герцогини через одного впадали в столбняк и косноязычие. Орнелла была на диво хороша — не фарфорово-кукольной красотой Миранды эль Виатор, не холодным совершенством каждой черты, отличавшим герцогиню эль Хаарт, но той особой загадочной притягательностью, что против воли берет в плен без боя. Невысокая, с ладной фигуркой и роскошной гривой тяжелых волос цвета спелой пшеницы, с мягкими ямочками на щеках и задорно вздернутым носиком, Орнелла эль Тэйтана все же не была ослепительной красавицей, но она брала другим. Бархатным, словно обволакивающим собеседника голосом, взглядом больших золотистых глаз, проникающим в самое сердце, и улыбкой — неясной, изменчивой, ускользающей, как лунный блик на поверхности воды. Сокрушительный триумвират, не знающий поражения!..
— И тебе не стыдно? — со смешком сказала Кассандра, глядя на подругу. Вопрос был, конечно, риторический, герцогине эль Тэйтана муки совести были неведомы — равно как и половина предметов, что им обеим преподавали. Пожалуй, единственным, к чему Орнелла относилась серьезно, было летное мастерство. — Бери карту, мне не жалко, но ведь себе же хуже делаешь.
Кадет эль Тэйтана, сморщив свой прелестный носик, снова фыркнула.
— Не будь занудой, — протянула она. — Выгнать меня все равно не выгонят — пусть только попробуют! — а остальное уж как-нибудь… Из нас без того с утра до ночи все соки выжимают — так еще и над книгами чахнуть прикажешь? Вот уж радость!
— Ну, — пожала плечами Кассандра, — это все-таки школа.
Орнелла закатила глаза и скорчила скучливую гримасу:
— Во имя богов, Кэсс, ну за нашим цветочком-то не повторяй! Подумаешь, школа. И что?
Она зевнула — тоже совершенно по-кошачьи. А потом добавила неохотно:
— В любом случае, до квартальных зачетов еще уйма времени. Успею подготовиться.
Кассандра очень в этом сомневалась, но возражать не стала. На несколько минут в прачечной стало тихо — только ровно гудел огонь в огромной печи да из-за двери изредка доносились чьи-то неразборчивые голоса.
— Как нога? — спросила Орнелла. — Опять вывих?
— Нет, в этот раз повезло. Ушиб — я мазью натерла, к утру отпустит… — Кассандра, вспомнив о своей главной беде, понурилась и умолкла, бездумно скользя пальцами по ободку медальона. Всё было зря. Не выйдет из нее наездника, напрасно Нейл так старался, напрасно дядя Астор жертвовал собой, напрасно папа тратился… Бездарь — он бездарь и есть. Не помогут тут ни деньги, ни магия, ни даже протекция главы Даккарая. И что толку в зубрежке? Одни учебники никого в небо не поднимут.
Губы кадета Д'Элтар тронула горькая полуулыбка.
— Интересно, — пробормотала она, — хоть до весны я здесь продержусь?..
Орнелла, сердито чихнув, одним движением перевернулась на живот:
— Ты опять?
Кассандра опустила голову.
— Я не могу справиться с собственным зверем, — сказала она. — При том, что это даже не штурмовик. Ты можешь, Кайя может, даже Сельвия может, а я нет.
— И что? — с вызовом тряхнула головой герцогиня. — Кайя, Сельвия… Еще Джесси Марстона вспомни! У нас у всех практика была, как ты не поймешь? Конечно, мы можем! Но это же не значит, что… В конце концов, по части теории ни я, ни уж тем более Кайя тебе в подметки не годимся. А Сельвия — какой из нее боец? Цветочек, фиалка оранжерейная, только и доблести, что с драконами общий язык находит. Так что хватит трагедий, Кэсс! Тебя ведь в Даккарай как-то приняли!
— Да, — мрачно отозвалась та, вновь вспомнив о дяде. — Приняли. На свою голову.
Она отвернулась. Орнелла, хмуря брови, подалась вперед, собираясь что-то сказать, но отвлеклась на тихий стук в дверь. Три удара, один, еще один… Девушка, улыбнувшись, спустила ноги на пол.
— Сиди и думай о хорошем, — велела она. — Я сейчас.
Кадет эль Тэйтана скользнула к двери и исчезла в темноте коридора. Кассандра бросила взгляд на разложенные по столу учебные карты. «О хорошем»! Да было бы оно, это хорошее! Конечно, Орнелла не знает, почему на самом деле подругу сюда приняли, иначе, уж верно, так не возмущалась бы. Да и последний рубеж на вступительных испытаниях Кассандре дался легко — но ведь там и дракон был подготовленный, и мастер-направляющий из-за спины страховал, и вообще… Кассандра вздохнула. Свой первый полет она почти не запомнила. Всё вышло как-то само собой — и как будто не с ней. Она не сомневалась, что провалится, опозорится, в голове у нее было пусто, и подведи ей тогда мастер не дракона, а мула, она бы и разницы, верно, особенной не заметила. Ей было все равно. Но всё получилось. А теперь? Что за злая насмешка богов!.. Когда ничего ей было не нужно, когда она уже готова была ото всего отказаться, удача сама шла в руки — но сейчас, когда она жизнь готова отдать, чтобы просто удержаться в седле дольше пяти минут… Этот дракон! Этот бессовестный, наглый, совершенно невоспитуемый дракон! Кассандра заскрипела зубами при одном только воспоминании о своем подопечном. Что там говорила капитан эль Моури? «Умнее и легче в управлении»?.. Ну, что умнее — так точно, всех под свою дудку плясать заставил, поганец. А вот насчет всего остального куратор явно погорячилась. «Хотя у Орнеллы тоже разведчик, — вынужденно признала несчастная наездница. — И ничего! Ну да, практика… Ну да, ее дракон — самка… Но ведь таких, как мой, на весь первый курс штук двадцать — и ни один так не выкаблучивается!»
— Паразит, — в бессильной злости буркнула она себе под нос.
И подумала, что, может, и вправду не стоило давать зверю такое имя. Не на пустом же месте взялось поверье, что оно определяет судьбу и характер?.. А тут пожалуйте — Яр. И не важно, что гребенчатый неслух получил свою кличку лишь потому, что издавал похожие звуки, не важно, что у Кассандры и в мыслях не было получить себе на радость такого забияку, результат вышел по всем канонам. А теперь уже не сменишь — ни имя, ни дракона, чтоб их обоих демоны взяли. «И мучиться мне до конца, — обреченно подумала девушка. — Хотя такими темпами навряд ли долго».
Дверь прачечной тихо хлопнула, впуская обратно улыбающуюся Орнеллу, что прижимала к груди какой-то мятый бумажный сверток. Кассандра подняла голову. Ну почему? Почему у той, кому и небо, и Даккарай даром не нужны, всё получается играючи, а ей, Кассандре, достаются одни насмешки? Нет, Орнелла ее подруга, и это хорошо, что хотя бы кого-то из них двоих не валяют носом в опилках, но… Как же это все-таки несправедливо!
Кадет эль Тэйтана, заперев дверь на задвижку, вернулась к столу, плюхнулась на высокий тюк рядом с Кассандрой и зашуршала бумагой.
— На! — сказала она, блестящими от масла пальцами протягивая той небольшой слипшийся комок, благоухающий медом. — Подними себе настроение.
Кассандра, взяв подношение, задумчиво оглядела его со всех сторон.
— Да ешь, не бойся, — жуя, фыркнула Орнелла. — Пряники вкусные, а что слиплись — так тебе же с них не картину писать…
Кассандра осторожно попробовала кусочек. Потом еще один.
— Имбирные, — с блаженной улыбкой протянула она, отдав дань угощению до последней крошки и облизывая липкие, сладкие пальцы. Подруга, вновь ныряя рукой в недра свертка, страдальчески сморщила нос:
