резко перевернулся в воздухе, пружинисто соприкоснулся со стволом, пробежал по нему несколько шагов вверх, оттолкнулся и спикировал мне пяткой в лоб, снова сбив меня с ног.
— А так даже вкуснее, — констатировала наглая неубиваемость, слизав мою кровь. — Вот и что мне теперь с тобой делать? — комок устроился на моей груди, шлёпнул меня в лоб, предотвратив попытку подняться, и впился в меня большими глазюками. — С одной стороны, я дама, а с другой стороны…
— Хм-м-м, — нечленораздельно хмыкнул я в ответ, так как обильное кровотечение заполнило мне всё горло и уже начало душить меня.
Поняв свою ошибку, существо юрко спрыгнуло с меня, цепко схватило за одежду в районе плеча, сноровисто отволокло к дереву и усадило, оперев о ствол.
— Тьфу-у-у, — громко сплюнул я кровавую мешанину, прочищая дыхательные пути, и закашлялся.
— На, вот, — комок щёлкнул коготками, и в его лапе материализовался пузырёк грамм на сто, — быстро пей.
— Нет, — отрицательно мотнул я головой и сплюнул ещё раз.
Похоже, несогласие с его мнением и неподчинение в мировоззрение пушистого комка не входили. Всё было проделано в мгновение ока. Удар задней лапой с разворота под дых, а затем — резкое запрокидывание моей головы за волосы. Как только я начал хватать ртом воздух, чтобы отдышаться, — мгновенное вливание содержимого пузырька в меня и захлопывание челюстей.
— Вот и славненько, аппетитненький, нечего добро разбазаривать, — проворковало существо. Быстро грузите всех, я устала, пора домой! — властно крикнуло оно в сторону.
— Слушаемся, ваше высочество, — нестройно донеслось со всех сторон из пустоты.
Я ошалело окинул глазами округу, поскольку голова вращаться отказалась, но никого не заметил. Всё та же пустая степь в уже заметно сгущающемся сумраке. Правда теперь эта пустота наполнилась разными, не свойственными ей звуками. Шуршание, лязганье, скрип, фырканье каких-то животных и негромкие многочисленные отрывистые фразы наводнили округу. Я ещё раз попробовал повернуть голову, чтобы обеспечить больший угол обзора, но усилия оказались тщетными. Более того, я ощущал, что моё тело превратилось в кожистую оболочку, набитую наилегчайшим и хаотически движущимся пухом, неспособным совершить хоть какое-то действие в пространстве. Конечности же к этому телу вовсе не прилагались, опять же, судя по ощущениям. Вернее, полному отсутствию ощущений.
— Вот я забывчивая-то, — изрёк комок, взглянув на мои «бегающие» глаза. — Навет тишины сняла, а навет невидимости нет. Смотри, вкусненький, теперь скрывать от тебя нечего. — Комок снова щёлкнул коготками, и одновременно по радужке его глаз пробежали искорки, как тогда у Хлои.
Поляна в мгновение ока наполнилась различными живыми существами. Тут были и огромные пушистые животные, чем-то смахивающие на кенгуру, и такие же пушистые комки, похожие на тот, что меня недавно так немилосердно обрабатывал. Были и какие-то средства передвижения — полутелеги, полукареты. Короче, жуткое сочетание. И главное — всего этого было много. И как я ни на кого не наткнулся, пока бродил по поляне? А ведь не только бродил, но ещё и бегал. Представляю, как этот кенгуру засветил бы мне задней лапой. О-о-о, а может, это он и был у дерева? Хотя нет, если бы он ударил, шансов выжить у меня практически не было бы. Наверное, я на него просто налетел.
— Так! Всё! Быстренько грузимся — и домой со всех лап. Шевелитесь, подданные мои. Ваша принцесса устала. Этого в мою карету. Остальных — в багажную.
Два шерстяных комка бодренько подхватили и меня и довольно шустро потащили к карете. Поскольку контроль над телом ко мне ещё не вернулся, голова запрокинулась назад, явив мне мир в перевёрнутом виде. И первым, что я увидел, была Хлоя, спеленованная, словно гусеница, в кокон. Собственно, я узнал её только по глазам, в которых напрочь отсутствовала какая-нибудь осмысленность. Такой пустой отсутствующий взгляд ставших вдруг безжизненными зелёных глаз. Ещё два кокона были, судя по всему, её братьями, но их рассмотреть мне не удалось.
— Что, вкусненький, подруженция твоя? — спросила подскочившая принцесса, проследив за моим взглядом. — Будешь себя хорошо вести, я тебе её подарю, хотя… ладно, там посмотрим, пока самой нужна.
Ответа она так и не дождалась. Функции речи тоже пока не наладились.
После того как я был загружен в карету, меня оставили в покое. Появилась возможность обсудить возникшее положение с самим собой и наконец устаканить полученную информацию.
Значит, первое — я в рабстве. Причём в рабстве явно гастрономическом в качестве блюда для пушистого мехового комка, именующего себя принцессой. Судя по всему, на шницеля меня разделывать не станут, а будут потихонечку вампирствовать, попивая мою кровушку. Интересно, эта пушистая мерзость одна будет мной питаться или кого угощать намерена? Вот о чём я думаю? Меня живого жрут, а это даже не напрягает. Может, в том напитке, который эта зараза в меня влила, ещё и приличная доза пофигизма присутствует?
Теперь второе. Если со мной более-менее понятно, а что будет с Хлоей, Хваном и Почо? Вкусовые качества их крови, походу, никого не интересуют. По крайней мере, носы им никто не разбивал и кровушку не слизывал. Хотя красная жидкость у Хлои должна быть намного вкуснее, чем моя проспиртованная и разбавленная различными денатуратами.
За этими размышлениями я не заметил, как задремал. Видимо, всё происходящее отразилось на моей психике не лучшим образом, и организм потребовал отдыха.
***
— Сергей Анатольевич! Сергей Анатольевич, очнитесь. Да очнитесь же вы.
Нежный, но настойчивый женский голос обволакивал меня со всех сторон, проникал во все тайные закоулки, но
