Ознакомительная версия.
- А когда?
- Когда я смогу пойти с вами, – глухо ответил я. – Если сможешь обеспечить для меня холод и снег там внизу, в сердце Подковы – то сможешь сломать кладку, закрывающую путь в оловянный рудник, хоть сегодня! Без меня в передних рядах вы туда не сунетесь!
- Нельзя каждый раз идти в первых рядах, друг Корис!
- Работа у меня такая, – хмыкнул я. – Если меня ударит темная тварь – я выживу. А ты умрешь. Именно поэтому я и шагаю в первых рядах, Койн. Проклятье… мне бы еще щит побольше и покрепче…
- Ростовой? Целиком из толстого металла? – оживился Койн, почему-то покосившись на мою грудь, закованную в доспех ниргала. – Надо сделать! Мы выкуем для тебя щит! И доспехи! Когда наладим кузню… эх…
- Доспехи есть, – заметил я, ударяя бронированным кулаком себя по плечу. – Крепкие.
- Но не наши! – презрительно и обиженно буркнул Койн. – Чужая работа! Разве это честь для нас, когда покровитель ходит в доспехах чужой работы? Как плевок в лицо!
- Ты меня сегодня просто удивляешь, – улыбнулся я. – Когда появится кузня, выкуете доспехи. И щит. Щит нужен позарез.
- С красной дланью Каменного Отца посередине! – подхватил гном. – С серебряной окантовкой, гравировкой, а с внутренней стороны…
- Койн!
- Ладно, это потом, – покладисто согласился гном. – Есть ли какие пожелания, друг Корис?
- Одно, – после короткого раздумья ответил я, тяжело ступая на платформу подъемника.
- И какое же?
- Хочу тюрьму, – признался я.
- Тюрьму? – поразился Койн.
- Да. Вернее, всего одну камеру. Небольшую комнату, выбитую в скальной толще. Каморку. Чтобы можно было вытянуться в полный рост. Каменная решетка с одной стороны и каменная же дверь. Прочные, чтобы не сломались.
- А для кого? – не удержался от вопроса гном, смотря на меня с жадным любопытством.
- Для шурдов, – не скрывая, поведал я. – В следующую вылазку хочу поймать парочку шурдов живьем и притащить сюда. Сделал бы это и раньше, но держать негде.
- Но зачем?
- Знания. Я хочу знать врага. Их быт, привычки, ритуалы, места регулярных сборищ, местонахождение поселений, внутреннюю иерархию до тонкостей, что едят, когда нет вкусных людей в запасе, как охотятся, как ремесленничают, как организована разведка и система оповещения… я хочу знать о них все!
- Но… к чему?
- Знать врага значит победить его, – угрюмо произнес я. – Шурды для нас как закрытая книга. Это плохо. Пора побеседовать с парочкой этих тварей. Неделю, две, три, месяц! Каждодневная беседа с врагом – это именно то, чего мне не хватает.
- Если они захотят беседовать…
- О, поверь мне Койн, они захотят, – хищно оскалил я покрытые серым инеем зубы. – Они обязательно захотят со мной побеседовать!
- Мы сделаем тюрьму. Крепкую и надежную, – коротко ответил Койн.
- Вот и славно. А я позабочусь, чтобы она не пустовала слишком долго!
Я хотел добавить еще пару слов, но за нашими спинами раздался пронзительный тревожный свист.
Рывком обернувшись, я увидел стражей, продолжающих свистеть и указывать вниз в ущелье.
На этот раз я развернулся так быстро, что доспехи застонали от напряжения, а мои заледеневшие суставы противно затрещали. Один миг, и я увидел несколько крошечных черных точек, медленно тянущихся по дну ущелья и направляющихся прямо к поселению.
Гости!
У нас гости!
- Тревога! – рявкнул я. – Вниз!
С коротким треском платформа подъемника провалилась, неся нас к вершине защитной стены. Все это время я не отрывал взгляда от ущелья, не обращая внимания на двор поселения, откуда доносились тревожные крики. Поселение готовилось к бою. А я все смотрел и смотрел в ущелье, пытаясь понять, кто именно пожаловал к нам в гости.
Кто?!
Шурды?
Отец Флатис с отрядом неизвестных мне спутников?
Даже и не знаю, какой вариант для меня будет лучше…
Но, честно говоря, я никаким гостям не рад. В Диких Землях прибытие гостей всегда к беде.
Отступление первое
Затерянное среди заснеженных пустошей здание пустовало.
Да и какое там здание – так, не более чем основательный двухэтажный дом с парой ветхих пристроек. Некогда здесь был трактир у оживленной дороги, ведущей прямиком в Западные Провинции, теперь превратившиеся в Дикие Земли. И теперь ни дорога, ни трактир уже никому не были нужны. Добавьте к этому бесплодность местных каменистых земель - и получите практически необитаемое место. На лиги вокруг никого, кроме зверья. Однообразная унылая местность с редкими чахлыми деревцами, пригнутыми к земле порывами воющего ледяного ветра. Ни малейшего намека на скорую весну – здесь все еще всецело хозяйствует суровая зима.
Ледяной холод чувствовался и внутри старого дома, несмотря на ярко пылающий огонь в большом камине. Дом уничтожал сам себя – бушующее пламя сейчас пожирало остатки деревянной облицовки одной из комнат. В большой комнате, некогда служившей трактирным залом, за покосившимся столом сидело пятеро мужчин в совершенно обыденной, мирской одежде. Среди них своей яркой внешностью выделялся старик с пронзительным ярко-синим взором и совсем еще молодой парень с полностью седой головой. Рядом с пылающим камином, прямо на грязном каменном полу сидел еще один. Средних лет, коротко стрижен, набрякшие веки налиты кровью, взгляд покрасневших глаз безумен. Завернутые за спину и туго связанные руки сотрясает периодическая дрожь, с жестоко искусанных губ срываются нити тягучей слюны вместе с глухими безумными стонами. Ноги также перетянуты веревкой в нескольких местах. Связанный пытается встать, раз за разом повторяя свои настойчивые попытки, но каждый раз его вновь отбрасывает назад, из его горла выбивается сдавленное хрипение – вокруг шеи виднеется еще один виток толстой веревки, другим концом привязанной к стене. Он словно связанный бешеный пес, рвущийся с привязи.
Сидящие за столом при каждом сдавленном кашле и хрипе нервно вздрагивают, бросают мимолетные взгляды на несчастного и вновь переводят внимание на стоящие перед ними деревянные тарелки. Невозмутим лишь старик – на его лице не дергается ни единый мускул, во взоре холодное спокойствие. Ложка мерно зачерпывает густую кашу.
- Надо бы его покормить, – глухо обронил один из мужчин.
- Надо, – ровно ответил старик. – Покормите.
Над столом повисла гнетущая тишина. Взоры всех сидящих невольно устремились на руку одного из мужчин – туго перемотанную серыми тряпками с темными пятнами просочившейся сквозь повязку крови. Под слоем материи – рваные раны. Отметины человеческих зубов, глубоко впившихся в плоть. Нормальный человек так укусить не сможет, равно как и вырвать из руки кусок плоти. Но связанный человек у камина нормальным не был.
Ознакомительная версия.
