Ознакомительная версия.
— Говорите медленнее, я не все понимаю, — попросила она.
Смуглый господин, похоже, устыдился своей стрекочущей скороговорки.
— Простите, миледи. Я не хотел вас смущать.
«Смущение» дословно переводилось, примерно, как «лишение». Смешно выходило: «Я не хотел вас лишать». Хелит улыбнулась. Дайнар ей почти нравился. Здесь, вообще было много красивых мужчин: высоких, хорошо сложенных. Молодежи в крепости оказалось гораздо больше, чем людей старшего возраста. А стариков не было совсем: ни мужчин, ни женщин. Самым старым выглядел Гвифин. Тот, кого остальные называли «фрэй» и считали кем-то вроде лекаря или колдуна. У него в аккуратной бородке клинышком проглядывалась седина, но при этом волосы оставались иссиня-черными. Кроме трех угрюмых подростков, Хелит других детей не заметила.
— Как вам нравится в Эр-Иррине? — поинтересовался Дайнар, чтобы как-то поддержать увядший разговор.
— Нравится. Красиво.
Хелит старалась не использовать длинных предложений — они пока давались ей с трудом, ограничивалась короткими рублеными фразами.
— Лучше, чем в Алатте?
— Где?
— В Алатте.
— Я не… помню.
Говорить «не знаю» девушка не решилась. Пусть лучше щедрые и заботливые хозяева остаются в легком неведении. Скажешь «не знаю» — и окажешься за стенами крепости. Хелит старалась быть осторожной. Рано или поздно она разберется в местных делах, и постарается занять достойное место в странном обществе красивых женщин и мужчин.
— Жалко, — сочувственно вздохнул Дайнар. — Алатт — красивый город. И там ваш дом.
«Мой дом… мой дом… кто знает, где он, мой дом», — подумалось Хелит. — «Надо будет поглядеть на этот Алатт, а вдруг…». Но что-то внутри подсказывало: «Даже и не надейся, что твой дом окажется так близко. Он остался в недостижимой дали».
— Надеюсь, вам здесь хорошо?
— Хорошо, — кивнула Хелит.
— Я рад.
Лед в синих глазах господина Дайнара стремительно таял. Ему совершенно определенно пришлась по душе холодноватая сдержанность гостьи. Она не щебетала, как остальные женщины, не смеялась и не пыталась кокетничать. Избалованному неустанным дамским вниманием, Дайнару такие манеры оказались внове. «Забавно, а ведь Мэй помнит её неугомонной хохотушкой», — подумалось ему.
— Вы не замерзли?
— Нет. Тепло, — улыбнулась она, но поплотнее запахнула накидку.
— Смотрите! — вдруг воскликнула Касси, прерывая беседу. — Это же … они приехали… леди Хелит… домой…
По мощеной булыжником дороге к замку мчался отряд. Гнедые кони, серые плащи, круглые щиты с изображением цветка о пяти лепестках.
— Ваши фианн, Леди Хелит, — усмехнулся Дайнар. — Быстро они…
От волнения Хелит на время потеряла дар речи.
— Кто? Кто это?
— Ваши фианн-подданные.
Те, кто должен знать Хелит с детства, видеть, как она росла в отчем доме, помнить её. В последний раз, изо всех сил напрягая память, она попыталась вспомнить хоть одно лицо из прошлого. Но тщетны усилия. Пустота. Словно тогда, на залитом кровью берегу речки её жизнь началась заново. С чистого листа.
— Надеюсь, вы еще погостите у нас, леди Хелит, — ласково молвила Касси.
— Да. Наверное.
Мэй принимал посланников из Алатта в Малом Зале, предназначенном для неофициальных встреч. Да и не расположен был Рыжий к торжественным приемам. Он только вернулся из Уводья, провел безвылазно в седле почти три дня и едва успел смыть грязь и пот, когда ему доложили о приезде алаттцев.
Если Рыжий и был удивлен, то не показал это никому. А поводов для удивления имелось более чем достаточно. Во-первых, он отправил в Алатт гонца с известием о том, что леди Хелит прибыла в Эр-Ирррин, в котором, кстати, ни слова не упомянул о нападении. Во-вторых, даже если Хефейд и проведал о гибели отряда, то послание Мэйтианна должно было его успокоить. Наследница Оллеса в безопасности, а это — главное.
Однако мадд Хефейд вовсе не выглядел умиротворенным. Он ворвался в зал, словно по пятам за ним гнались полчища свирепых дэй'ном.
— Где она, Мэй? Где?
— И я рад тебя видеть, Хеф, — спокойно ответствовал Рыжий, привставая навстречу старому знакомому в знак уважения его заслуг и прожитых лет.
Толстая коса воина, по старинке украшенная бронзовыми висюльками, давным-давно стала снежно-белой. Говорили, что в юности Хефейд был жгучим брюнетом, но Мэю этого видеть не довелось. Зато он не раз лицезрел его в бою.
Остальных алаттцев Мэй знал если не лично, то в лицо. Похоже, Хеф приволок в Эр-Иррин треть гарнизона. Не многовато ли для визита вежливости?
— Разве ты не получил моего письма? Гонец меня обманул?
— Я читал твою писульку, Мэй. И не верю ни единому слову.
Рыжий побледнел от гнева, а в зале установила на редкость стойкая тишина.
— Ты обвиняешь меня во лжи?
— Я точно знаю, что Хелит мертва! — прорычал мадд Хефейд.
— Она жива и более-менее здорова!
— Доказательства!
Хеф разнервничался не на шутку, его воины не знали, что и подумать. Репутация у Отступника еще та, но с другой стороны, он всегда славен был своей исключительной честностью.
— Немедленно позовите Хелит! — сквозь зубы прошипел Рыжий. — Сейчас же!
Его приказ застал девушку на пороге Малого зала. Люди поспешно расступились, пропуская её вперед, образуя коридор между ней и алаттцами.
— Хелит! Девочка! — воскликнул старый воин, не сдерживая слез радости.
Она сдержанно улыбнулась в ответ, и едва не отпрыгнула назад, когда белокосый могучий мужчина, а следом за ним остальные воины в серых плащах рухнули на одно колено и склонили почтительно головы.
— Мы — твои навеки! А ты наша повелительница до смертного часа!
И белокосый протянул её тоненький ажурный венец, который на его огромной коричневой ладони смотрелся чересчур большим браслетом.
Хелит собрала все душевные силы в кулак, чтоб не выдать истинных своих чувств.
«С чистого листа», — напомнила она себе. — «Всё с чистого листа. Заново».
Она аккуратно взяла венец, не догадываясь, что с ним теперь делать: надеть на голову или нет. Хорошенькое дельце, а вдруг сначала нужно совершить какую-нибудь церемонию? Спросить не у кого, кроме…
Мэй, словно прочитав по её лицу невысказанный вопрос, смешно скосил глаза к переносице, и взглядом показал наверх. Значит, следовало надеть. И Хелит осторожно опустила обруч себе на макушку.
Выглядела она такой недотепой, что Мэй едва удержался, чтоб не хихикнуть по-мальчишески. В приграничье нравы попроще, а в столице девицу подняли бы на смех, хотя держалась она неплохо для своего возраста и положения. То ли не ожидала, что вопрос наследования так внезапно решится в её пользу, то ли рассчитывала избежать неизбежных тягот власти. Обычно у Рыжего легко получалось читать по лицам тайный умысел. Житейский опыт, знаете ли, обмену не подлежит. Не то, что Сила…
Ознакомительная версия.
