– Молодой человек немного несдержан, – попытался прийти мне на выручку Сатал, – сейчас он сосредоточится и произведет необходимое заклинание. Он, конечно, понимает, что в его интересах показать себя с лучшей стороны.
…И они будут кататься на мне до старости.
– Мастер, у вас аппетиты, как у Шороха. Дальше только публичный секс!
После моих слов потемнело даже небо. М-да, шутка юмора цели не достигла, сейчас будут убивать.
Сатал и некромант стали ненавязчиво брать меня в клещи, капрал с маниакальной ухмылкой шел в лоб. Покойник к веселью не присоединился.
Это было чистое самоубийство – нарываться на драку сразу с тремя профессионалами, а хоть бы и с одним. Дуэли черных магов почти всегда для кого-то заканчиваются летально (слишком уж могучие силы призывают на помощь сражающиеся), но мне сейчас на это обстоятельство было глубоко плевать – я успел прикоснуться к своему Источнику, а это и была самая большая ошибка. Способность размышлять тихо издохла, самосохранение взяло отгул. Наверное, единственным способом спастись было упасть на песок и закрыть голову руками, но подчиниться насилию – все равно что умереть, так что для меня результат никак не изменится, а вот им будет кисло. С того света являться буду, упыри дрессированные!!!
– Довольно! – спокойно приказал мистер Пирсон. – Думаю, что нам следует перенести этот разговор. Встретимся еще раз во вторник, так сказать, на свежую голову.
– Поддерживаю, – неожиданно объявил Сатал, поворачиваясь к коллегам. Контуры полуоформившихся плетений, которые он удерживал на самой границе реальности, стали четче.
Капрал прищурился на старшего координатора, а старик поморщился: расклад двое надвое его не устраивал.
– Что, так и будем сопли ему размазывать?
– Вы уж определитесь, – на губах Сатала появилась вежливая улыбка, но глаза оставались холодными как лед. – Вам нужно обучить некроманта или конкурента уничтожить?
Никогда бы не подумал, что боевые маги, изготовившиеся к мордобою, могут замереть в прыжке, но через пару секунд я оказался единственным, кто еще не заткнул Источник. Вот где сила! Такое самообладание простым умом не понять. Моя черная натура все еще бесилась, требуя крови, но жить мне все-таки хотелось больше, и Источнику пришлось уступить. От произведенного усилия я взмок как мышь и трясся.
Эта ненормальная компания разглядывала меня с медицинским интересом.
– Да, – с некоторым запозданием согласился Чарак, – перенесение разговора действительно имеет смысл.
Да чтоб вы все издохли! Кстати, о ядах…
– До свидания, мистер Тангор, – вежливо поклонился чиновник, – надеюсь, вы обдумаете наше предложение на досуге.
Повернуться к ним спиной я не решился, так и пятился до самого берега, рискуя позорно шлепнуться на пятую точку. На меня никто больше не смотрел, мистер Пирсон что-то спокойно говорил, маги обменивались короткими репликами. Когда дюны заслонили меня от врага, напряжение отпустило, и оставшийся путь до мотоцикла я проделал бегом.
Как бы ни хотелось мне исчезнуть из этого проклятого места немедленно, пришлось ждать еще четверть часа, пока руки не перестанут трястись. Глупо ведь уйти живым из лап колдунов и тут же расшибиться о дерево! Капрал тем временем высвистал из фургона двух санитаров, и индифферентное ко всему тело вынесли с полигона. У меня было достаточно времени для того, чтобы все обдумать и ужаснуться. Нет, не близости смерти.
Я, конечно, с могучими магами дружбы не водил, а из дядьки чародей был хиленький, но основным методом контроля над черной натурой для меня всегда было не провоцировать. В детстве мне старательно внушили, в каких ситуациях естественные реакции могут возобладать над разумом, и посоветовали до такого не доводить. То, свидетелем чему я сегодня стал, этой схеме категорически противоречило – трое взрослых черных не могли отступить перед молодым нахалом, раз уж дело дошло до прямых угроз и вызова Источника. Но когда человек (обычный человек!) озвучил рациональный довод, они с ним согласились и отослали Силу, наплевав на бушующий в крови пожар, барабанный бой сердца, застилающую глаза ярость, попросту вывернули свою суть наизнанку, словно половичок вытряхнули.
Нельзя же так над собой издеваться!!!
Нет, я не боялся этих уродов, меня просто мутило от одной мысли о них. Ненормальные они… или наоборот? Что, если Саталу придет в голову потребовать от меня что-то подобное? Убью. Его, себя, всех. Меня упорно преследовало бредовое видение паровоза, остановившегося передо мной лоб в лоб.
Вот почему я никогда не хотел быть волшебником.
Возвращение в город заняло больше времени, чем обычно, и дело было не в осторожности. Мне нужно было подумать, а неторопливое перемещение из пункта А в пункт Б создавало для этого наилучшие условия. Предоставленная отсрочка по-хорошему означала лишь то, что в следующий раз отказ от меня не примут, если я, конечно, не смогу за два дня обзавестись покровителем покруче, чем старший координатор северо-западного региона. Мне просто давали время «дозреть». Их ожидает сюрприз: яд в виде аэрозоля (еще ни разу не пробовал – все мышей достать не мог, но возлагал на него большие надежды), единственное – управлять им трудно, вдруг ветер переменится.
Уже закатив мотоцикл в сарай и раскланявшись с завсегдатаями свалки, я подумал, что какие-то рычаги влияния у меня все-таки есть: это им от меня что-то нужно, а не наоборот, причем силой получить желаемое они не смогут. Стоит попытаться выторговать какие-то приемлемые условия, в крайнем случае упереться рогом. О!! Нажаловаться на них журналистам. То-то пресса будет рада! Даже не обязательно говорить правду, достаточно придумать какую-нибудь омерзительную историю и клятвенно ее подтвердить (например, насчет исчезновения Лорана Пьеро). Фактов мне известно достаточно, предъявлю репортерам Макса, и пусть в НЗАМИПС доказывают потом, что его сделал я. Настроение сразу улучшилось.
Темнота за окнами была разбавлена красноватым свечением газовых фонарей и яркими взблесками магической рекламы, долетающими с соседней улицы. Смысла закрывать шторы не было – четвертый этаж полицейского управления приходился выше крыш соседних домов.
Конрад Бер еще раз окинул взглядом кабинет, проверяя, все ли готово к завтрашней работе: текущие документы ровной стопкой лежали на краю стола, папки с делами заняли свои места на полках шкафа, очиненные карандаши и позолоченное «вечное» перо покоились в подставке. Страсть к порядку сохранилась в Паровозе еще со времен учебки, поэтому сокращение площади кабинета в два раза не сказалось на качестве работы. Разве что стулья для совещаний подчиненным приходилось таскать из бухгалтерии.
