Илэйн не сомневалась, что знает, где найти Мин. В трех милях к западу от Салидара протекала река Элдар, в которую впадал струившийся по окраине селения, ставшего уже, пожалуй, городком, и пересекавший ближайший лесок ручей. Когда в Салидар начали прибывать Айз Седай, почти все деревья в округе вырубили, и лишь у самой воды осталась узенькая полоска леса. Мин, хотя и твердила, что предпочитает городскую жизнь, частенько сиживала под этими деревьями, поскольку только так могла избавиться от крайне нежелательного для нее общества Айз Седай и Стражей.
И, само собой, когда она, обогнув последний каменный дом, ступила под деревья и пошла вдоль ручья, Илэйн вскоре наткнулась на Мин. Та сидела, прислонившись спиной к дереву, и смотрела на журчащий, перетекавший через камушки поток. Ручеек, точнее то, что от него осталось, протекал по ложу из сухой глины раза в два шире его самого. Здесь на деревьях еще сохранялась пожухлая листва, хотя повсюду облетели даже дубы— Под ногой Илэйн хрустнула сухая веточка, и Мин вскочила на ноги. Как обычно, она была в штанах и сером мальчишеском кафтанчике, только вот по отворотам, как и вдоль боковых швов плотно облегающих стройные ноги штанин, были вышиты голубые цветочки. Странное дело. Мин утверждала, что ее вырастили три тетки-белошвейки, но сама она, похоже, не знала, с какого конца за иголку взяться. Девушка бросила взгляд на Илэйн, поморщилась и запустила пальцы в отросшие до плеч темные волосы.
— Ты уже знаешь, — только и сказала она.
— Я решила, что нам нужно поговорить. Мин почесала голову:
— Суан сказала мне только сегодня утром. Я все никак не могла собраться с духом и рассказать тебе. Она хочет, чтобы я шпионила за ним, Илэйн. Шпионила и сообщала ей. Представляешь, дала мне имена своих лазутчиков в Кэймлине, чтобы я передавала через них донесения.
— Ты не станешь этого делать, — промолвила Илэйн без тени сомнения или намека на вопрос, и Мин посмотрела на нее с благодарностью. — Но почему ты боялась подойти ко мне? Ведь мы подруги. И обещали друг дружке, что мужчина никогда не встанет между нами, пусть даже мы обе его любим.
Мин хрипловато рассмеялась. Илэйн подумалось, что мужчинам такой смех, наверное, нравится. К тому же Мин прехорошенькая, похожа на озорного мальчишку. Пожалуй, она чуточку постарше Илэйн, но кто знает, хорошо это или плохо?
— О Илэйн, мы дали друг дружке слово, когда он был так далеко. Потерять тебя для меня все равно что лишиться сестры, но что, если одна из нас передумает?
Кто именно может передумать, лучше не спрашивать. Илэйн старалась не думать о том, что если спеленать Мин с помощью Силы, заткнуть ей рот кляпом и инвертировать потоки, то ее можно будет спрятать и продержать где-нибудь в подвале, пока не уедет посольство.
— Нет, этого не будет, — коротко сказала она. Поступить так с Мин она не могла. Ей очень хотелось заполучить Ранда, но не такой ценой. У Илэйн возникло желание просто попросить Мин не ехать, раз уж они не могут отправиться вместе, но вместо этого она спросила: — Гарет Брин собирается освободить тебя от обета?
На сей раз Мин рассмеялась еще более хрипло и отрывисто:
— Как бы не так! Он сказал, что рано или поздно еще заставит меня поработать. Но на самом деле он хочет попридержать только Суан, уж не знаю зачем.
При этих словах Мин слегка поморщилась, и это навело Илэйн на мысль, что тут не обошлось без видений, но расспрашивать она не стала. Сама же Мин никогда не говорила о видениях с теми, кого они не касались напрямую.
Она обладала редкостным даром, о чем в Салидаре мало кому было известно. Знали об этом только Илэйн, Найнив, Суан и Лиане. Даже Бергитте не знала. Правда, и Мин не знала ни о Бергитте, ни о Могидин.
Секретов вокруг было полно, но своим Мин не смогла бы поделиться ни с кем, даже пожелай она этого. Порой у нее бывали видения — перед ней представали некие образы или окружавшие людей ауры. Иногда их значение так и оставалось загадкой, но порой она, неизвестно почему, точно знала, что они предвещают. В таких случаях Мин не ошибалась никогда: если, например, она говорила, что мужчина и женщина поженятся, так оно рано или поздно и выходило, пусть даже сейчас они друг друга терпеть не могли. Лиане именовала эту способность чтением Узора, однако дар Мин не имел никакого отношения к Силе, и в чем его суть, никто толком не понимал. У большинства людей ауры если и появлялись, то изредка, но Айз Седай и Стражи были окружены ими постоянно. Потому-то Мин и старалась избегать их общества.
— Ты передашь Ранду письмо от меня? — спросила Илэйн.
— Конечно. — Мин отозвалась так быстро и лицо ее было таким открытым, что Илэйн смутилась. Сама-то она на месте Мин, наверное, не согласилась бы.
— Мин, — пробормотала Илэйн. — Не говори ему ничего о своих видениях. Я имею в виду те, что касаются нас. — Некогда Мин привиделось, что в Ранда будут безнадежно влюблены три женщины и всем им суждено быть связанными с ним вечно. Одной из них была сама Мин Второй Илэйн. — Если он узнает о видениях, то может, чего доброго, подумать, что дело не в наших желаниях и чувствах, а в том, что так свился Узор, или в том, что он таверен. Вдруг ему вздумается проявить благородство, не подпустив к себе ни одну из нас.
— Все возможно, — неуверенно отозвалась Мин. — Мужчины — они странные. Если он решит, что стоит ему поманить нас пальцем, и мы побежим, то, пожалуй, он так и сделает. Случалось мне видеть такое. Думаю, это все из-за того, что у них на лице волосы растут. — Вид у Мин был такой задумчивый, что Илэйн так и не поняла, всерьез она говорит или шутит. Вроде бы Мин немало знала о мужчинах, ведь она рассказывала, что долго работала в конюшне, потому как любит лошадей. Правда, в другой раз она помянула, что прежде прислуживала в таверне. — В любом случае я ничего не скажу. Возможно, нам с тобой придется поделить его, как пирог. Да еще и оставить корочки третьей, коли она объявит
— Мин, что ты собираешься делать?
Мин не хотела спрашивать и уж тем паче не хотела, чтобы ее голос звучал так жалобно, но это вышло само собой. С одной стороны, ей хотелось верить, что она ни за что не побежит, помани ее Ранд пальцем, а с другой, что он непременно поманит. С одной стороны, ей хотелось сказать, что делить Ранда она ни с кем и никогда не станет, даже с подругой, и пусть Мин со своими видениями канет в Бездну Рока, а с другой — просто надавать Ранду по ушам за то, что он сделал с ними обеими. А поскольку она сама понимала, что все это ребячество, ей вдобавок хотелось еще и зарыться головой в песок. Как еще разобраться в своих чувствах?
Совладав с дрожью в голосе, Илэйн, прежде чем Мин успела откликнуться, сама ответила на свой вопрос:
