«Да что со мной такое? — колонна все шла и шла, а мысли все текли и текли. — Во мне словно что-то ломается, да так, что обратно не соберешь. О чем я думаю? Почему? И во что это все в результате для меня выльется?»
Грохот стих, колонна, наконец, прошла.
Ит встал, кое-как отряхнул грязь, вытащил из-за камня сверток с добычей и заторопился к перелеску — мысли мыслями, а реальные дела — реальными делами. Реальные важнее. Куда как важнее.
* * *
Больше всего их, конечно же, волновало, сможет Скрипач идти или нет. Иту удалось раздобыть на свалке кусок то ли ткани, то ли полотна, похожего на ткань, которым они с Ри с грехом пополам все-таки перетянули Скрипачу ногу, пользуясь подсказками детектора. Тому процедура не понравилась, но он, по счастью не сопротивлялся, только выдавал в пространство какие-то короткие сердитые фразы. Ит про себя отметил, что Скрипач в сложных ситуациях начинает везти себя если не образцово, то близко к тому. Не ерепенится, не дурит, даже слушается. Это радовало — значит, парень все-таки что-то, да понимает, а значит, есть надежда в будущем ему помочь, значит, он не безнадежен.
Впрочем, о будущем они в те моменты не думали. Их гораздо больше занимало настоящее.
Принесенную Итом еду (все те же подгнившие фрукты и высохшие до каменного состояния сырные корки) они кое-как рассовали по карманам. Из обломка дерева соорудили палку для Скрипача. И, не особо таясь, отправились в путь по «свободной территории», придерживаясь карты, снятой с детектора. Единственное, за чем приходилось следить — так это за тем, чтобы случайно не перейти на территорию Ганы. Граница ничем не была обозначена, но уже через несколько часов ходьбы они сообразили — некое подобие дорог всегда подходит к границе вплотную, но никогда не пересекает ее. Свободная территория, таким образом, оказывалась действительно свободной — от всего. Ни с одной стороны, ни с другой никакого движения не наблюдалось.
Дорогой они говорили мало, лишь под вечер, устав и присев отдохнуть, разговорились.
— Знаешь, они, по-моему, задались целью нас унизить, — заметил Ри. — Эта свалка… ты говоришь, она была вплотную к границе?
— Ну да. Даже залезала за нее какой-то частью, — Ит вытащил из кармана горсть сырных корок и отдал Скрипачу. — Я границу не пересекал, и меня не тронули. А он, видимо, перешел, вот его и побили.
— Они нас специально там выбросили, — уверено сказал инженер. — Точно говорю. Небось, наслаждались зрелищем, разглядывая, как ты там бродил.
— Не сомневаюсь, — созидающий недобро усмехнулся. — Ну, ничего. Придет и наше время посмеяться. Ри, сколько мы прошли за день?
— Двенадцать километров, — ответил Ри. — Неплохо для начала…
— И для человека с больной ногой. Скрипач, иди сюда! Иди, говорю, ногу надо посмотреть.
* * *
То, что за ними следят, они поняли почти сразу, но первые двое суток слежка ничем себя не проявляла. Однако на третий день, когда они отмахали уже под пятьдесят километров, их нагнала машина. День в этот раз выдался солнечный, хотя и холодный, дождь прекратился, и видимость стала просто прекрасная. Машину они заметили издали, Ит хотел было остановиться, но Ри сказал, что надо идти вперед, как ни в чем не бывало. И они пошли.
Машина остановилась поодаль, не пересекая, однако, условной границы. Из нее вылез человек, тот самый седой военный, с которым несколько дней назад спорил Таенн. Вылез и поманил их рукой. Они подошли чуть ближе, Ит на всякий случай взял Скрипача за локоть.
— Далеко собрались? — без предисловий спросил военный.
— Гуляем, — безмятежно отозвался Ри. — А что, нельзя?
— Вернитесь обратно, по хорошему предлагаю.
— С какой радости? Мы ничего не нарушаем, — отозвался инженер. — Границу не пересекали, на территорию Республик не заходили.
— Я вам приказываю вернуться, — раздраженно заявил военный. — А не то…
— А не то — что? — ехидно спросил Ри. — Стрелять в нас будете? Или изобьете, как нашего психа? Вы ведь это хотели сказать?
— Последний раз предупреждаю, вернитесь, — в голосе военного зазвучала угроза, от которой у Ита мурашки пробежали по коже. — Вы не знаете наших возможностей.
— Правильно, не знаем, откуда бы, — справедливо заметил инженер. — Вот только ничего вы нам не сделаете. Потому что если про то, что вы нам сделаете, узнают Сэфес и Бард, вы…
— Ну все, сволочь! — гаркнул военный. — Я предупредил. И не особо рассчитывай, что эти трое что-то про вас узнают. Сгинете, и поминай, как звали.
— В любом случае, вам придется им ответить, где мы.
— Не волнуйся, щенок, ответ будет, — многообещающе заверил военный. — И я уж позабочусь как-нибудь о том, чтобы этот ответ всех устроил. Не только этих троих, а всех.
Он влез машину, и она, развернувшись, помчалась обратно.
Ит, Ри и Скрипач проводили ее задумчивыми взглядами. Скрипач скривился и плюнул вслед.
— Тебе он тоже не понравился, да? — спросил созидающий. Безумец сделал нарочито сердитое лицо и сказал:
— Спина на девяносто восемь, фальшивое трепло. А еще вертикальный, подумаешь…
— Кто вертикальный? — озадаченно спросил Ри.
— По шесть пальцев, и синим, красным, желтым! Больно, алюминий. И в коробочку. В красном круге, — Скрипач аккуратно снял руку Ита со своего локтя и присел, растирая ногу. — Вот если бы серое…
— Полностью разделяю твое возмущение, — серьезно кивнул Ит, присаживаясь рядом. — Ри, а что он имел в виду, собственно?
— Я понял следующее. Маданга, а особенно почему-то государство Гана, хочет добиться снятия капсуляции. Поскольку тут оказались Контролирующие, самым простым вариантом стало каким-то образом повлиять на них и заставить или снять капсулу, или помочь выйти на связь с официалами, все с той же целью. Подозреваю, что государство, сумевшее это сделать, получит на очень долгое время карт-бланш на любые действия, а тот, кто сумеет найти выход, так и вообще будет пожизненно героем. Понимаешь, почему он так старается?
— Понимаю, продолжай.
— Ну так вот. Наши явно тянут время и начали игру, в которой мы с тобой выступили пешками. Вернее, заложниками самой игры.
— О, господи… но эта игра продлится ровно до того момента, как эти придурки поймут, что с нашими Контролирующими что-то не так. Какая блокировка, они даже станцией управлять не могут!
— Вот именно, — заключил Ри. — Верно мыслишь. Мне кажется, что эту игру затеял Таенн и с единственной целью — чтобы мы добрались до станции и сумели как-то забрать их троих, когда будет очередной пульс капсулы. Это единственный выход и для Маданги, и для нас, и для них.
