— Это моя худшая половина, — ответил Карнаж, — Мой отец не был признан лесными эльфами из-за того, что был альбиносом и походил на ларонийца. Сама знаешь, как сильванийцы боятся изменений, которые первых из них превратили в белых эльфов.
— Да, это конечно. Тем более Аир, как говорится в легендах, был ближе к ларонийцам, и с волосами своими выделывал то же самое, что и ты теперь. Яблоко от яблоньки…, - протянула женщина, но, заметив как переменилось лицо полукровки, перевела тему разговора, — Но вообще мне нравятся разнообразные прически у «белых», там хоть понятно где мужик, а где баба. А что ларонийки выделывают со своими косами! Диву даешься!
Карнаж встал, подтянул шнур от ножен на груди и осмотрелся.
— Вообщ, лучше не набедокурь здесь, — посоветовала Клара, поднимаясь следом, — Нравы у сильванийцев еще те. Вот мы теперь не знаем, как вернуть нашу акробатку.
— А что случилось?
— Ее забрали жрицы храма Сильвана.
— С какой стати?
— А пес их разберет! — она надкусила жевательного табаку и сморщилась, — Они ничего не объяснили, просто пришли с десяток храмовниц и силой забрали ее! Сам знаешь какая с ней история. Я уже сказала Тарду…
— Тарду?! — переспросил полукровка.
— Да, убийце драконов, он гном и обещался помочь нам добраться до Шаарона.
— Потому что в Южном Феларе неспокойно, — закончил за нее «ловец удачи».
— А ты откуда знаешь про обоз?!
— Потому что я сам еду с ними.
— О! Ты можешь нам помочь? — она с надеждой посмотрела на Феникса.
— «Не спрашивай, когда знаешь ответ». Сама мне это твердила. Пойдем.
— Хм, а ты был внимательным слушателем, — улыбнулась Клара.
Храм Сильвана находился в живописном месте, дорогу к которому подсказал один карлик, которого Карнаж выудил за шкирку из толпы на центральной площади.
Сначала маленький работник упирался и даже насмехался над видом Клары, но, когда «ловец удачи» в одном из переулков предложил понюхать набойки на своих перчатках, миляга тут же сообразил что к чему и лично проводил двух незнакомцев до тропы, что вела вверх к водопадам. Хотя выбора у него особого не было, так как он даже не мог убежать, а просто беспомощно дрыгал ножками на высоте в добрых четыре фута на вытянутой руке полукровки, пока они безлюдными улочками выходили за город.
— Пусти! — завопил карлик, когда показалась тропинка.
— Скажи спасибо, что за волосы не ухватил! — рявкнул Феникс, — Дойдем до храма, а там гуляй на все четыре стороны.
— А мне на четыре не надо! Мне одну — домой. Мамой клянусь не обманул! — запищал бедолага на ломаном феларском, молитвенно складывая свои ручонки, — Если жрицы увидят, мне крышка!
— Ах ты, курва феларская! — воскликнула Клара, еще не совсем успокоившись от насмешек маленького остряка на площади, — Карнаж, не верь этой продажной шкуре ростовщической! Они же как крысы сбежали к эльфам, когда драка с империей началась, прихватив с собой нажитые капиталы. До этого обирали моих дедов и простых крестьян, загоняя в долговые ямы!
— Я же извинился перед мужчино-женщиной за свои слова в городе! — возопил карлик, — А-а-а!!! Помогите! Убив…
«Ловец удачи» заткнул ему рот на полуслове и вопросительно посмотрел на Клару.
— Может, придушить его? — как-то устало произнесла женщина, глядя на стремительное течение водопада, рвущиеся с грохотом сверху вниз в огромное озеро, окруженное деревьями на крутых берегах.
Карнаж цокнул языком и отрицательно покачал головой, сощурив один глаз.
Карлик что-то промычал, вытаращив глаза. В воздухе постепенно распространилось зловоние.
— Черт побери, Клара, он обделался! — Феникс выпустил бедолагу, брезгливо разведя в стороны руки.
Карлик держался за штаны, стоя перед ними, и всхлипывал:
— Ну что? Довольны? Справились с тем, кто меньше? Да? Чтоб вам повылазило! Вы ничем не лучше сильванийцев, на которых мы горбатимся!.. И ваших дедов никто не просил брать взаем, между прочим! Сами приходили, хотя им хватало. Легко обидеть и отнять все у того, кто ничем ответить не может. Ведь отняли!? Молодцы! А что теперь-то глумиться? Вот поэтому и сидели ваши деды в долговых ямах. Все им мало было!
Маленький работник плюнул под ноги своим мучителям и поплелся обратно к городу, одной рукой придерживая полные штаны, а другой вытирая слезы.
— Клар, а ведь он…
— Помолчи, Карнаж, и так погано. Пойдем.
Тропа вела наверх, в гущу деревьев, где располагались подземные истоки водопада. Эльфы соблюдали естественность по мере возможности во всех своих постройках, отчего снаружи понять, что здесь располагалась святыня Сильвании было очень непросто.
Подъем оказался для Клары делом не простым, так как она была тучной женщиной и не раз опиралась на вовремя подставленную руку «ловца удачи», прежде чем они взобрались наверх.
Далее предстояло пройти выше по течению мимо порогов. Тропа огибала бурные стремящиеся вниз воды и вела левым берегом. Приходилось сгребать встающие на пути ветви кустов и деревьев, того и гляди грозившие столкнуть неосторожного путника в быстрые воды под ногами.
Полукровка шел впереди. Он легко скользил под нависающими ветвями, положив правую руку на рукоять своего меча, а левой осторожно отодвигая ветви, двигаясь практически бесшумно. Зато сзади него раздавались громогласные проклятья и треск нависающих ветвей. Следовало отдать должное Кларе, если в свои годы она сохранила такую неукротимую энергию.
Карнаж остановился. Где-то слева он почувствовал движение, не смотря на весь тот шум, который производила его спутница.
Храмовницы вели их. Глупо было полагать, что пустят просто так. Однако, если еще не полетело ни одной стрелы, значит чего-то ждут. Знать бы чего именно?
За вторым порогом в кустах скрывались остатки мраморной лестницы, так как для тропинки подъем стал слишком крутым. Лестница оказалась узкой, с высокими ступенями и сильно выдавалась над землей, да еще шла под высоким углом. На всякий случай феникс кинул Кларе цепь, чтобы она могла удержаться. Хотя это было сделано больше для успокоения, так как цепь такой вес не выдержит, а если выдержит и полукровка попытается удержаться всеми частями тела за ступени, даже вцепившись зубами, то бородатая женщина своим падением все равно увлечет вниз за привязанную к поясу цепь.
Они успешно продолжали свое восхождение, провожая взглядом остатки располагавшихся на берегах высоких колонн, многие из которых давно покосились и рухнули в объятия друг друга над течением. Некоторые лежали в воде, еще цепляясь основанием за берег. Вскоре начали попадаться колонны, которые все еще крепко стояли, поддерживая остатки каменных арок с высеченными и давно угасшими сильванийскими рунами. И, наконец, показалось то место, откуда из глубин горы рождалось стремительное течение.
