— Как раз возраст девушки на выданье. К тому же ты выглядишь старше своих лет.
— Но ведь раз на раз не приходится, — возразила Марика. — Одни созревают для этого уже в двенадцать, иные — в восемнадцать, а то и в двадцать… — Увидев ироническую ухмылку на лице брата, она поспешила добавить: — Ну, я имела в виду морально.
Стэн состроил необычайно серьёзную мину, чтобы не расхохотаться. Ещё с одиннадцати лет Марика стала проявлять живейший интерес к мужчинам, который с годами лишь усиливался, и это здорово беспокоило его. А если называть вещи своими именами, то он попросту ревновал сестру чуть ли не к каждому встречному — и по-братски, и не совсем по-братски. Однако Стэн не пытался выслеживать Марику, предпочитая оставаться в неведении. Он здраво рассудил, что если она и погуливает, то осторожна и знает меру, а его вмешательство в её дела положения не улучшит — скорее лишь навредит. Пока сплетники помалкивают — и то хорошо.
— Каких-нибудь полгода назад, — сдержанно произнёс Стэн, — ты ничуть не возражала против брака с Флавианом.
Марика пожала плечами:
— С тех пор я немного повзрослела…
— Ну вот!
— …и поняла, что ещё недостаточно взрослая.
Стэн хмыкнул и с сомнением покачал головой:
— Мне кажется, дело не в возрасте.
Марика не стала возражать. Она сделала вид, что не расслышала слов брата, и мягко спросила:
— Я нарушаю твои планы, Стэн?
— Вовсе нет, дорогая. — Он тяжело вздохнул. — Я ещё не решил, какие у меня планы. И в любом случае, я не собираюсь выдавать тебя замуж против воли. Твой отказ, конечно, огорчит Флавиана. Но если я решу заключить союз с Ибрией, достаточно будет и моего брака со Стеллой.
Лицо Марики вмиг просветлело.
— Стелла милая девушка, — заявила она с подозрительным воодушевлением. — Красивая, умная, обаятельная.
«И редкая стерва, — угрюмо добавил про себя Стэн. — Страшно подумать, в какую фурию она превратится этак лет через десять».
— Ты поедешь со мной в Златовар, — сказал он твёрдо.
Это было не предложение. Стэн объявил сестре свою волю и с каким-то нездоровым любопытством ожидал её реакции.
Марика слегка побледнела, взгляд её стал грустным. Но она не была застигнута врасплох. Судя по всему, она ожидала, что брат решит взять её с собой, — и всё же надеялась, что по тем или иным причинам он оставит её в Мышковиче. А теперь была огорчена, что надежды её не оправдались.
— Стэн, это обязательно?
— Думаю, так будет лучше. — Затем он изобразил на своём лице искреннее недоумение и спросил: — А разве ты против? Ты не хочешь побывать в столице?
Марика на секунду замялась.
— Почему же, хочу, — неуверенно ответила она.
— Так в чём дело?
— Ну, я думала, что обстоятельства… происки князя Чеслава…
— Как раз поэтому я и беру тебя с собой, — мигом подхватил Стэн. — Я буду чувствовать себя гораздо спокойнее, если ты будешь рядом. Чем чёрт не шутит — вдруг Чеслав вовлёк в свой заговор и дядюшку Войчо.
— Тем опаснее оставлять на него княжество, — резонно заметила Марика.
— С княжеством ничего не случится.
— Со мной тоже. Я сумею постоять за себя.
— В этом я не сомневаюсь, дорогая. — Стэн улыбнулся сестре, но в его голосе, наряду с теплотой, была непреклонность. — Тем не менее, мы вместе поедем в Златовар. Хотя бы потому… — Тут он сделал выразительную паузу, после чего выложил козырь, побить который она могла, лишь открыв свои карты: — Хотя бы потому, что я буду скучать без тебя.
— Я тоже, — сказала Марика, и это была чистая правда.
— Особенно в пути, — продолжал Стэн, — когда мы сможем видеться лишь изредка, мимолётно. Так какой смысл нам расставаться? Есть ли что-то серьёзное, что удерживает тебя в Мышковиче?
— Нет… Ничего такого.
На сей раз Марика солгала, и Стэн почувствовал это.
«Всё-таки парень, — горестно подумал он, чувствуя стеснение в груди. — Но кто же этот негодяй, кто?… Прости меня, матушка. Я ревную родную сестру, как женщину…»
«Прости меня, матушка, — и себе думала Марика, с мольбой глядя на икону матери. — Прости, что солгала в этом святом месте. Прости, что вообще лгу Стэну. Не сердись на меня…»
А красивая русоволосая женщина смотрела на них с портрета и ласково улыбалась. Мать никогда не сердится своих детей.
Марика ушла к себе задолго до окончания ужина под предлогом того, что хочет присутствовать на утренней церемонии проводов кораблей в дальнее плавание, и поэтому, чтобы выспаться, ей нужно лечь пораньше. Стэна вроде бы удовлетворило такое объяснение, он привык, что сестра много спит. Однако при прощании она прочла в его обеспокоенном взгляде невысказанный вопрос: «А не потому ли ты так много спишь в последнее время, что спишь не одна?…» Марика поспешила уйти, чтобы глаза не выдали её замешательства так же явно, как обеспокоенность брата. Небось теперь, думала она, следуя за двумя мальчиками-пажами по коридорам замка, любой из гостей и придворных, кому захочется спать слишком рано, окажется у Стэна под подозрением. Не исключено, что после ужина, он вздумает «навестить» их всех — якобы с тем, чтобы лично пожелать им доброй ночи. Но к ней он, конечно, не зайдёт. Бедный братишка, он так боится поставить её и себя в неловкое положение! И продолжает мучаться неясными подозрениями…
Марика грустно улыбнулась.
«Извини, Стэн, — подумала она. — Ах, если бы я только могла рассказать тебе всю правду!..»
Очутившись в своих покоях, Марика с помощью горничной сняла с себя все роскошные одежды и украшения, надела полупрозрачную ночную рубашку и быстро легла в постель. Между тем горничная — симпатичная девушка, года на два старше Марики, — погасила все свечи в спальне за исключением одного светильника и почтительно осведомилась:
— Вам больше ничего не нужно, госпожа?
— Нет, золотко, ступай.
— Спокойной ночи, госпожа.
— И тебе того же.
Поклонившись, горничная сделала несколько шагов в направлении двери, затем в нерешительности остановилась.
— Госпожа… — начала она и умолкла, колеблясь.
— Что ещё? — нетерпеливо спросила Марика.
— Вы не будете возражать, если я… ну, отлучусь на ночь? Я обязательно вернусь к вашему пробуждению. Обещаю!
Марика насторожилась. С такой просьбой горничная обращалась к ней не впервые. Но кто знает — вдруг это подстроенная братом ловушка? После того разговора в часовне он очень расстроен и вполне может…
Хотя нет, вряд ли. Это не в духе Стэна. С него станется устроить бурную сцену ревности, прочитать длинную и страстную нотацию о том, как должна вести себя порядочная девушка, — но пытаться поймать её на горячем, в объятиях воображаемого любовника… нет, на это он никогда не пойдёт. Он слишком сильно любит её, чтобы так унижать.
