Вам случалось влюбляться с первого взгляда, когда хочется слушать и слушать любую чушь из обожаемых уст? Когда удавка стягивает грудь и шею, если предмет обожания не ценит вашего внимания? Вам случалось независимо от времени года любоваться, как расцветают сады только для вас, и на мрачный заплаканный небосвод выкатывается улыбчивое солнце? Случалось, чувствую. Вот и Варросео попался в капкан. С ним уже такое было. Но всякий раз у королевского казначея хватало таланта договориться с очередной пассией наследника. Шипуп Гнедой пророчил сыну Ирьскую принцессу. Но умирающий отец уже который день метался в забытьи...
- Твоё имя, детка?
В полумраке кареты Тюве разглядела завитую шевелюру, капризный широкий рот, волны кружев на камзоле золотого шитья.
- Твоё имя? Не стесняйся.
Резкий запах духов и благовоний преданной собакой ластился к дивно похорошевшей Тювериэль.
- Тара, - не пожелав раскрываться, отозвалась девушка.
- Непобедимая? - похваставшись знанием эльфийского, наследник подался вперёд.
"Он не противен даже по нашим меркам", - вдруг подумалось эльфе.
- А мне сдашься, - улыбнулся Варросео. - Поехали повеселимся.
- Меня ждут ведьмы в монастыре, - эльфа отступился на шаг от кареты. В голосе снова появилась надменность.
- Ты тоже ведьма? - в карете задумались. - Хорошо, Тара. Иди к ним. Но потом возвращайся. Как только я стану королём, мне понадобится помощники и охранники. Ни в чём не будешь знать отказа. Пойдёшь королевской ведьмой.
Это было не предложение. Варросео пока умел только приказывать. Но Тюве запомнила.
- Я подумаю.
Она слегка поклонилась и отступила от кареты ещё дальше. Золоченая дверца захлопнулась, и наследник продолжил путешествие.
Проводив взглядом процессию, Рион подошел к Тюве и положил руку ей на плечо.
- Не забывай, девочка, у тебя осталось девять дней.
- Пошли в монастырь. Сейчас.
Что известно о ведьмах? Опасные создания, они всегда знают, когда и где родится очередная их сестра, приходят к дому и ждут. Ставят рядом шатёр, зажигают вокруг него огни, творят молитвы богам. В назначенное время на свет появляется девочка (очень редко - мальчик) с меткой в виде летучей мыши на левой ключице. И вот тогда к перепуганным родителям в двери стучатся коллеги их ребёнка. Они забирают малышку с собой навсегда в монастыри древних богов, воспитывают, обучают.
Ведьму запрещается обижать, ибо она несёт добро. По королевскому указу она обязана служить королю и народу. Получив распределение, она отправляется по месту назначения и десять - двадцать лет трудится: защищает урожаи, лечит болезни, отводит наводнения, борется с нечистью и разбойными набегами.
Ведьм побаиваются и уважают. Слово ведьмы куда весомей чародейского, ибо ведьма заведомо сильней и искусней, ведь на её стороне боги. Ей куда проще общаться с Запредельным.
Это, пожалуй, всё, что известно праздному люду, привыкшему просить помощи у могущественных женщин. Рион это тоже знал. И знание несло боль.
Его долгожданная дочь сама где-то ведьмачит, ничего не ведая об отце. Ей должно быть за двадцать. А видел он свою кроху от силы минут пять. Налетели, отобрали, оставили кошель с деньгами, которые он пропил в тот же вечер. С того самого дня жизнь его и не заладилась. Жена за год зачахла. Сам он запил... Поэтому и идти в монастырь стрику не хотелось. Но Тюве упёрлась. Отведи, да отведи. Пожалел страхолюдку. Сдался.
К ведьмам они отправились утром с открытием ворот. К полудню добрались до монастыря, поплутав по лесочку, расчерченному сетью узких тропинок. Риону почудилось: едва замаячила за оголившимися стволами стена - стихли отважившиеся зимовать в этих краях птицы, почтительно зашептались на грани слышимости, точно боясь помешать, потревожить уединённый покой мудрых хозяек этих мест.
Вот и сам монастырь. Замшелые высокие оборонительные стены угрюмо нависли над озером и казались давным-давно заброшенными. Само время настаивалось здесь заговорённым эликсиром, заставляя замедлить движения, отбросить суетные мысли и созерцать плывущие по озёрной глади листья. Не верится, чтобы здесь обитали мудрые женщины... Неужели они оставили эти развалины и перебрались на новое место? Но люди говорили - ищите на берегу озера... Рион вздохнул и ещё раз осмотрелся.
Каких-то построек за серо-зелёной громадой разглядеть не удавалось. Прогнившая дверь висела на одной ржавой петле и была закрыта изнутри. На раскрошившихся ступенях сидела серая кошка и равнодушно взирала на скользящих по озеру уток.
- Мрачно тут, - Тюве даже попятилась. По сравнению с величественной Академией Чародейства монастырь внушал сомнения в правильности выбранного пути.
Внезапно поднявшийся ветер зашуршал ветвями плакучих ив, обступивших серые воды. Сгрудившиеся в небе тучи грозили дождём. Рион поёжился. Захотелось убежать отсюда подальше как можно скорее, ибо в душе зашевелились воспоминания о прошлых ошибках и предательствах, как будто близость к обиталищу богини Фра оживляла давно издохшую совесть. Малявка тоже струхнула, но держась молодцом. Протянула дрожащую ручонку к проржавевшему кольцу и робко постучала. На белой ладошке остались рыжие следы.
- Вы не наши, - неожиданно прозвучало из-за спины. - Что желаете узнать у слуг богини?
- Я хочу учиться, - Тюве обернулась и встретилась глазами с кошкой.
- Не поздновато ли? - голос был низким, насмешливым.
- У меня нет иного выхода, - отозвалась Тюве. - Я хочу учиться у вас. Вернее, в монастыре.
Кошачья пасть распахнулась в беззвучном смехе.
- Пусть он уходит. Тогда тебе откроются ворота, - ответило серое создание и в один прыжок перемахнуло через трухлявую калитку.
- Удачи, маляв... девочка, - Рион зачем-то потрепал эльфу по голове и зашагал прочь, настоятельно гоня из головы тревожные воспоминания.
Озябшей Тюве пришлось подождать минут двадцать, прежде чем щёлкнул засов, и серая прогнившая калитка с ужасным скрипом распахнулась.
Тёмно серое здание монастыря венчало вершину холма. Именно холма, ибо внутри всё оказалось иначе, чем представлялось снаружи. На защитной стене обнаружились бойницы и башни, каждую из которых венчали шары с томящимися в плену демонами. Между башен скользили тени часовых, мало напоминающие людей. Эльфа побоялась их отвлекать и направилась к заветной постройке, гигантской птицей распахнувшей каменные крылья навстречу стылому предзимнему ветру. Монастырь не уступал размерами и высотой королевскому дворцу. Семь этажей. Балконы, арки, лепнина на фасаде... Или это тоже иллюзия?
