– Они оставили меня, – уклончиво ответил Эдред. – Не захотели больше плавать на моем корабле. Я с ними поссорился. И не спрашивай об этом больше, Ксана. Ответ действительно не понравится тебе – а я не хотел бы этого…
– Что ж, – согласилась она, – если не хочешь, то не говори. Важно одно: они ушли, бросили тебя.
– Они ничего не знали о тебе, – добавил Эдред. – Возможно, если бы я показал им тебя и объяснил, насколько ты беспомощна, они изменили бы свое намерение.
– Но ты этого не сделал… Почему?
– Потому что я хотел оставить тебя себе.
Она вздрогнула.
– Я не вполне понимаю…
– Напротив, здесь все совершенно ясно, Ксана, – сказал Эдред и крепко сжал ее плечи. – Эти люди ненавидят рабство. Они ни за что не позволили бы мне оставить тебя. Они потребовали бы дать тебе свободу.
Она вздохнула.
– Я все время забываю об этом… – Она коснулась пальцами своего ошейника. – Ты не похож на работорговца, вот мне и подумалось: раз ты меня спас, значит…
– Боги, сколько же раз повторять тебе одно и то же! – потеряв терпение, вскричал Эдред. – Ты теперь принадлежишь мне! Ты – моя, понятно тебе? Моя! Я буду делать с тобой все, что захочу, и ты подчинишься!
Она опустила голову, сникла. Ему стало жаль, что он неосторожным словом разрушил то доверие, которое начало было возникать между ними. «А вдруг Джехан был прав? – невольно подумалось Эдреду. – Вдруг она полюбила бы меня – по доброй воле? Я не хотел рисковать, но… Она ведь действительно могла выбрать меня и отдаться мне по собственному желанию, а не потому, что к этому ее принудил господин! И это было бы куда слаще…»
Он представил себе Ксану в своих объятиях – плачущую, привязанную к постели, со следами кнута на нежной коже. Зрелище странно возбудило его.
Он провел рукой по ее плечу, хозяйски прикоснулся к ее груди.
С тихим криком она вскочила и отшатнулась. Он насмешливо смотрел на нее. Ксана тяжело дышала, капельки пота выступили на ее лбу.
– Не трогай меня! – прошептала она. – Иначе я брошусь в воду, как это сделала твоя команда!
– Моя команда – нелюди, – спокойно отозвался Эдред, – и море не причинит им вреда. Это их родная стихия. А ты попросту утонешь.
– Лучше я утону, чем уступлю насилию, – сказала Ксана. – Так и знай.
– Что ж, – ответил Эдред, пожимая плечами с деланным равнодушием, – я подожду, пока мы окажемся на суше. Там тебе будет куда труднее исполнить эту глупую угрозу. А со временем ты свыкнешься со своим новым положением и даже начнешь находить его приятным.
Девушка ничего не ответила. Она обхватила колени руками, уткнулась в них подбородком и затихла.
Мессантия
До сих пор предсказание морских людей не исполнилось: удача по-прежнему сопутствовала Эдреду. Ветер дул попутный, и погода стояла хорошая. На третий день этого опасного плавания галера бросила якорь в маленьком городке Илнот неподалеку от Мессантии.
Эдреду совершенно не хотелось отвечать на вопросы, которыми его непременно забросали бы в большом порту. Куда подевалась команда? Почему галера пришла пустая? Как это Эдреду удалось довести корабль до порта в целости, если он был на борту один?
Мда. Рассказы о пиратах здесь не помогут: на галере не имелось никаких следов нападения. Да и после боя, каким бы он тяжелым ни был, всегда остаются не только убитые, но и раненые.
Поведать правду?
Какую правду? О том, что вся команда дружно прыгнула за борт, но не утонула, а уплыла? Эдреда попросту поднимут на смех.
Поэтому он вошел в небольшой порт ночью и некоторое время стоял в отдалении от прочих кораблей. Ночь галера простояла у дальнего пирса. Утром капитан неторопливо сошел на берег. Его сопровождала молодая девушка, одетая по-мужски, в тунику и плащ. На ногах у нее красовались сапоги, которые были ей великоваты, а волосы она перетянула кожаным шнуром.
Она шла за своим спутником, как привязанная, словно боялась потеряться. То и дело она бросала по сторонам быстрые взгляды.
Многое, казалось, было ей здесь в диковину: и потрепанные рыбачьи баркасы, что покачивались у пристани, и женщины в подоткнутых юбках, что чинили сети на берегу, и покосившиеся хибары, навсегда провонявшие рыбой…
Они поднялись по кособокой улочке повыше и очутились в зажиточной части – если применительно к Илноту вообще возможно подобное слово. Здесь имелось несколько таверн, один большой постоялый двор, а чуть выше на склоне горы – целый квартал, занятый складами.
Эдред вошел в таверну, кивком головы велел девушке сесть и направился к стойке.
Там его узнали.
– Эдред Удачливый! – обрадовался трактирщик. – Давно тебя не было в наших краях! Всегда ты проходил мимо Илнота, двигаясь прямиком в Мессантию. Я уж подумал было, что ты совсем возгордился… Какой груз на сей раз?
– Шкуры из Ванахейма, – ответил Эдред, – и ты прав, я опять в Мессантию. Там уже ждут.
– Наверное, у тебя появилась серьезная причина остановиться в Ил ноте, а? – проницательно спросил трактирщик. – Что тебе налить?
– Вина, и получше, – сказал Эдред. – Со мной подруга.
Трактирщик ухмыльнулся.
– Красотка! Где ты ее раздобыл?
– Где раздобыл – там таких больше пет, – ответил Эдред. – Впрочем, тебе как другу сознаюсь: выловил ее в море. Она от меня без ума. Хочу оставить пока у себя. Может, женюсь на ней.
– Женишься? Ты? – Трактирщик громко расхохотался, нимало не заботясь о том, что своим приступом неумеренной веселости, быть может, смертельно ранит чувства Эдреда.
Эдред, скрывая обиду, с деланным пренебрежением пожал плечами.
– А что в этом такого? По-твоему, морской волк не может иметь жену?
– Морской волк может иметь… подругу в каждом порту, куда только засунет свой нос! – все еще смеясь, ответил трактирщик. – Впрочем, мое дело сторона. Тебе досталась прехорошенькая девчонка… Кажется, у нее на шее след от рабского ошейника?
– Да, – сказал Эдред.
– Ну что ж, и это меня не касается.
Трактирщик налил в кувшин из бочки и подал Эдреду.
Капитан наклонился к нему через стойку.
– Скажи, кто из работорговцев нынче в Илноте?
– Есть парочка… – Трактирщик почесал бровь в задумчивости. – Поднимись к складам и спроси там Диармайда. А что, есть надобность?
– Да, – сказал Эдред. – Появилась вдруг такая надобность. Какой у пего груз?
– Всего понемножку, и мужчин, и женщин… Есть черномазые, есть, по слухам, красотки из Вендии, редкие штучки. Но за них он наверняка заломит большую цену.
