— Где дом твой?
— Мой дом — Таллах… или нет, постой… Иглстаз, а может быть, Меотида или Киртан. Нет, не Меотида… Скорее Айден… или Катраз, Берглион, Уренир, Тарн, Брегга… Не помню, ничего не помню…
— Я не слышал таких имен и не знаю таких мест. Пойдем, Человек с Тысячью Имен, ты предстанешь перед судом господина…
***
Перед глазами Ричарда Блейда снова проплывали странные звероликие твари. Они наливались злобной силой, размножались, совокуплялись и снова сражались… Теперь уже узник не рассматривал диковинные фрески, а пытался вспомнить убранство комнат и расположение помещений. Вот здесь должен быть поворот… Так, поворот на месте… А тут круглый зал… Вот он! На этой стене висела клетка Беаты… Блейд чуть не заулыбался, вспоминать оказалось очень приятно. Его молодое тело, айденская плоть, было таким же сильным, как и раньше, он возвращался назад, в историю четвертьвековой давности, но не пожилым человеком, тосковавшим по временам буйной юности. Нет! Судьба сделала ему удивительный подарок. Он сможет заново погрузиться в этот сказочный мир, в реальность, так напоминавшую эпоху норманов и скальдов или сказания о короле Артуре. И он все тот же — неутомимый в бою и на любовном ложе! Пророк, беглец, властелин, герой, победитель… Мужчина, юный возрастом, но зрелый разумом…
Наконец они поднялись по лестнице к парадным покоям, и сотник подтолкнул Блейда вперед. Один из его людей, посланный к господину Крэгхеда, предупредил владыку о прискорбном случае в темнице, и эрл, прервав свой отдых, был готов свершить суд над дерзким узником.
Блейд встал на пороге довольно просторного зала. Солнце еще не взошло, но светильники были потушены, и в комнате царила полутьма. Караул молча сгрудился за спиной пленника, держа наготове мечи и не спуская с него настороженных глаз. Сотник вышел вперед и громко произнес:
— Мы привели его, господин!
Эрл Крэгхеда молча стоял у окна, наблюдая, как серая мгла на горизонте окрашивается в розовые тона. Он не повернул головы, чтобы взглянуть на пленника. Сотник снова подтолкнул его, и Блейд медленно двинулся к застывшей в отдалении фигуре, задрапированной в длинный плащ. На ходу он обдумывал тактику предстоящей беседы.
Но вот первый луч утреннего солнца упал на лицо господина Крэгхеда, высветил заячью губу, уродливое лицо, подернутое паутиной мелких морщинок, и Блейд не сумел сдержать возгласа изумления.
Мошенник и плут! Виртуоз ножа, маэстро лжи! Ловкие пальцы, непоседливая задница! Жулик и хитрец! По представлениям Блейда, он давно должен был бы украсить своей особой какую-нибудь из виселиц Альбы… Некогда — наемник, вор, оруженосец и слуга, а ныне — эрл Крэгхеда, владыка Скалистой Твердыни…
— Сильво, мерзавец, — рявкнул Блейд, — так-то ты встречаешь своего господина!
В зале повисла тишина, и Блейд, воспользовавшись заминкой, огляделся по сторонам.
Да, в Крэгхеде явно не бедствовали! И со времен Беаты здесь многое изменилось. Древние гобелены уступили место роскошным драпировкам, с потолочных балок свисали изукрашенные золотом знамена, стены пестрели развешанным оружием всех мыслимых форм. Вычурные гербы никогда не существовавшего благородного рода красовались на положенном месте — над огромным камином, еще не пробудившимся от ночного сна.
Блейд отметил, что вся эта показная роскошь вполне в духе его бывшего слуги, который слишком долго терпел нужду, а теперь, вероятно, упивался этим варварским великолепием, как перезрелая девица после долгих лет опостылевшей девственности наслаждается вакханалией плотских утех. Но откуда же…
Размышления Блейда прервал сдавленный возглас.
— Хозяин! Это хозяин! Клянусь задницей Тунора!
Так, подумал странник, косоглазый плут очнулся-таки от ступора. Он широко ухмыльнулся.
— Ну да, я. А ты чего ждал? Портовых девок с бубнами? — Блейд произнес это нарочито грубо, зная, что именно такое обращение поможет его приятелю скорее прийти в себя. — Ну, здравствуй, бродяга!
— Кто из нас бродяга — это еще посмотреть… — Сильво заулыбался, и гость, не оглядываясь, ощутил, как расслабилась за спиной стража, сообразившая, что их повелителю ничего не грозит.
Он шагнул по мозаичному полу навстречу новому владетелю Крэгхеда.
— Рад тебя видеть, плут ты этакий…
Уродливая физиономия Сильво сморщилась, словно тот едва удерживался от слез.
— Ох, хозяин, хозяин… Подумать только! — Тут он словно впервые заметил солдат в дверях и, сумрачно покосившись на их недоуменные физиономии, нетерпеливо махнул рукой. — Что вы здесь столпились, болваны? Вон отсюда! И молчать обо всем, что видели! Узнаю, кто болтал, — шкуру спущу!
Воины нерешительно затоптались на месте. Вперед выступил сотник:
— Этот пришелец захватил нашего человека, повелитель. — Он кивнул в сторону Блейда.
Тот приосанился.
— Скажи спасибо, собака, что только одного. За этакое гостеприимство вас всех стоило бы отправить в гости к предкам!
Воин побагровел.
— Может, этот человек знаком тебе, повелитель. Но если он не прикусит свой язык, я научу его уважать воинов Крэгхеда! Клянусь Тунором, чем бы мне это не грозило! Я не дерусь с бродягами, но, раз уж он не простой нищий, я готов встретиться с ним в честном бою!
Косые глаза Сильво налились кровью.
— Ты забываешься, Магрейв! — рявкнул он. — Этот человек — принц из далекого королевства, и ему не пристало биться с чернью! Благодари Тунора, что он не принял твой вызов, иначе этот бой был бы последним для тебя. Он сразил Хорсу Дробителя Черепов, бывшего бастарда Изрольского. Он собственными руками, в этом самом замке, задушил Геторикса Краснобородого! Этот человек — великий воин, и не презренному сыну лагерной шлюхи бросать ему вызов. Вон отсюда! Или я прикажу отрезать вам языки!
В глазах сотника вспыхнула ярость; видно, ему стоило немалых усилий обуздать ее. Не говоря больше ни слова, он вышел из зала, и остальные воины потянулись за ним.
Блейд отметил с циничной усмешкой, что его бывший слуга, похоже, многому научился. И теперь уже, должно быть, жалеет о невольно сорвавшемся с языка «хозяине». В замке хозяин должен быть один… Чтобы сгладить неловкость, странник заметил:
— Забудь о старых титулах, приятель. Какие между нами теперь господа и слуги! Можешь звать меня просто принц. — Он заметил, как растянулись в благодарной улыбке губы Сильво. Тот сделал еще несколько шагов, преодолел, наконец, разделявшее их расстояние и стиснул Блейда в объятиях. Всю неловкость как рукой сняло.
— Ну, это надо же! Ну надо же! — только и мог вымолвить бывший слуга. — А ты почти и не изменился, господин мой… Даже вроде помолодел… Видно, эти восемь лет провел неплохо… — Сильво коснулся унизанными перстнями пальцами руки гостя. Ростом он едва доходил Блейду до плеча, и странник подумал, что со стороны они, должно быть, представляют потешное зрелище: низкорослый грузный коротышка в роскошных одеждах обнимает обнаженного мускулистого гиганта…
