Мой серый волк нарочито готовился к прыжку. Я вовремя прикрылась ошалевшей от боли волчицей. Она взвыла, я выпустила ее и перемахнула через диванную спинку. Волки сцепились и грызли друг друга. Пока они были заняты друг другом, я прошмыгнула в окно и побежала вон из дома. На моих руках все еще не высохла слюна волчицы, вдали я услыхала их злобный вой. Пустятся в вдогонку, мне не жить.
Я прибавила ходу, хотя сейчас, кажется, что это невозможно. На ходу я умоляла небеса, чтобы это был сон. Пусть дурной, пусть кошмар, но сон. А на утро я проснусь на своей раскладушке и буду готовить для Ирэн индюшачье филе, которое она заказала и не съест, как обычно. Я готова была тогда терпеть какие угодно лишения, только бы это был простой сон Аиши, а не настоящий кошмар.
С разбегу я нырнула в искусственную речку, для купаний не предназначенную, но и вброд ее перейти было нельзя. Только переплыв речку, я почему-то расслабилась. Мне стало не то, чтобы спокойнее, просто я поняла, насколько устала. Страх не давал мне уснуть. На небе светила полная, довольная луна. Я посидела на берегу речки еще немного и поняла, что если бы волки хотели, они давно бы уже нагнали меня. Сбежала котлета и ладно. Странные какие-то волки.
Возвращаться мне нельзя, это ясно, как божий день. Лучше я помру от голода на воле, чем дома у Ирэн. Проблема в том, что помощникам не полагается иметь свое жилище, ни снять, ни купить. Чтобы купить, нужно много денег, а если есть много денег, то можно и работу приличнее найти и помощником обзавестись. А если купить не можешь, то устраивайся работать, помощники нужны, а крышей над головой они всегда обеспечены. Даже и предположить я тогда не могла, что есть вообще такие люди, которые живут в ночлежках или на улице. Конечно, если ночлежки есть, то в них кто-то живет. Но представить, как выглядят такие женщины, я не могла. Еще у нас имеются такие заведения, как временный приют помощниц. Это общежитие, где безработные временно помощницы живут по шесть девушек в одной комнате. Но для того, чтобы тебя туда приняли, надо, чтобы тебя сначала официально уволили.
Я размышляла, сидя на берегу речки. Не сразу заметила, что начало рассветать. С первыми лучами солнца прояснилось и у меня в голове.
Вот оно. То, чего я ждала.
Конечно, я представляла себе это совершенно по-другому. Поеду на поезде или полечу на самолете, но никак не думала, что пойду пешком, без денег и вещей вообще.
Это ли не лучший момент для начала новой жизни?!
Для новой жизни неплохо бы и новое имя придумать, но мне мое слишком нравится, чтобы его менять, а все остальное можно и нафантазировать.
Я встала и пошла, куда глядели глаза, а глядели они отнюдь не в сторону города.
Я шла по руслу искусственной речки к ее истокам, туда, где заканчивалась речка и начинались трубы, и заканчивалась черта города и поселений. Светало. Когда солнце уже достаточно припекло, я оказалась возле большой дороги. Указатели показывали в разные стороны, и я не могла сообразить в какую лучше идти, чтобы попасть поближе к границе.
Теперь мысль о том, чтобы сбежать в мир мужчин и там как-то легализоваться, казалась мне единственно верной. Здесь меня сочтут пропавшей без вести, и если я нигде не появлюсь, то через полгода — умершей. Там легализовавшись, я начну новую жизнь, устроюсь на работу помощником и если разбогатею, тогда вернусь, но уже не сюда.
Может, стоит улететь в Америку? А что? В Америке все как-то проще. На Аляску податься? Там мужские территории свободные от конфликтов. Или лучше уехать на Чукотку? Там, конечно, холодно, но на мужских территориях тепло только на Ближнем Востоке, где будет большая нейтральная зона. Туда тоже можно пойти, я молодая, рожу кому-нибудь сына или дочку, заработаю денег.
От осознания собственной свободы у меня закружилась голова, а за спиной словно выросли крылья. Тошнота от головокружения и неестественная легкость вернули меня на землю с небес. Неплохо было бы поесть, но чего? Я ничего не захватила с собой. В лесу есть грибы и ягоды. А ядовитые есть интересно? Эх, дитя каменных джунглей!
Я дошла до канавки, ведущей в лес, там-то меня и сморило.
* * *
— Эй, детка, ты как вообще? — приятная, кареглазая шотенка шлепала меня по щекам.
— А? Я?
— Да ты, ты. Ты чего тут разлеглась. Я еду на машине, а тут ты в канаве валяешься. Ты как чувствуешь-то себя?
— Если честно, то плохо.
— Что с тобой?
— Есть хочу.
— Господи, неужели в наше время, кто-то умирает от голода? Идем в машину.
Она подхватила меня и оттащила в свой небольшой темно-синий автомобиль. Там приятно пахло, в том числе и едой.
— Ты сколько не ела? — спросила она.
Я постаралась припомнить, что-то не припоминалось.
— Не помню, — честно сказала я, — Когда-то не так давно был куриный суп.
— Бедолага. На, ешь, — она развернула передо мной сверток с курицей. Я накинулась на угощение.
— Тебя куда отвезти? — спросила она.
— А вы куда едете?
— Можешь на ты. Я, куда глаза глядят, я просто путешествую.
— Вот, туда-то мне и надо, — улыбнулась я.
— Все с тобой понятно. Я сейчас держу курс на север в пограничный город Нарвель.
— А можно с тобой?
— Естественно. До него не так далеко. Двое суток, если не будем останавливаться, а так как я не машина, то через три дня мы будет где-то там.
Я довольно кивнула. Спасительница моя нажала на газ, и автомобиль послушно покатил на север.
— Сбежала? — как-то сразу раскусила спасительница.
— Угу, — я кивнула, рот мой все еще был порядком набит.
— Меня Мисхора зовут. А тебя?
— Аиша.
— Так, Аиша, хватит есть. Худо будет.
Я даже немного обиделась, но доев кусок, отложила остальное подальше. Через мгновение мне стало хорошо, а потом резко очень плохо.
— Ничего, терпи, — улыбалась Мисхора, глядя, как я морщусь, — Итак, от кого сбежала? Погоню, надеюсь, не вышлют за нами?
— Нет, не вышлют.
Я по порядку изложила все, что со мной произошло. Мисхора мрачнела с каждым словом, и долго молчала.
— Эта Ирэн случайно не мерзкая, старая, истеричная калоша, глава фармацевтической корпорации? — задумчиво спросила она.
— Да, она, кажется.
— Ну, блондинка такая ухоженная, сухая, как вобла.
— Да, да!
— О, — понимающе протянула Мисхора, — Я тебя прекрасно понимаю. Я знакома была с ней мельком, но после этого знакомства мне захотелось повеситься.
— А ты чем занимаешься? — полюбопытствовала я.
— Я пока путешествую по городам. Как потрачу все деньги, устроюсь помощницей, заработаю и снова в путь. Я, знаешь, никак не могу усидеть на месте. Мой дом, вот он, ты считай у меня в гостях. Мне много не надо: провианта до следующего города, а помыться и на любой заправке можно.
