– Дед, ты жив?
– Кажется, жив, но это ненадолго.
– Хорошо, что ты жив. – В голосе Дилы слышалась усталость. – Я скоро к тебе приду.
– Тут танки и солдаты….
– А где жрецы? Ты убил их?
– Не получилось. Я только их ранил, но камни быстро их подлечат…
– Поэтому меня уже не придавливает к земле?
– Может быть, один из них пока без сознания, а второй все еще пытается воздействовать на меня. Как только я немного ослабею, у него это получится. Меня ранили, внучка.
– Тогда я иду, я не дам им тебя убить.
Кир выругался и стал стрелять, чтобы отвлечь внимание от Дилы, а потом все вокруг загорелось. Вспыхнула трава, редкие кусты, земля, живые и мертвые, оружие и танки, все…
Только рядом с Киром осталось небольшое пространство, которое было свободно от огня, но и здесь жар был почти нестерпимым. Он чувствовал, как его волосы поднимаются и начинают потрескивать от этого жара. А потом так же внезапно огонь потух, как и загорелся, и в воздух поднялись мельчайшие частицы гари.
Порыв ветра отнес гарь, и стало можно дышать. Одинокий волк огляделся внутренним взором: вокруг на расстоянии выстрела не осталось ничего живого, даже жрецы сгорели в этом ужасном огне.
Потом Дила наклонилась над ним, он почувствовал запах ее пота, страха и слез и открыл глаза.
– Дед, – прошептала она жалобно. – Я хочу есть. Я очень хочу есть, я так голодна. Скажи мне: я что, теперь всегда буду есть столько же, сколько и ты?
– Будешь. И, в конце концов, станешь размером с большую винную бочку.
– Ты глупый, дед, – выговорила с тяжелым вздохом Дила. – Я такой не стану, ты и сам это знаешь.
Кир снял ремень с автомата, перетянув себе ногу, чтобы остановить кровь, и спросил:
– Что же ты теперь будешь есть, если ты все сожгла? – Он порылся в карманах и достал кусок колбасы.
– На, ешь, это все, что у нас осталось.– Он вытянулся на пожелтевшей от жара траве и закрыл глаза. – А я немного отдохну.
Дила опустилась рядом и стала жевать.
– Я тоже устала, но спать мне не хочется, мне хочется петь и танцевать.
– Хорошо. Можешь петь, только не очень громко, а еще лучше, попробуй вылечить мою ногу.
Дила запела, голос у нее был мягкий и нежный. Песня была ему незнакома, в ней рассказывалось о двух влюбленных, которых разлучила война. Почти сразу он почувствовал жжение в ране, приятное тепло прошло по всему телу. Кир чувствовал, как уходят слабость и усталость, только от песни в душе осталась непонятная грусть. Воин выругался, просто для того, чтобы взбодриться, и открыл глаза.
– Почему ты ругаешься?
– Из-за твоей песни. Она как-то слишком расслабляет, так и хочется просто лечь и умереть, в ней нет надежды.
– Это так, – согласилась Дила. – Как и у нас с тобой.
– Ну уж нет! – хмыкнул Кир. – У нас уже есть надежда, ты только что ее для нас нашла, когда сожгла все вокруг.
– После этого я чувствую себя так, словно прошла два дневных перехода с тяжелым заплечным мешком и оружием, ни разу не сделав привал. У меня внутри все болит, а мышцы ноют так, как никогда не ныли. Да, и есть все время хочется…
Кир встал, осторожно оперся на свою раненую ногу и убедился, что она в порядке. Потом закатал штанину и осмотрел рану. На ее месте уже образовался багровый рубец, но это было не страшно, у него уже много было таких рубцов, они исчезали после нескольких переходов в другие миры.
– Ладно, – решил он. – Пошли дальше, поищем что-нибудь поесть вон в том городке, до которого мы с тобой так и не дошли.
– А воины, а стражи? – спросила Дила.– Они же там есть, а мне не хочется пока ни с кем воевать.
– Ну и что, что они там есть? – пожал плечами Кир. – Они все видели. Не настолько же они глупы, чтобы напасть на людей, которые только что уничтожили пару сотен солдат и три танка.
В городке Кир зашел в первую же попавшуюся ему на глаза продуктовую лавочку и, показав хозяину автомат, начал загружать продукты с полок к себе в рюкзак. Дила последовала его примеру.
– Прости, – сказал Кир мрачно разглядывающему их исподлобья хозяину, – денег у меня нет, а продукты нужны. У меня есть только оружие, и, если ты не ценишь свою жизнь, я готов у тебя и ее забрать.
Хозяин вздохнул.
– Времена и без тебя тяжелые, а ты еще и грабишь. Но я не буду кричать и звать на помощь. Я лучше еще поживу, может быть, удастся дожить до тех времен, когда таких, как ты, будут вешать на фонарных столбах.
– Хорошо, – согласился Кир. – Хочешь жить – живи, я не против, мне нужны только продукты.
– Это вы сегодня там, в поле, устроили стрельбу? – спросил осторожно хозяин.
– Да, это мы.
Хозяин пошарил рукой под прилавком и вытащил оттуда большой кусок свежего мяса.
– Приготовил для себя, но сегодня поем чего-нибудь другого. Лихие вы люди, вас все боятся, и солдаты и полиция. Для того чтобы быть такими, наверное, нужно хорошо питаться. Кстати, полицию и солдат я тоже не люблю…
Кир, усмехнувшись, бросил в рюкзак мясо, и они вышли из лавки.
Улицы городка опустели, люди настороженно следили за ними из окон и из подворотен.
– Что теперь? – поинтересовалась Дила. – Куда пойдем?
– Приготовим обед, а потом я посмотрю в будущее, может быть, что-нибудь и увижу. Но независимо от того, что я увижу, мы пойдем дальше, если ты, конечно, не предпочтешь ехать на машине.
– Не предпочту. Слишком много опасности впереди, а в машине нас легче убить.
– Согласен.
Кир прибавил шаг, он хотел отойти подальше от горелого поля, останков танков и людей на нем.
Они остановились на привал возле реки, в зарослях кустарника, здесь их не так легко было заметить с вертолета, да и в зарослях можно было легко спрятаться. Воин выкопал ямку в земле и положил в нее завернутый в листья лопуха кусок мяса, а сверху разжег костер. Дила искупалась и постирала свою одежду. Кир, предварительно осмотрев внутренним взором довольно большое пространство и не увидев ничего опасного, лег на траву и попробовал заглянуть в ближайшее будущее.
То, что он там увидел, его не удивило и тем более не обрадовало. Впереди их снова ждали сражения: одно при въезде на полигон, а второе на подходе к храму черного камня. Дальше все по-прежнему скрывал черно-серый туман.
Утешало только, что несколько дней их никто не будет беспокоить, и они смогут пройти большую часть пути, не опасаясь нападения. Кир открыл глаза, разгреб угли и попробовал мясо, оно было еще жестковатым, но есть его уже было можно. Дила, заметив, что Кир вытащил мясо, поспешила к нему.
– Дед, – она отрезала себе огромный кусок, – почему для тебя так важно уничтожить черный камень?
