— Итак, — Кир узнал голос, — все собрались вроде?
Теперь его услышали и остальные присутствующие в пещере. Об этом можно было судить по тому, как они вздрогнули, когда из кучи костей прозвучал голос.
— Нет, — между тем удрученно качнул черепом скелет, не соглашаясь с самим собой. — Один опаздывает, — он повернул черепушку к входу, — но сейчас этот тип будет здесь.
Вслед за его словами послышались все нарастающие звон и грохот, и в пещеру буквально вкатилась квадратная мощная фигура, вооруженная внушительных размеров топором.
— О! — обрадовался скелет. — А вот и он! Перед вами представитель одного из самых хитрожоп... — Скелет вдруг замолк и повернулся к остальным присутствовавшим. — Прошу прощения у дам! Забылся! — Он опять повернулся к новичку и продолжил: — ... Хитроумных народов не только этого мира, но и многих других. Самоназвание оного народа — дварфы, но вы не верьте, что таким звучным словом их называют другие расы. Более распространены следующие названия: гномы, карлики...
Тут дварф, а это действительно был житель Триалетского хребта, немного сориентировался и, недолго думая, смахнул позорящий его череп своим топором. Многоножка развернулась стремительным смазанным движением. Дварф, получив мощный удар, отлетел почти к самому входу, через который недавно вбежал, и там, звучно впечатавшись в стену, сполз на пол. Скелет, лишившийся черепа, покачался, покачался и рухнул оземь бесформенной кучкой костей. Но тут же зашевелился еще один и со скрипом воздвигся над саркофагом.
— Ай-яй-яй! — погрозил он костлявым пальцем грузно ворочающемуся на полу дварфу. — Еще одна такая выходка — и я исключу тебя из дальнейшего действа. Кстати, о хитроумности, — повернулся скелет к остальным, — я абсолютно не голословен. Там, — он ткнул пальцем в свод, — разворачивается самое настоящее сражение. Хорошо, хоть имперская кавалерия не успела покинуть окрестности Галата. Этот ублюдок, в отличие от всех вас, явился к катакомбам не один, а во главе целого гномьего хирда. И кто после этого скажет, что они, — теперь палец указывал на поднявшегося дварфа, — не самые хитро... гм... умные?
Вопрос повис в воздухе.
— Молчим? — Скелет покрутил черепом, осматривая пустыми глазницами посетителей. — Тогда продолжим...
Он взгромоздился в несколько приемов на саркофаг (причем Кир с ужасом ждал, что скелет во время этого гимнастического упражнения рассыплется) и уже с высоты начал свою речь:
— Дамы и господа, вы собрались здесь, чтобы услышать пренеприятное известие: этому миру приходит конец! — Скелет хихикнул. — Как я загнул, а? — И, не дождавшись ответа, непонятно пробурчал: — Н-да, вот и мечи бисер перед свиньями... особенно неграмотными...
Он опустился на саркофаг, свесив кости, бывшие некогда ногами, и поболтал ими, прислушиваясь к звукам, что они издавали, ударяясь о стенку усыпальницы.
— Все вы явились сюда за неким предметом, — проговорил он. — Некоторые, правда, об этом до сих пор не знали, но я исправлю сей досадный пробел в ваших знаниях. Однако вначале, чтобы уже не отвлекаться на дела давно минувших дней, я расскажу вам некую сказку...
История, рассказанная призраком
— Давным-давно и в нездешних местах жил один человек. Это был на редкость неприятный образчик расы людей. Завистлив, вздорен, мелочен, мстителен, неуживчив... Любой из вас может продолжить данный список и вряд ли ошибется. Обитал он в тех не очень подходяших для жизни местах, где, чтобы существовать нормально, надо было что-то из себя представлять. Или хотя бы родиться в соответствующем окружении... Ни тем ни другим наш персонаж не обладал. Вернее, боги обделили его еще при рождении, наградив таким букетом достоинств и отправив душу почти на самое дно. Правда, они, как бы в насмешку, дали ему великолепное здоровье. А чтобы он не понял, насколько смешон и неприятен в глазах окружающих, наградили вдобавок еще и выдающимся самомнением, со временем перешедшим в обычное хамство и нетерпимость буквально ко всему.
Чего хотели боги, создавая подобное чмо, — непонятно. Или кто-то из них просто повеселился, добавив в Глину, из которой лепили души людей, ингредиенты не иначе как из отхожего места? А может, это был просто брак? Никто сейчас уже не скажет, какую цель преследовали создатели мира. Остановимся на определении, которым любят сопровождать необъяснимые явления служители культов в любом из миров. Дескать, пути Господни (вставьте любое другое название) неисповедимы. И точка. Тем более вы, как я погляжу, уже заскучали. Так что вернемся к нашему герою.
Прожил бы наш персонаж, отравляя жизнь соседям, совершенно незамеченным. Любой из вас знает немало подобных неприятных типов, исчезновение или смерть которых вызывают лишь вздох облегчения окружающих и о них благополучно забывают через пару-тройку дней. Однако ему довелось попасть на скрижали истории по одной простой причине. В этот мир призвали еще одного бога, которому в будущем было суждено занять одно из главенствующих мест. И вот нашему герою повезло (или нет?) встретиться с посланником Божьим, на просьбу которого он отреагировал в своей всегдашней склочной манере. Провозвестник новой религии оказался существом со своеобразным чувством юмора и наградил нашего героя бессмертием. Но не тем бессмертием души, что обещают почти в любой религии. Он дал ему бессмертие тела.
И наступили для нашего хамоватого персонажа нелегкие дни, перешедшие затем в годы и столетия. За что бы он ни брался, в силу своего характера неизменно терпел фиаско. Окружающие терпели это чмо по той же самой причине, по которой терпят, ну, скажем, плохую погоду. Когда же он надоедал донельзя — изгоняли или убивали. Нравы в то время были простые, и проблемы часто решали наиболее радикальным способом.
А так как наш герой был бессмертен, приходилось ему перебираться в другую страну, чтобы не гореть регулярно на костре или корчиться на колу как посланцу темных сил.
Со временем новая религия набрала силу и главенствовала в большей части тамошнего мира. Вера в единого Бога дала стержень для объединения многочисленных племен и послужила стимулом развития цивилизации. То же самое произошло бы и в этом мире, если бы не непредвиденные обстоятельства, в связи с которыми здесь собралось такое многочисленное общество.
Но вернемся к нашему герою. Сотни жизней — по большей части очень коротких, ибо находилось все меньше людей, согласных терпеть его рядом с собой, — так ничему его и не научили. Со временем у него оформилось и окрепло одно желание: он хотел вернуться к началу времен в то место, где так неосторожно обошелся с будущим Богом.
