Гор остался прикрывать меня, а я метнулся к большому вороту, опускавшему мост и распахивавшему ворота. За моей спиной разыгрался нешуточный бой. Я слышал проклятия Гора Медведя, крики стражников, звон железа и стоны первых раненых, но обернуться не мог. Все мои силы уходили на то, чтобы провернуть тяжелый ворот, с которым обычно управлялось не менее пяти человек. Медленно, невероятно медленно тяжелый пролет начал свой путь вниз — казалось, конца ему не будет, наконец поползли в стороны створки ворот. В тот же миг в узкую щель начали протискиваться первые воины гура.
Сделав свое дело, я бросился на помощь Гору, хриплые проклятия которого доносились из плотной кучи облепивших его со всех сторон противников. Поскольку наша операция перестала быть тайной и шум в нижнем городе встревожил обитателей Ютлы, нам во что бы то ни стало нужно было закрепиться в Акке, прежде чем ягья обрушат на наши головы град стрел, копий и горшков с жидким огнем.
Гору пришлось туго. И хотя у его ног уже лежало полдюжины мертвых и тяжелораненых акков, а он неистово орудовал тяжелым мечом, силы были слишком неравными. Я, вооруженный одним лишь кинжалом, подскочил к своре врагов, окруживших моего друга, и вонзил клинок прямо в сердце одному из стражников. Его меч перешел ко мне в руки. И хотя это грубое оружие, выкованное из плохого железа в примитивных кузницах Акки, ни в какое сравнение не шло с клинками котхов, все же оно было достаточно острое и массивное. Я не замедлил обрушить трофейный клинок на головы несчастных акков, участь которых теперь была решена. Гор приветствовал мое появление довольным рыком. Вдвоем мы смогли полностью контролировать подход к воротам, давая время нашим ребятам.
И вот уже к мам присоединился первый из переправившихся через мост воинов гура. Мне некогда было рассматривать, принадлежал ли воин к котхам или хортам. Вскоре полсотни моих крепких ребят бок о бок с нами вели бой с горожанами, откинув их от ворот на пару десятков метров.
Однако и к страже подоспела подмога, и мы начали вязнуть в массе синекожих бойцов. Акки напирали из всех боковых переулков, и вот уже они начали оттеснять нас обратно к воротам. И хотя каждый из моего отряда стоил трех-четырех синекожих — сказывалась отличная боевая выучка гура, но подавляющий перевес в численности оказался решающим. Наш передовой отряд стремительно таял.
Мы ввязались в изнурительный бой на узком пространстве, не имея возможности продвигаться вперед. На отбитом пятачке у распахнутых ворот и на самом мосту сгрудились жаждущие принять участие в бою, но совершенно бессильные нам помочь воины обоих племен. Акки же, в свою очередь, заняли уже все окрестные стены и потрясали оружием, завывая, словно стая гиен. Нам очень повезло, что у них не водилось ни луков, ни иного метательного оружия — ягья позаботились, чтобы у синекожих не оказалось ничего опаснее дрянных мечей да копий у охраны моста.
Быстро рассвело. Враги наконец смогли рассмотреть друг друга. Вне всякого сомнения, обитатели Черной Скалы уже сообразили, что происходите нижнем городе. Мне казалось, что воздух над головами уже наполняет хлопанье сильных крыльев, но отвлечься от боя и поднять голову я не мог. Мы бились в такой тесноте, что не было возможности даже размахнуться, чтобы нанести хороший удар мечом. Многие акки, впавшие в какое-то исступление, побросали оружие и просто набросились на нас, кусаясь и орудуя длинными острыми когтями. Воздух наполняла отвратительная вонь их пота. Мы дружно проклинали тесноту, мечтая о том, чтобы получить возможность в полную силу орудовать мечом и кинжалом.
Захваченный боем и ожидая с минуты на минуту ливня стрел и огня сверху, я совсем забыл о том оружии, которым были вооружены наши солдаты, но которое гура опасались использовать в темноте из боязни зацепить своих. Сейчас, при свете дня, настало самое время употребить мушкеты. Первый же залп, прозвучавший так неожиданно, что заставил даже меня вздрогнуть от страха, полностью очистил от синекожих гребень стены. Не стихая ни на мгновение, за нашими спинами на мосту гремела канонада, а над головами свистели пули, поражающие противников одного за другим.
Результат превзошел все мои ожидания. Явно впервые столкнувшиеся с огнестрельным оружием, акки не выдержали грохота и укусов невидимой смерти, приносящейся неизвестно откуда, и, побросав оружие и прикрывая головы руками, бросились удирать со всех ног. Им по пятам хлынули гура, растекаясь по узким улочкам Акки.
Нельзя сказать, что сопротивление синекожих было подавлено. Упорные акки продолжали вести бой. Повсюду слышались звон стали, выстрелы, стоны, крики, проклятия… Но главная опасность для нас исходила сверху.
Югга напоминала разворошенное осиное гнездо, ягья гроздьями срывались со стен. Несколько сот крылатых бойцов бросились вниз, сверкая кинжалами, а остальные кружились у вершины скалы, поливая Акку дождем стрел. Приближающиеся отряды встретил залп мушкетов. Десятки мертвых и раненых ягья рухнули на крыши города, остальные же поспешили убраться со всей скоростью, какую позволяли развить их крылья.
Но, защищаясь, они причинили нам гораздо больше вреда, чем в атаке. Из каждой бойницы, из каждой башни на вершине скалы летели смертельные стрелы, находящие обильную жатву. Ягья не утруждали себя точным прицеливанием, с внушающим ужас равнодушием расстреливая как врагов, так и рабов.
Бой переместился под крыши и в защищенные стенами узкие улочки. Хотя акки в несколько раз превосходили числом наш передовой отряд, ярость, смелость, умение обращаться с оружием и боевой опыт дикарей с равнин уравняли шансы.
Засевшие на другом берегу воины под командованием Кошута Скуловорота вели ураганную стрельбу по крепости па скале. И хотя их стрельба на таком расстоянии была малоэффективна, тем не менее они причиняли ягья весьма приличный урон. Однако луки ягья, осыпавшие нас стрелами с большой высоты, оказались более дальнобойным и опасным оружием, чем несовершенные мушкеты. Наши войска были не в состоянии даже пересечь мост, чтобы поддержать наше наступление, настолько часто и густо летели в их сторону стрелы людей-птиц.
Наш отряд сметал все на своем пути. Собрав вокруг себя лучших бойцов, я целенаправленно прорывался к храму Ясмины. К этому времени я уже успел сменить грубый и неудобный меч акков на отлично сбалансированный котхский клинок, позаимствованный мной у убитого соплеменника. Отправившийся на поля Тхака воин мог бы быть доволен: я сполна отомстил за него. Около храма меня, рубившихся со мной бок о бок Гора Медведя, Таба Быстронога, Тзана Поющего Меча и еще сотню наших воинов на какое-то время смогла задержать толпа особенно рьяно сопротивлявшихся синекожих, принадлежащих к охране храма.
