* * *
— Темари! Агара! — встретил их Канкуро. — Наконец-то вы вернулись.
— Привет, — улыбнулась Темари, разглядывая на этот раз чистое лицо брата и размышляя, получится ли у них стать такой же семьёй, как Учиха. — Давно не виделись, Куро-чан.
— Эй, ну я же просил!.. — вздохнул Канкуро, надувшись.
— Куро-чан?.. — хмыкнул Агара, весело с ней переглянувшись.
Темари почувствовала, как напряжение, которое сковывало её последние дни, когда они молча возвращались в Суну, отступило. Агара всё равно считает, что она — его сестра, они смогут быть близкими людьми, настоящими братом и сестрой.
— Вы какие-то другие… — заметил Канкуро. — Слушайте, надо поговорить. Идёмте в кафе возле резиденции, вы, наверное, голодные после дороги?
— Да, конечно, Куро-чан, — серьёзно сказал Агара.
— Ну вот, зачем ты повторяешь за сестрой, Агара? — заворчал Канкуро. — Я не люблю это дурацкое сокращение. И пусть мне нравится чёрный цвет, но… Ай, ладно, биджуу с вами, хоть как называйте!
— Тогда это уже не так весело, — заявил Агара, переглянувшись с Темари.
— Это точно, — кивнула она. — Так что случилось? Ты какой-то взвинченный.
— Я просто кое-что узнал, — ответил Канкуро, — найдём укромное местечко, я всё расскажу.
* * *
После перекуса Канкуро, наконец, начал говорить. Брат смущённо поведал, что Кадзекаге оказывал знаки внимания Акасуна Сае — сверстнице Темари.
— Но Сая кукольница, — засомневалась она. — Сам говорил, какая Акасуна талантливая, что её Рэймэй отметил и стал обучать вместе с тобой и ещё несколькими шиноби. Он же хочет возродить «подразделение марионеток», разве нет?
— Он… Сделал ей двух кукол, — пробормотал краснеющий Канкуро.
— Но это-то точно ничего не доказывает, — возразила Темари.
— Я… видел, как они целовались, — совсем тихо сказал брат. — Прости. Я просто не хотел, чтобы ты узнала уже после…
Темари ощутила, как холодеет внизу живота. Нет, она не любила Рэймэя, но внутренне настроилась исполнить волю отца и выйти за него замуж ради Суны, ради своей страны. Объединить кланы.
— Анэ-сан, — поднялся Агара, — я хочу поговорить с Кадзекаге.
— Что? — с трудом оторвала взгляд от пустой чашки Темари. — О чём?..
— Об этой ситуации, — категорично ответил Агара, скрестив руки на груди. — Мне это совсем не нравится.
— Ничего нельзя изменить, — покачала головой Темари. — Это уже решённый вопрос и от нас ничего не зависит.
— Это мы ещё посмотрим, — прищурился Агара.
— Эй, если подумать… — поёрзал Канкуро, — о свадьбе не было широко объявлено. Она же только в конце лета должна быть. Он не ночевал у тебя, ну в смысле, что старые традиции… — смутился брат. — Я же должен был… Э… Охранять тебя. Как ближайший родственник. Старший родственник, — поправился Канкуро, взглянув на младшего брата.
— То есть о предстоящей свадьбе почти никому не известно? — оживился Агара, о чём-то раздумывая. — Вполне понятно, и так на тебя было совершено покушение… Невеста Каге, как и его семья, всегда держится в секрете…
— Но мы должны объединить кланы, — вяло возразила Темари. Против воли в её душе шевельнулась надежда.
— Ты хочешь замуж за Рэймэя, Теми-чан? — мягко спросил Агара, взглянув в её глаза. Темари показалось, что на неё смотрит умудрённый опытом старик.
— Н-нет, совсем не хочу… — помотала головой она.
— Ну, вот видишь, сестрёнка, — улыбнулся младший брат, — думаю, и Рэймэй только из государственной необходимости вынужден взять тебя в жёны. Мне совсем не хочется терять тебя, если вдруг государственная необходимость закончится. Я многое понял, когда был… в своей семье.
— Что именно? — перебил Канкуро.
— Всегда можно попробовать договориться, — улыбнулся Агара, — а ещё, что правду нужно говорить, пока не стало слишком поздно. Как сказал однажды Итачи: «не должно быть ни иллюзий, ни мыслей о том, что кто-то кого-то обманул». А ещё не должно быть напрасных жертв.
Часть 3. Глава 23. Прошлое и будущее
— Ты снова весь в работе? — в лабораторию заглянула Шизуне.
Орочимару кивнул, пристально посмотрев на свою новоиспечённую супругу, которая спустилась в лабораторию в домашней юкате. От его взгляда Шизуне покраснела, смутившись, и поправила волосы.
— Что-то не так?
— Нет, всё в порядке, — усмехнулся Орочимару, забавляясь стеснительностью жены.
Со дня их свадьбы прошло четыре недели, и до сих пор ему было удивительно, что до своих двадцати девяти Шизуне оставалась девственницей. Неужели не было элементарно любопытно, как это? С другой стороны, Орочимару понимал, что постоянный присмотр за Цунаде, обучение на ирьёнина и странствия не способствовали завязыванию романтических отношений с кем бы то ни было. Впрочем, Шизуне с удовольствием и прилежностью училась и уже не была так скована и зажата, как в их первый раз. Но наедине и вне спальни всё ещё сильно его стеснялась.
— Я хотела тебя спросить, — замялась Шизуне, покусав нижнюю губу.
— О чём?
— О… матери Карин. Она же твоя родная дочь?.. — отвела взгляд Шизуне и прикоснулась к своему животу. — Что ты чувствовал, когда узнал о своём ребёнке?
— Кури не сказала мне, что беременна, — глухо ответил Орочимару, испытывая странное смятение и пытаясь проанализировать к чему весь этот разговор. — Мы познакомились во время последней войны. Она жила в Стране Травы. Я понял, что она была из тех Узумаки, которые выжили после падения Водоворота. Мы были союзниками. Она была хорошим сенсором… Карин не так давно сказала мне, что её мать тоже обладала стихийным ирьёдзюцу. Это, в конечном итоге, её и погубило. Слишком много раненых, которые пили её чакру. Я узнал о Карин, когда ей было одиннадцать.
— Ты… любил мать Карин? — нервно заложила волосы за ухо Шизуне.
— Это было слишком давно, — осторожно сказал Орочимару. — Кури умерла, попросив позаботиться о своей дочери.
— Они похожи?
— И да, и нет, — пожал плечами Орочимару. — Как любой ребёнок похож на своих родителей. От Кури у Карин, пожалуй, волосы, нос и способности к канчидзюцу и ирьёдзюцу. Ты напоминаешь мне Кури больше, чем Карин.
— Правда? — встрепенулась Шизуне.
— Да. У вас похожие глаза, черты лица, фигура, а ещё боевой характер, — улыбнулся Орочимару.
Он подошёл к Шизуне и погладил её за ушком, наслаждаясь видом покрасневших щёк.
Тёмные глаза расширились, и Шизуне быстро облизнулась. Орочимару расценил это как приглашение и прильнул к мягким сладковатым губам. Супруга «поплыла» и обмякла в его объятиях.
— Так что случилось? — мягко отстранился он, разглядывая растерянное выражение лица Шизуне. У неё всегда оно было таким после поцелуев. Мечтательное и какое-то забавно-удивлённое.
— Я… Я узнала, что беременна, — пролепетала Шизуне. — Ты… Ты рад?
Орочимару хмыкнул и присел перед женой на колени, распахивая её юкату перед своим лицом.
— Так, так, посмотрим, — с исследовательским интересом пробормотал он, осматривая совершенно плоский пресс и пробуя его на язык. Шизуне пискнула, втягивая живот, и попыталась уклониться, но не тут-то было.
— Это мальчик, — удовлетворённо сказал Орочимару, поднимаясь, и тихо засмеялся от удивлённого лица Шизуне. — Что?
— Как ты узнал? — спросила Шизуне. — Даже ирьёнин А-класса не сможет узнать пол плода до пяти недель, а у меня совсем маленький срок — примерно две с половиной недели.
— Мой язык очень чувствителен к чакре и её малейшим изменениям, — пояснил Орочимару. — Ты носишь мальчика. Хочешь ещё девочку или мальчика? — деловито спросил он.
— Что? Ты о чём? — удивилась Шизуне.
— Помнишь, Цунаде забирала у тебя яйцеклетки несколько месяцев назад? — дождавшись кивка жены, Орочимару продолжил. — Цунаде волновалась, что ты уже… Что у тебя будут такие же проблемы, как у неё. Мы работали над восполнением клана Сенджу. Она не говорила тебе, но эти дети были выращены искусственно. Мы нашли технологию для того, чтобы можно было обходиться без суррогатного материнства. Я соединил наши с тобой клетки искусственно, на случай, если у тебя не получится забеременеть. Так что в параллель с твоим ребёнком можно запустить искусственное вынашивание одного или двоих искусственных, но тоже наших. Что скажешь?
