Она всегда была только моей, рождённая только для меня. Мне никогда не забыть её возвращение в мою жизнь. Возвращение моей жизни. Те страшные минуты, когда я был согласен на вечное безумие, лишь бы её образ не растаял. Когда оплакивающее любимую сердце, осознало, что все ещё бьётся, потому как Она жива. Как горячие слезы на прохладных щеках подарили дыхание. Когда тёплые пальцы в моей руке вернули сердцебиение. Когда дрожащий голос возвратил смысл существованию.
Были ли важны её объяснения? Да, конечно. Я хотел знать о ней все. Могли ли они что-нибудь изменить? Нет. Познав потерю, я хотел лишь владеть. Главное, что она жива, то, что пришла ко мне, имея выбор в тысячи дорог. Стерев прошлое, она выбрала один путь, путь со мной. Способен ли мужчина отказаться от мечты ставшей реальностью? Никогда. А я теперь знал цену тому, что имеешь и потому, не раздумывая, шагнул вперёд, не оглядываясь.
В потоке тех безумных чувств и эмоций, не осталось ничего, кроме стремления ощутить себя живим, обладать подарком судьбы. Стёрлись ограничения и запреты. Что может остановить два пылающих сердца, два жаждущих тела? Никакая сила в этом мире не смогла бы вмешаться в порыв, закруживший нас в исконном желании быть единым целым.
Моя женщина в моих руках таяла и плавилась, стонала и билась от переизбытка ощущений. А я сходил сума от её прикосновений от её хриплых стонов, от осознания, что она моя. Контроль был утрачен мгновенно, оставались лишь голые инстинкты способные рушить и создавать. Мы уничтожали границы дозволенного, сжигали преграды, забывали о существующем вокруг мире, крушили запреты. Мы творили любовь, строили новую собственную вселенную, достигали вершин, дышали друг другом.
В моей жизни до Неё никогда не было ничего более сокрушительного и возрождающего, такого же разумного и безумного, научившего боли и наслаждению, дарящего отчаянье и счастье. Она моя, вся моя!
Для того чтобы удержать Её в своих руках я был готов на многое и такая малость как сохранения Её тайн, не стало для меня испытанием. Только Лиза изредка грустно вздыхает, каясь, что из-за неё я покинул свой дом. Глупая, мой дом там, где есть она. Я редко покидаю семейный очаг, любая поездка как пытка, разрывает душу, оставляя большую часть здесь, с ней. "Сросшиеся сердца" - как называет нас моя мать. Совершенно точное определение, ведь друг без друга мы не полноценны, погибая от тоски.
Я знаю все её слабости и силу, мечты и желания, привычки и особенности. Знаю её страхи и главный из них, помимо расставания, это страх перед грозой. Раскаты грома звучащие вдали каждый раз становятся для нас испытанием. Она очень тоскует по дому, я знаю, страшно переживает за свою семью, но по её признанию, возвращение будет для неё смертельным. Такая разлука может стать фатальной для нас обоих. Мы каждый раз под стук дождя и вспышки молний, прячемся в своей спальне, обнявшись и прижавшись, друг к другу пережидаем угрозу. Глажу её по волосам и шепчу, о своей любви, о том, как она мне дорога и что для меня нет ничего и никого важнее.
Столько счастье мне было подарено этой маленькой женщиной. И конечно именно она приносила в мою жизнь яркие краски, своё беззаботной непосредственностью и беспечной доброжелательностью. Никогда не забуду приезд четы Сорелов и как светловолосая служанка гоняла маркизу по всем этажам зло, размахивая подарочной корзинкой. А потом наблюдал, как они обе ревели в два ручья, радуясь встречи. С тех пор Карл с Лолой приезжали часто, понимая нашу невозможность совершить встречный визит.
За все это время не приезжал только Жак, но это с его стороны более чем разумно. Лиза по-прежнему поддерживает с ними связь, желая быть в курсе всех дел в поместье ДеБюси. Я не возражаю, так как понимаю, что он был и остаётся её другом, хотя меня не вероятно злит их фамильярное общение с Жаком. Пусть он никогда и не был её мужем, но он, смея, играя эту роль прикасаться к ней, а это уже слишком много.
Да и то, как он обошёлся с моей женой, никогда не будет мной забыто. И сколько бы Лиза не говорила, что все бельём поросло и не имеет значение, такое я не прощаю! Жаку пришлось пережить несколько самых не приятных часов в своей жизни. Организованной мной похищение послужило ему достойным наказанием. Ещё бы пеленгованный верёвками, запертый в подвале с людьми бандитской наружности, которым было приказано сделать так, чтобы этот человек никогда не смог забыть урока. Не знаю, о чем он думал все это время и сколько раз прощался с жизнью, но мне не было жаль его. Человек посмевший поднять руку на мою женщину, не заслуживает снисхождения. Когда его отпускали, передали от меня привет. Уверен, что он все понял, и надо отдать ему должное, ни разу не упомянул об этом случае Лизе. А она уверенная, что ей удалось меня отговорить, была счастлива решением вопроса и продолжала думать обо мне лучше, чем я есть на самом деле. Хотя для неё я готов быть таким, каким она захочет.
Так же частым гостем в нашем доме является моя мать. Теперь она у нас баронесса Дюпре, хоть и утверждает, что согласилась исключительно из-за нежелания носить титул вдовствующей маркизы. Сам барон, снисходительно улыбаясь, соглашается, хотя невероятно счастлив, что спустя столько лет, наконец, добился неприступной женщины. И она может сколько угодно искать оправдания своему "да", они никого не обманут.
От разбегающихся мыслей меня отвлекло лёгкое движение и моргающие заспанные глазки.
-А где мальчики, - спросила проснувшаяся Лиза, глядя на опустевший ковёр с брошенными игрушками.
-Не волнуйся, родная, мисс Добсон увела их обедать, - успокоил её я, целуя в висок и погладив по спине.
- Уже столько времени? - нахмурилась она.
-Голодная?
-Пожалуй, да, - принялась она медленно подниматься с меня, не забывая игриво подразнить, потерявшись об меня грудью.
Как на ниточке последовал за ней. Приняв вертикальное положение, она неожиданно покачнулась, но к счастью я успел её поддержать.
-Оу! - задумчиво прислушалась она к себе. - Надеюсь, хоть на этот раз будет девочка.
-Что? - я, конечно, понял сразу, о чем она, но подтверждения все равно хотелось.
-Говорю в ближайшее время быть нам трижды родителями.
-И когда ты об этом узнала.
-Да вот только что.
Я нахмурился, это что у неё прямая связь с Всевышним что ли?
-Уверена?
-Я что же, по-твоему, не знаю первый и главный признак беременности. Вот этот вертолёт в голове и потом бух и нокаут, - дёрнула она плечом, как и прежде от волнения перемежая эмоции с непонятными мне словами. -Это я когда Даниелем забеременела, ужасно боялась этих обмороков, с Анри, я уже знала, чего следует ждать. А теперь я уже точно знаю, что это один из самых верных признаков. Так что не спорь с беременной женой.
