В подполье что-то затрещало. Послышался противный звон — будто выскакивали пружины из продранного дивана.
— Геремор, и ты, как тебя там, милиционер, найдите дубинки и живо к щели, — скомандовала Люба. — Никого оттуда не выпускать.
Геремор кинулся выполнять приказ, безуспешно пытаясь убрать со лба спутанные волосы. Коротко стриженый парень в серой форме подхватил с пола оторванную половицу.
— Бэрр уии у-ууууууу! — выкрикнул вдруг Заззу. В его руках вспыхнул клубок малиновых молний. Разноцветные баночки разметало в стороны. Одна из молний ударила в сундук. Лязгнув, откинулась крышка. В потолок с шипеньем ударил столб ослепительного света.
Раздался оглушительный треск. Избушку тряхнуло. Крышу сорвало с места и вместе с несколькими рядами бревен швырнуло вверх. В комнату хлынул солнечный свет.
Люба зажмурилась.
— Мамочка! Заззу, что это? Что…
Останки избушки сотряс новый удар. Сундук выстрелил в небо нестерпимо яркий шар, похожий на крошечное Солнце. Люба подскочила к черному колдуну и принялась трясти как тряпичную куклу. Двое или трое воздыхателей последовали ее примеру. Виктор Антонович как зачарованный таращился на шар, который высоко в небе разорвался вдруг небывалым фейерверком.
— Заззу, останови этот кошмар! — завизжала Люба. — Что ты натворил?!
— Я? — лысый эльф поднял на нее озадаченный взгляд.
— Да, ты! Что это такое? Что с сундуком?!
Колдун пожал плечами.
— Обычный выброс энергии. Сундук больше ста лет никто не использовал.
— Но что… что он тако…
Ухнул взрыв. Сундук подбросило в воздух. Полетели искры.
— Мы умрем, — прошептала Люба.
Заззу фыркнул.
— Не выдумывай. От магических передатчиков еще никто не умирал. Если, конечно… Чертопрыщенко, стой!
Заззу подвела замедленная реакция. Он с минуту поглядывал, как Виктор Антонович мелкими шажками подбирается к сундуку, но спохватился лишь когда маг-самоучка вскинул руки и по локоть погрузил их в столб ослепительного света.
— Назад, идиот! — рявкнул Заззу, но было уже поздно. Что-то засвистело, рассекая воздух. Над сундуком мелькнуло нечто длинное и прозрачное, похожее на побег невиданного хищного растения. Обвив Виктора Антоновича, оно подняло его в воздух. Мгновение — и долговязая фигура Чертопрыщенко исчезла в сундуке.
Тотчас явились и зашарили вокруг новые побеги. Люба вскрикнула: что-то ухватило ее за ногу. Позади кто-то рухнул на пол. Чьи-то ногти заскребли по дереву.
— Все наружу! — завопил Заззу и тотчас умолк — вокруг его головы обмотались сразу два побега.
Жуткие плети потянулись к щели в полу. Одна оплела ноги милиционера, еще две нырнули под землю. Через секунду они выволокли на поверхность упирающегося Мишу и изрубленный каркас кровати, отчаянно размахивавший скрученной в штопор косой.
— Ииииииии!!! — завизжало рядом. Люба обернулась. Две прозрачных плети волокли к сундуку крашеную толстушку Марину. Ее за руку держал Гиллигилл. Жабья физиономия орка стала багровой от натуги, из горла рвался хрип.
— Держи! Держи меняаааа! — вопила несчастная. И Гиллигилл держал ее — как мог, изо всех сил. Но неведомому чудищу внутри сундука вдруг надоела игра. Мощный рывок — и Марина исчезла в столбе ослепительного света — лишь мелькнула на прощанье свекольная шевелюра.
В тот же миг Любу рванули за ноги.
— Неееет! — закричала она.
Любу тряхнуло, перевернуло на живот и поволокло к сундуку. Она кричала, упиралась, вырывалась изо всех сил, но все было тщетно. С каждым мгновеньем она оказывалась все ближе к пылающему зеву магического передатчика. Люба пыталась вцепиться ногтями в пол, но лишь оставляла глубокие борозды на потемневших досках. Потом ее подняло в воздух, снова перевернуло. В нескольких сантиметрах гудел и потрескивал световой столб. Последнее, что увидела Люба, прежде чем ухнуть в него, был клочок неба и выползающее из-за края избушки стеклянное рыло вертолета.
Миша лежал, спеленутый по рукам и ногам, в ярости скрежеща зубами. Сундук оказался ненасытным чудовищем. Он проглотил Чертопрыщенко и нескольких подручных. Всосал Любу…
— Падаль! — заорал милиционер. Все, что ему оставалось — извиваться змеей и ругаться. — Проглот! Бракованная тумбочка!
Как будто в ответ на оскорбления, сундук выхватил из толпы новую жертву. Взметнулись длинные черные волосы, и над землей повисла Наташа.
— Положи ее на место! — выкрикнул Миша. — Положи, или я за себя не ручаюсь!
Сундук не реагировал. Он вертел девушку так и сяк, будто прикидывая, с какой стороны удобнее заглотить. Наташа не отрывала зачарованного взгляда от бьющего вверх светового столба.
Потемнело небо. Миша напряг мускулы в отчаянной попытке освободиться, и вдруг обнаружил, что смотрит в упор на покрытое заклепками брюхо снижающегося вертолета. Будто во сне наблюдал он за тем, как под вертолетом появилась веревочная лестница и по ней стал спускаться человек с фотоаппаратом на шее и ножом в руке. Спустившись к Наташе, человек несколько раз щелкнул затвором фотоаппарата, а потом взмахнул ножом. В тот же миг девушка рухнула на пол. В следующее мгновенье в двери показалась драконья голова на длинной розовой шее. Голова схватила Наташу за руку и потащила прочь из избушки. В это время в окно, поводя свирепым взглядом, забирался Дмитрий Андреич, вооруженный милицейской дубинкой.
Человек из вертолета спрыгнул на пол. Сверкнула вспышка фотоаппарата, вжикнул, разрезая прозрачные путы нож. Гулко ударила дубинка. Снова сверкнула вспышка…
Миша окончательно пришел в себя на поляне. Рядом лежала Наташа. Она смотрела на него. Миша погладил ее по щеке и вдруг притянул к себе.
— Ух! Во дают! — раздался над ухом знакомый голос. — Геремор, при всех твоих талантах по этой части, согласись, что целоваться десять минут без перерыва тебе слабо.
— Ничего не слабо! — ответил другой знакомый голос, возмущенный. — Михаил, освободи-ка место, а то во мне тут сомневаются.
Вместо ответа милиционер показал кулак.
— Прекрати! — послышалось через некоторое время. — Женись, потом и целуйся сколько влезет. Наташа, хоть ты его образумь.
Милиционер поднял голову. Их с Наташей окружила плотная толпа. Здесь были давешние журналисты, четверо милиционеров и шестеро или семеро чертопрыщенцев. Один из них сидел на траве и Дмитрий Андреич пытался снять с его ноги покореженную проволочную клетку. Рядом розовела счастливая физиономия Улса, а возле дракона стояли Геремор и Гиллигилл. Олло с ними не было.
— Вы… вы того, заколдованные?
