Но печальных песен Ваулина больше не пела.
Удивительным продолжением этой истории стало то, что через несколько дней слова профессора Делайе почти слово в слово повторил преподаватель военного дела профессор Марадей. Он сказал:
— Когда мы говорим о любом деле, мы всегда можем использовать два различных образа построения речи. Мы можем сказать "дело не будет сделано, если не будет того-то", или, наоборот, "дело будет сделано, если мы выполним следующие условия". Как по-вашему, какой образ речи лучше применять? Есть в человек некоторая система, которая не слышит условий, но зато управляет чувствами. Если вы говорите "дело не будет сделано", то она слышит, что вы говорите о невозможности дела, и возбуждает соответствующие чувства. Поэтому, если вы всегда будете строить свою речь таким образом, то к вам будут относиться, как к нытику.
— Если вы будет говорить "дело будет сделано", то и отношение к вам будет, как к столпу общества. Люди плохо вслушиваются в слова, зато всецело доверяют чувствам. Образ речи "дело не будет сделано" стоит употреблять только в одном случае. Тогда, когда вам надо напугать слушающих. Например: "Если мы не закроем ворота, то в крепость ворвутся враги!" В остальных случаях используйте образ речи "дело будет сделано, если…". Сказка должна кончаться хорошо — пусть все окружающие привыкнут, что рядом с вами сказка всегда заканчивается хорошо.
В конце марта руководство университета распространило ещё одно сообщение, посвященное прорыву гаргулий. Исследователи, работавшие с обнаруженными Гуровым и Веселовым гаргульями, вышли на прямой контакт. Эти хозяева гаргулий оказались мирными и добродушными крестьянами, а их гаргульи — весьма мирными и покладистыми существами. Они, кстати, и внешне отличались от тех, что участвовали в декабрьском прорыве: те были крупными и чёрными, а эти были помельче и коричневыми. Хозяева и их гаргульи вели тихий образ жизни в своих пещерах, выращивали разные растения и танцевали по вечерам у костра. Они немного владели магией, что позволяло им контролировать свет в пещерах, чуть-чуть знали арифметику и геометрию. Ни на что большее они не замахивались. Про свою историю они рассказали много интересного.
Оказывается, они пришли в эти пещеры совсем недавно. Найденная "Паровозовцами" пещера была не единственной — хозяева показали людям множество пещер своих соседей — родичей. Весь этот народ был вынужден переселиться сюда из Западной Сибири, так как там в пещерах "стало невозможно дышать". При переселении они испытали множество страданий, новые пещеры были намного меньше, чем старые, и хозяева коричневых гаргулий об этом сильно горевали. Прошли они по старым тоннелям под Уралом. Эти тоннели были к очень плохом состоянии, и много людей и гаргулий погибло от завалов во время перехода.
На вопрос о том, почему стало невозможно дышать, получить внятного ответа не удалось, но волшебники пришли к выводу, что пещеры почему-то оказались заполнены метаном и нефтью. Про чёрных гаргулий и их жестоких хозяев хозяева коричневых гаргулий знали и вспоминали с ужасом: это были жестокие, кровожадные убийцы, которые съедали всех, кого удавалось обнаружить, даже своих сородичей. Откуда они берутся, никто не знал. Про то, кто и когда построил систему тоннелей, хозяева не знали, они ею просто пользовались с незапамятных времён. Хозяева клялись, что существуют тоннели в Индию и Африку. В целом о географии поверхности земного мира они были осведомлены неплохо, но не интересовались им: с их точки зрения, там было слишком холодно.
Специальные исследовательская группа исследовала крупные подземные ёмкости — пещеры в Ливии, Ираке, Западной Сибири и других местах, про которые было известно, что они до недавнего времени были пустыми. Все они оказались заполнены нефтью или метаном. Волшебный мир пришел к выводу, что в мире немагов можно развивать массовое автомобилестроение, чтобы было, куда девать эту нефть. Происхождение нефти оставалось вопросом.
Александру Веселову со товарищи даже пришлось побывать в нескольких таких разведывательных выходах, они исследовали пещеры в Средней Азии.
— Придётся нам поизучать вопрос, откуда там взялась нефть, — сказал Гуров, глядя на карту новых залежей нефти, — насколько я понимаю, залежи совпадают с местами расселения древних волшебников… тех, что ушли под землю. Чувствую, непросто нам там придётся.
На очередном занятии по военной подготовке профессор Марадей устроил изучение правильных звуков.
— Умение издавать правильные звуки нужно вам для того, чтобы правильно координировать свои движения. Вы, люди, на самом деле огонь, вибрация, и все ваши движения можно выразить через звук… этим мы сейчас и займемся.
Профессор Марадей заставил их, прислоняя руки к разным частям тела, найти, какая часть тела более всего реагирует на тот или иной звук. Через три таких занятия почти все научились издавать чистые, правильные звуки. Теперь стало ясно, что позволяло старшекурсникам так красиво и проникновенно петь. На Ваулину это почему-то произвело ужасающе тяжелое впечатление. Выйдя в коридор после третьего занятия, она прислонилась к стенке и принялась плакать. Все удивились.
— По сравнению с этим мой хор — жалкие песенки детского сада. Мне хлопали просто из жалости!
Ваулину утешали восхвалениями, восхищениями и грубой лестью, но ничего не помогало. Она не верила! Отчего-то ей показалось, что её песни никак не могут сравниться с тем, что показали на занятии, и она не принимала никаких утешений. Немного успокоилась Ольга только после того, как с неё взяли обещание устроить ещё три концерта.
Зато на следующем концерте Ваулина устроила такое, отчего навсегда вошла в легенды университета. Она решила придумать свою песню. Ольга оказалась хорошей ученицей и вплела в эту песню истинные звуки, те, которым их научили на занятиях по военному делу. Кроме того, она вытрясла из Веселова всё, что тот узнал в пещере у наги и в замке у Карсонса. Из ритмов наги и мелодий мастера Карсонса Ваулина взяла самое красивое и сплела такую вязь, которая должна была заставить расчувствоваться даже мертвеца. Пример мастера Карсонса её не остановил. На концерте Ваулина решила не рисковать и поставила эту песню последней.
Когда Ольга начала её петь, Александр с компанией сидели, как обычно, на самом верху концертной пещеры и обменивались сплетнями.
За месяцы обучения все перезнакомились, у некоторых студентов выявились очень экзотические черты характера, появились любовные истории. Одним словом, поговорить было о чём. Но когда Ваулина начала петь, все разговоры затихли. Её голос воспарял к самым вершинам восхищённой проникновенности и опускался к бытовой жизнерадостности. К чести Ольги, она не пыталась всё время давить на умиление, как это делают многие наивные композиторы, и её взлёты прекрасных чувств перемежались периодическими звуками простой речи, иногда даже самоиронии. Но от этого песня становилась только ещё красивее. Она увлекала к фантазию в загадочные леса и возвращала её к буйным пляскам. Хор поддерживал её, но вёл свою партию с некоторым запозданием, так, что получался эффект таинственности. А на заднем плане отплясывали свою пляску ритмы наги. Александр замечтался. Через несколько минут он вдруг устыдился своих приятных мечтаний и подумал, что негоже ему тут так вот расслабляться, когда тёмные маги вот-вот завоюют весь мир, и огляделся. На сцене стояла испуганная Ваулина и раз за разом повторяла:
