— Так что же теперь!
Лицо девушки сделалось серьезным:
— Уходи! Уезжай из Загорья! Забудь о Запустении! Твоей клятвы больше нет!
— И что потом?
— Потом я найду тебя!
— А, если я не отступлюсь и пойду в ваше логово за кольцом?
— Зачем оно тебе? — Алиса посмотрела на меня с вдруг вспыхнувшей злостью.
— Ответь, что будет, если я не послушаю тебя?! — мне захотелось схватить её за плечи и сильно встряхнуть. Чтобы вытрясти всё, что было в ней от убийцы.
— Я обязана остановить тебя и я сделаю это! — выпалила она.
— Убьешь меня?
— Сначала я убью всех, кто будет вокруг тебя. Одного за другим, а потом и тебя. Да, тебя.
Мы разговаривали почти в полной темноте. Не слезы ли на её глазах?
— Если вы забредете в лес слишком глубоко, я не смогу противиться властной воли. Я убью и тебя.
Алиса опустила голову, её плечи осунулись. Она говорила правду.
— Откажись! — девушка резко вскинулась, отпрянув на три фута. — Послушай меня!..
За углом вдруг раздались голоса.
— Эй! Гард! Ты там?
Толстяк Рой искал меня. Через несколько ударов сердца он окажется здесь, отсвет факельного огня уже виден у края бревенчатой стены.
— Откажись! — взмолилась Алиса. — Иначе тебе не жить! Ночные крысы однажды перешли ему дорогу! Он не Низверженный, но очень силен. Не иди к нему! Что ты сможешь один, когда он покончил со всеми вами!
— Кто он? Алиса! Кто? — у меня перехватило дыхание, сердце заколотилось в бешеном ритме.
Алиса отвернулась, я потянулся, чтобы схватить её за руку, но девушка исчезла. Растворилась в ночи в одно мгновение.
— Кто? Кто? — в отчаянии шептал я.
— Да вот же наш Николас! — радостно объявил Рой.
Уже навеселе. За толстяком бубнили двое орков, тоже выпившие. Укромное место наполнилось пьяным гоготом.
— Пошли, Гард, выпивка стынет! Тебя ждет!
Я последовал за ним. Акан и орки смеялись, что-то говорили, а я ступал словно во сне. В котором воздух стал вязким, давящим на плечи и приглушающим все звуки вокруг. Убеждая меня, Алиса достала из рукава последний козырь. Неужели она думала, что, упомянув о том, кто уничтожил ночных крыс, испугает последнего их них? О, Харуз! Клянусь пред тобой своей бессмертной душой! Я найду логово этих сиятельных и того, кто уничтожил Старика и остальных!
Теперь я знаю, где он прячется! В сердце Запустения!
Еще вчера я мечтал забыть о Фоссе, Антуане де Сош и перстне Бога Сына! Еще несколько минут назад я говорил Алисе, что не пойду в Запустение исключительно из-за ослиного упрямства. Отныне все иначе! Ночные крысы будут отмщены!
Назад дороги нет! Впереди Запустение!
Запретная магия вернула дух убитого в остывшее тело. Положенный на дощатый пол посреди тускло освещенной комнаты мертвец открыл глаза, поднял туловище и обратил лицо к Нуроггу. Дабы ответить на вопросы командира дорнокской сотни орков.
В распоряжении Нурогга имелось немного времени, в двести ударов сердца, но он вопрошал далеко не в первый раз. Он вызнал все, что хотел, и успел привязать к себе нить к убийце. Каждый, кто отнимает чужую жизнь, оставляет отпечаток на душе убитого. Призраки не могут лгать, и расскажут вопрошающему все, что тот пожелает узнать, а ищущий сорвет и впитает в себя частичку черного пятна, проступающего по краям смертельной раны на мертвом теле в момент призыва.
Нурогг был и вопрошающим, и ищущим одновременно. Редкий Дар.
Время призыва истекло. Тело сидящего на полу мертвеца обмякло и рухнуло бы на дощатый пол, не придержи его Нурогг за плечи. Орк бережно опустил мертвого наземь.
— Спи с миром, — хрипло произнес орк. Тяжело прощаться с младшим братом.
Когда Нурогг поднялся, чтобы выйти во двор, лицо орка сделалось каменным, не выражающим эмоций. Но взгляд сотника и мага по-прежнему выдавал его чувства. Нурогг жаждал мести! Взор Нурогга, высокого, крепко сбитого, в самом расцвете сил орка излучал свирепость.
Теперь он знает, как погибли четверо его разведчиков и где искать убийцу брата. Выйдя на крыльцо, орк втянул широко расставленными ноздрями воздух. Запах убийцы указывал на северо-восток. Ненастоящий запах, но магия предков показывала направление поиска. Он прячется где-то в лесах в двух дневных переходах отсюда.
— Поднимай сотню с рассветом, — приказал Нурогг старшему десятнику. — Мы начинаем новую охоту.
* * *
Лилит тяжело, прерывисто дышала. Угнаться за лодками, идущими впереди по Черной речке, оказалось очень непросто. Мешал густой лес, но девушке все ещё удавалось не отпустить лодки от себя далеко и держать их в поле своего зрения.
Только сил почти не осталось. Лилит стиснула зубы и продолжила преследование. Деревья вокруг неё совершенно обычные, не скажешь, что она уже в Запустении. Сперва она старалась не выдавать себя лишним звуком и почти сразу же начала отставать. Тогда пришлось бежать, отбросив всякую осторожность.
Отец сокрушенно покачал бы головой, услышав, какой шум она подняла… Лилит споткнулась… Отец? Для неё не являлось тайной, что Пол не является её родителем. Но как иначе называть человека, что воспитывал её с младенчества?
Томас Велдон — вот её настоящий отец. Он часто навещал ферму. Сколько себя помнила, Лилит знала, кем для неё приходится инквизитор, и она любила его тоже. Она и его называет отцом.
Вчера снова спорила с ним, и он в очередной раз непреклонно заявил, что в Запустение она не идет. Внешне Лилит смирилась, но еще у могилы Пола Андара она поклялась, что никто больше не будет определять, как ей жить!
Покинуть деревню орков незамеченной труда не составило, оркам не было никакого дела до неё. Поначалу намеревалась идти за лодками до темноты и объявиться, когда маленький отряд пристанет к берегу на ночлег. Они заплывут уже далеко, и вряд ли кто-то будет возвращаться, чтобы доставить её обратно на стоянку Манрока.
Она снова окажется рядом с отцом! А убийца Пола и огсбургец окажутся поблизости! Томас Велдон уговорил её отказаться от мести, и поначалу она согласилась с его доводами, однако с каждым днем в Лилит росло желание всадить в Гарда стрелу! Но духу не хватало. Может быть, в Запустении она решиться на месть? О! Как же она мечтала убить его! А потом прикончить имперского полковника! Ну почему она не решалась на это раньше?
Лилит прижалась спиной к шершавой коре старого дерева, чтобы перевести дух. Она не выдержит такой темп до темноты. Нужно скорей нагнать лодки и жалобно позвать отца. Она очень устала, ей и притворяться не потребуется, чтобы разжалобить отца.
Послышался шорох, как будто кто-то появился рядом, и сердце Лилит ушло в пятки. Она услышала позади:
