Мафей всхлипнул, утёр нос рукавом и обиженно сказал:
— Как за уши таскать, так можно, а как плакать — так я принц… Вот в следующий раз буду мужчиной и как шарахну по тебе чем-нибудь… мало не покажется.
— Что ж сразу не шарахнул? — засмеялся Кантор.
— Ты ведь меня спас, — снова шмыгнул носом его высочество. — А это правда… насчёт крови?
— Чистая правда.
— А ты откуда знаешь?
— У меня есть один знакомый… тоже полуэльф, как и ты. Он мне рассказывал. Я его как-то хотел угостить сдуру, и он мне объяснил, что с ним будет от такого угощения. Даже во втором поколении надо сначала делать тест на совместимость, а потом пробовать. Да и в третьем желательно, а то мало ли что.
Мафей тут же перестал плакать и заинтересовался.
— А твой знакомый — он такой же, как я?
— Не совсем. Он старше тебя и у него нормальные человеческие уши. А в остальном — такой же инфантильный безответственный лопух, как и ты. Только вот половыми извращениями не страдает, на этот счёт у него все в порядке.
— Я не извращенец, — надулся Мафей, видимо, обидевшись на «инфантильного лопуха». — Мне просто интересно, как люди это делают.
— Так же как и эльфы, уверяю тебя.
— Так ведь я не знаю, как это делают эльфы. Вот я и хотел хоть на людей посмотреть.
— Дурила! Это надо не смотреть, а пробовать на практике!
— Вот и Жак тоже говорит… — вздохнул Мафей.
— Ну, вот и делай, что старшие говорят, раз уже дорос. Или у эльфов в этом возрасте ещё не стоит?
Мафей опять надул губы и обиженно сообщил:
— Уж не хуже, чем у людей.
— Так чего ты теряешься? Тут вон какие дамы по дворцу бегают… одна Камилла чего стоит.
Мафей мгновенно зарделся и пробормотал:
— Да ну её…
— Что, старовата? — усмехнулся Кантор. — Это не страшно. Для такого, как ты, неопытного и неуверенного в себе мальчика, нет лучше, чем старая опытная шлюха.
— А на следующее утро весь двор будет знать, какой я неопытный, и обсуждать размеры и конфигурацию моего полового аппарата… Спасибо.
— Ну, если тебя это смущает… — Кантор пожал плечами. — Найди ещё кого-нибудь. Можно и не во дворце, можно и помоложе… Да и чего это я тебе должен советы раздавать, сам не маленький. Выберешь на своё усмотрение. Ты вон какой славный и симпатичный, вполне можешь позволить себе выбирать. Какая же девчонка откажет эльфу… А за людьми больше не подглядывай, а то кто-нибудь изловит и морду набьёт. Понятно?
— Понятно… — вздохнул Мафей. — Только пока никто не ловил. Только ты. Ну, ещё наставник, но он просто в комнату вошёл и застукал. А из объектов — только ты. Да и не посмеет меня никто бить, таких нахалов, как ты, при дворе не водится, просто наставнику пожалуются.
— А он тебе нотацию прочтёт. А ты их уже на память знаешь. Всё ясно. Вы с моим знакомым случайно не братья? Уж очень похожи.
— А нельзя мне как-нибудь с ним познакомиться?
— Вряд ли. Он у нас особо засекреченный товарищ, и общаться с магами ему не рекомендуется, а то вы такие ребята — заглянете, и все про него узнаете.
Мафей вздохнул, помялся и неуверенно спросил:
— А ты расскажешь всем про эту бутылку… и вообще…
— Не бойся, не расскажу. Хотя следовало бы, чтобы тебя ещё и наставник отчитал за вопиющую некомпетентность, но… Ладно, иди спать. Я тут не нанимался ещё и воспитывать тебя.
Оттасканный за уши принц немедленно поднялся с лавочки и начал кастовать телепорт. Потом, спохватившись, сказал:
— Ой чуть не забыл… Спасибо.
— На здоровье, — проворчал Кантор. — Что-то мне сегодня слишком много народу говорит «спасибо», не к добру это. Не иначе, в ближайшее время либо морду набьют, либо пристрелят где-нибудь…
Он проследил, как тают в сером тумане распухшие уши маленького эльфа, и вернулся в купальню, надеясь всё-таки поспать хоть немного.
Кантору снились эльфы. Они шумно плескались в бассейне и трахались вповалку. Они были красивые, тонкие, с серебристыми волосами и огромными тёмными глазами без белков. Эльфы пили вино и пели хором в четыре голоса. Им было очень весело. А он стоял на галерее и смотрел на них сверху, и ему было грустно и до смерти завидно.
Элмару снилась Азиль. Она стояла в дверях, как обычно, зависнув на одной ноге и держась рукой за косяк, босая, в стареньком заплатанном платье, в котором она когда-то пришла к нему. И смотрела на него с укоризной. «Где же ты шляешься, милый? — говорили её глаза. — Ушёл с утра, не сказал куда, я тебя жду, а тебя все нет, и спросить не у кого. Может, с тобой случилось что? А может, просто опять где-то пьянствуешь, как обычно?» И ему было очень стыдно.
Жаку снился кошмар. В нём не было конкретного сюжета, но было много крови, потрохов, отрубленных голов и прочих малоаппетитных подробностей из области судебной медицины. Ему было страшно. И очень плохо.
Терезе снился Жак. Просто так, без всяких подробностей. Снился, и все.
Эльвире снился король. Он стоял перед ней на коленях, просил прощения и слёзно умолял выйти за него замуж. А она гордо и непреклонно отказывалась.
Её гостю снилась полная ерунда. Будто он прилетал к Эльвире и украл из королевской кухни банку варенья. И съел. Причём съел руками, без всякой ложки. И ещё катался на люстре. А потом его величество сердито отчитывал Эльвиру за варенье и грозно вопрошал, кто разбил большую люстру в тронном зале.
Ольге снился дракон. Он к ней приставал. Он весело скалил свои жуткие зубы, помахивал огромным членом и говорил человеческим голосом всякие очаровательные непристойности. У дракона был волшебный голос барда Эль Драко и говорил он по-мистралийски. Очень сексапильный был дракон. Ольга чуть не согласилась.
Этель снились её сегодняшние собутыльники. Все три. Они исполняли мистралийские народные песни у подножия её башни и жалобно взывали к ней, приглашая на коллективные потрахушки. А она показывала им язык из окна и говорила, что она сегодня занята. Сегодня у неё запланированы потрахушки с его величеством Шелларом.
Его величеству снились всякие ужасы. Разные. Снился ему, к примеру, господин Хаббард, который будто бы пришёл к нему в кабинет с головой под мышкой и злорадно заявил, что он вовсе не умер, а всех обманул. Также снился Жак, который тоже явился к нему в кабинет в состоянии трансформации, с двумя мечами в двух руках и с вполне понятными намерениями, а пистолета не оказалось ни в кобуре, ни в ящике стола. А ещё ему снилось, что он женится. И все прочие ужасы перед этим меркли.
Принцу Мафею снился Кантор. Он висел на вбитом в потолок крюке, через который была переброшена цепочка полиарговых наручников. Его голова бессильно болталась, с лица капала кровь. Рядом стоял здоровый коротко стриженый голдианец с железным прутом в руке, и спрашивал: «Где Амарго?» Не дождавшись ответа, он приложил раскалённый прут к голой спине мистралийца и снова спросил: «Где остальные?» Кантор выгнулся дугой, запрокинув голову, и закричал. Это было страшно. Очень страшно, как всегда в подобных снах.
