— Что тут было? — поинтересовался он у незнакомки.
— Ритуал изгнания нечисти, — вздохнула Юля, анализируя последствия.
Целый и невредимый осел со связанными ушами топтался вокруг колонны, только рядом с ним блестело несколько осколков. Граната взорвалась как раз под ногами Меритатон. И на полу осталось лишь большое кровяное пятно, разбитые кости и две красивые сережки. Из такого состояния ни один нелюдь, если верить архивам ОСЯ, не воскресал, оставалось только тряпочкой пол протереть.
И больше никого и ничего. Неужели получилось? Счастливая улыбка озарила лицо девушки, когда рядом с жертвенником вдруг вспыхнул свет, открылась пространственная дверь, и оттуда вышло два существа. Один — мужчина с крокодильей головой, как успела прочитать Шаулина в энциклопедии, бог Себек, являвшийся к ней давеча. Второй — невысокий юноша, лицом вылитый ассистент Хоснуров, только не в халате, а в гофрированной белой юбке, и у него на голове вместо короны серебром сверкал серп луны.
Ни говоря не слова, эти двое подошли к стоявшим у входа в зал обескураженным людям: начальнику стражи и девушке из будущего.
— Ну вот все и закончилось, Юлия, — тихо сказал Себек, кладя на напряженное плечо девушки холодную руку.
Мурашки пробежали у нее по спине.
— Юрия? — переспросил стражник, глядя на непривычно для него одетую девушку.
А бог тем временем продолжал:
— Меритатон теперь никогда не сможет вернуться сюда. Что же касается Иры…
— Теперь не важно, умрет она или душа вернется в ее тело, — закончил фразу юноша с серпом на затылке.
Осел жался к колонне, понимая, что попался. Бог-покровитель фараонов отвязал его и вежливо обратился к животному:
— Теперь весь клан понял, чего ты боялся, Сет, когда хотел убить мальчишку из Полесья. Решением сиятельного Ра ты назначен покровителем для потомков этого человека.
Крокодилоголовый указал на ничего пока не понимающего Менпехтира.
— А я тут при чем? — оправдывался стражник, который, идя в храм, никак не ожидал столь феерического зрелища с участием богов.
— Спустя двадцать семь лет ты станешь Владыкой этих Земель, — закрыв крошечные черные глазки, говорил бог-крокодил, — твои дети и внуки приведут эту страну к процветанию и сделают ее могущественнейшей державой на свете. Думаю, Сет именно об этом и мечтал, когда воскрешал найденный в пустыне труп?
Осел виновато кивнул.
— Ну вот, — завершил Себек, — мы не можем дать тебе, повелитель Хаоса, бессмертного человека, владыку всего, но постарайся покровительствовать целой династии, да назовут они детей твоим именем.
Поклонившись человеку, бог забрал ошарашенного осла и пошел прочь:
— Не бойся, Сет, — уверил он животное, — мы вернем тебе человеческое тело, но если на твоей совести появится хоть одно убийство…
Что случится, никто не слышал, потому что крокодилоголовый вместе с ослом на поводке скрылся в ярком свете портала.
— Это правда, Юрия? — ошалело глядя на девушку, не мог поверить Менпехтира. — О том, что я стану фараоном. Уже дважды за день…
Шаулина кивнула и, посмотрев на что-то ворожащего у жертвенника Хоснурова в непривычном наряде, поинтересовалась у ассистента:
— А когда мне домой?
— Стой, — отмахнулся бог, хлопая в ладоши.
И в этот момент над жертвенником вспыхнул свет, и на каменные плиты свалилось бесчувственное израненное тело молодого фараона. Стражник и Шаулина ахнули от ужаса. По виску Тутанхамона стекала тонкая струйка крови, вытаращив глаза, он бесцельно смотрел сквозь стоявших над ним людей и бога. Одна его нога была согнута в колене, а вторая — неестественно переломана. Парень прерывисто дышал, и у него из глаз текли слезы.
— Вот! — показал Хоснуров на тело.
— Бедненький, — закрыв рукой рот, прошептала Юля. — Ему нужно помочь.
— Ни в коем случае. Это проживет максимум до утра.
Как можно говорить о человеке, пока еще живом человеке словно о неодушевленном предмете! Девушка схватилась за голые плечи бога-доктора и начала его трясти.
— Он открыл портал? Скажи хотя бы это!
— Это не могло ничего открыть, — пренебрежительно глядя на тело, бросил доктор.
Значит, ничего не получилось. Все умерли.
— Нам нужно сделать так, чтобы его смерть выглядела правдоподобно. На жертвеннике фараону не место, так ведь?
— Что вы несете? — бесился Менпехтира, сев на колени перед молодым господином. — Несите его скорее к Синухе, он поставит его на ноги!
Но бог-врачеватель лишь пожал плечами в ответ:
— Это не вылечить. Это нужно похоронить. Позвольте вопрос?
Юля и стражник уставились на бога, безмолвно ожидая уготовленного им вопроса. И он не заставил себя долго ждать.
— Как вы объясните всем во дворце, что нашли раненого фараона в женском храме? И что вы сами в нем делали? Один мужчина, вторая — чужестранка. Впрочем, дело ваше.
— Нужно инсценировать несчастный случай! — догадалась Юля. — Господин Хоснуров…
— Хонсу, — поправил ее бог.
— Хонсу, — воодушевленно кричала девушка, — не могли бы вы положить тело так, чтобы все подумали, будто господин неудачно упал. Например, с лестницы.
— О, да, — улыбнулся врачеватель, — проницательная русская женщина. Этот парень хитрил и показывал всем, будто он хромой.
На том и порешили. Хонсу подозвал Юлю со стражником поближе и перенес себя, свидетелей и тело в темные дворцовые коридоры. Совсем рядом поднималась вверх крутая лестница. И божество уложило фараона внизу ее весьма в правдоподобную позу. Обитатели поверят, что их господин упал именно здесь. Хлопнув в ладоши, Хонсу сотворил из воздуха длинную трость и кинул ее рядом с телом.
— Вот так, идет? — по-доброму глядя на свидетелей, поинтересовался высший.
— Вы бесчеловечны, его можно вылечить! — не отступалась Юля.
— Я сказал, что нет, значит, нет. Это, — он опять принялся говорить об умирающем фараоне как о неодушевленном предмете, — нежизнеспособно, даже если бы оно оказалось в больнице у мастера Асклифенко. Это должно быть забальзамировано и похоронено. Больше с ним нечего делать!
И Хонсу растворился в воздухе, что Юля даже не успела поинтересоваться, когда и как ей отправляться домой, потому что боги вернули только тело, не позаботившись об одолженном фараону мобильном телефоне. Да и Ваня с Машей… Юле почему-то не верилось, что им не удалось спастись.
Благодаря настойчивости Менпехтира и его новой знакомой, называемой кеметскими Юрией, благодаря усердности доктора Синухе Тутанхамон протянул почти пять дней. Он ни с кем не разговаривал, просто бесцельно смотрел перед собой, не откликаясь ни на чьи реплики. Словно перед дворцовыми сидел не человек, а какая-то немая кукла со сломанной ногой. Он не чувствовал боли, и доктор мог делать с его телом все, что угодно, в том числе и каждый вечер заново вправлять вылезающую из раны кость вновь зашивать рану и прикладывать к ней говяжье мясо, дабы изгнать ухеду. Рана вскоре начала гноиться, и ни к чему хорошему это не привело.
