его интонациями не поймешь».
Симуз порывался увести его наверх, в одну из башен, но Демос отказался.
«Должен видеть, на что всех нас толкнул. В конечном итоге мы все равно не жильцы. Если у Зерания получится, мы просто заберем с собой побольше врагов».
Он почувствовал слабый толчок под ногами. Зераний запел громче, почти распластавшись по земле. Толкнуло снова — на этот раз мощнее.
— У него получается, — сказал Симуз. — Но слабо.
«Погоди еще. Как бы мы об этом не пожалели, если Магус разойдется».
Зераний принялся водить руками по земле все быстрее, и стихия отозвалась. Почву под Демосом тряхнуло так, что он подпрыгнул. Магус почти фальцетом пропел последние неведомые слова и внезапно умолк, замерев у ворот. Мгновением позже прогремел мощный толчок. Со стен посыпалась пыль, крошка. Солдаты охнули и отступили еще дальше от ворот.
Старик медленно, словно лениво, поднялся, привалился к стене.
— Это все, что я смог. Простите, ваше величество. Годы не те.
Он не успел договорить.
— Смотрите! — Симуз оттолкнул Демоса и с ужасом уставился на трещину в земной тверди. Что-то под ними зарокотало, заворочалось. Узкая полоска стремительно прорезала двор цитадели почти от самого дворца, уходила за ворота и, как понял Демос, тянулась к площади.
«Вот же черт!»
Земля заходила под ними ходуном. Симуз оттолкнул Демоса подальше от расширяющейся расщелины. Солдаты бросились врассыпную, стараясь не свалиться вниз.
— Получилось! — широко улыбнулся Зераний. — Впервые твердь отозвалась так быстро!
Землю снова тряхнуло, расщелина превратилась в настоящее ущелье шириной в два человеческих роста. Захрустел камень в стенах цитадели, заскрежетали и развалились ворота, вырванные из петель стихией. Магус попытался отскочить от стремительно ширившейся черной полосы, но поскользнулся, ойкнул и исчез внизу.
— Ворота пали. Нам конец.
Демос упал на четвереньки, беспомощно наблюдая за тем, как расщелина обрушила часть стен, что были на ее пути, и расколола дворцовую площадь надое. Ошарашенные рунды в ужасе метались по площади, не понимая происходящего.
«Воистину ад разверзся».
Люди сорвались вниз и исчезали во тьме расколовшейся скалы. Лошади сбрасывали седоков, северяне бросали оружие и мчались прочь от дворца. Увиденное настолько напугало суеверных воинов, что они позабыли об открывшихся воротах и бежали, спасаясь от ширившейся расщелины.
А затем дворец начал обрушаться. Демос отполз к стене, потеряв Симуза из виду. В десятке шагов от него обвалилась стена цитадели и похоронила под обломками нескольких гвардейцев. Внутренний двор наполнился криками.
«Как знал, что об этом пожалею».
— Симуз! — позвал император. — Слышишь меня?
Ему никто не ответил. Демос осторожно поднялся, протер глаза, выкашлял пыль. Стены продолжали рушиться, и он не знал, в какую сторону шагать, чтобы не попасть под обвал и не угодить в пропасть. Он пробирался медленно, скользя по обломкам, звал помощника, но в хоре воплей ужаса и грохота не слышал даже самого себя.
— Симуз, сукин ты сын! — рявкнул император. — Отзовись!
— Здесь… Я здесь.
Он чудом услышал слабый стон шпиона, зашагал сквозь пыль на голос. И нашел беднягу под обломками.
— Вот ты где. — Демос опустился на корточки подле него. Не раздавило?
— Нога. Кажется, поломало. Помогите снять камень. Пожалуйста.
Кряхтя, император попытался освободить помощника. Сперва удалил несколько мелких камней, затем с усилием откатил кусок кладки, которым придавило ногу Симуза.
— Не раздавило. Повезло. — Он уставился на торчащую кость. — Но ногу ты и правда сломал.
— Значит, теперь не смогу вас охранять. — Симуз откашлялся. — Как же вы теперь без меня?
Демос улыбнулся.
— Я и сам кое-что могу.
Бывший эмиссар снова зашелся в мучительном кашле. Пыль осела, и в арке, что осталась от ворот, император увидел северян. Небольшой отряд продвигался к цитадели.
«Зато какой».
— Лежи, друг мой, — Демос поднялся и взглянул на приближавшегося Грегора. — Ты отныне свободен от клятвы. Дальше я сам.
Он медленно зашагал по обломкам, стараясь держаться в стороне от расщелины. Боком прошел по самому ее краю и выбрался из арки на площадь. Грегор Волдхард, Магнус Огнебородый и его сын спешились, осматривая разрушения. Еще примерно две дюжины воинов окружили их полукольцом, перепрыгнув через наиболее узкие места расщелины. Рядом с кузеном Демос увидел Артанну — безоружную, со связанными руками.
«Везет же этой дамочке попадать в плен».
Грегор подошел ближе, обнажив меч.
— Я смотрю, ты решил не оставить для меня даже трона? — усмехнулся хайлигландец и огляделся. — Чем же мне теперь править?
Магнус и Вигге перешептывались на своем наречии. Демос заметил страх и недоверие в их глазах.
— Ты сам сделал все, чтобы стать королем руин, Грегор, — спокойно ответил император.
— Я построю на них новую империю.
Демос снял с головы золотой обруч, что чудом уцелел после камнепада, и бросил его себе под ноги. Освободив руки, он ощутил силу, пробежавшую от кончиков пальцев до локтей. Силу, что наконец обрела свободу.
«Как странно. Я чувствую невыносимое одиночество, но вместе с ним пришел и покой. Словно я действительно больше не принадлежу самому себе».
Пальцы онемели. Демос чувствовал, как по рукам потекла волна жара.
«Я ждал тебя, дорогая. Вот мы и вместе. Явим же им свою мощь».
Грегор подошел ближе, глядя на обруч.
— Весьма скромный венец для императора, — проговорил он. — Впрочем, приятно знать, что ты скромник. Мне даже будет жаль тебя убивать. Сложись все иначе, я бы сделал тебя своим приближенным. — Он шагнул еще ближе, с вожделением глядя на корону. Демос видел пронзительную синеву глаз чудовища. — Ты мог убить меня в Турфало, и теперь умрешь сам.
— Простите, леди Артанна, — только и ответил Демос.
И отдался пламени полностью, приглашая его, взывая к чистой стихии и соединяясь с ней. Он перестал чувствовать тело, перестал слышать, перестал видеть. Он сам стал пламенем, и вихрь, в который он превратился, обрушился на северян.
* * *
Первыми завизжали лошади — встали на дыбы, истошно вопя и моля о пощаде. Охваченные огнем, несчастные животные заметались среди рундов. Воняло паленой шерстью и жареным мясом. Артанна упала на землю, глотая черный дым. Орали от боли рунды — северяне, превратившиеся в живые факелы, слепо ползали и катались по земле, пытаясь себя потушить.
Вагранийка поняла, что горела — превратились в угли путы, сгорела одежда. Но сама она была цела.
— Колдун, — осознала она. — Как Данш.
Она поднялась, бросившись к вихрю огня. Грегор катался по земле, корчась от боли. Артанна почти ничего не видела из-за дыма, но смогла разглядеть, что Волдхард здорово обгорел. Она дотронулась до оброненного им меча и зашипела — горячий, почти раскаленный. Рядом она увидела Вигге — вернее, те угли,
