Вот так, милая, теперь ты понимаешь, кому ты обязана своим появлением в этом мире и кто ради тебя пожертвовал слишком многим. Твоя тетушка воспитывала тебя с первых твоих глотков воздуха.
Расскажу тебе еще одно, коль уж начал. Однажды совсем еще маленькой ты заболела. Даже твоя тетушка оказалась бессильна. Представляешь, каково ей было, когда умирало последнее родное ей существо, маленький комочек жизни, за который было отдано так много. Тогда она взяла тебя на руки и пошла на луг. Встала боком к лесу. С другой стороны текла река. Не знаю точно, что она говорила, но думаю, она призывала их – лес, луг и реку – признать тебя своею. Очевидно, она тоже не знала, какой именно дух приходится тебе отцом, но была уверена в одном: или лесной, или луговой, или водный.
И, Ива, тебя признали. Ты выздоровела и в принципе никогда серьезно больше не болела.
И самое главное – ты оказалась родной самой природе. Куда бы ты ни пошла, травы тебя приветствовали, деревья с тобой разговаривали, земля сама ложилась тебе под ноги, вода сама лилась тебе в руки.
Ведь так, Ива? Природа тебе всегда была роднее, чем люди. Ты ее слышишь, ты ее понимаешь, ты ее любишь.
Твое тело – это земля, вода – твоя кровь, а воздух – твоя душа. От человека в тебе только способность любить.
Не смейся и не кривись, ибо именно способность любить – искренне, безудержно, безгранично, самозабвенно – это то единственное, из-за чего земля все еще терпит вас, людей.
И если у тебя хоть один раз возникнет сомнение в способности человека любить и жертвовать ради любимых всем, вспомни свою тетушку и то, что она сделала ради тебя.
А вот сейчас посмотри на меня, девчонка, и скажи, чем ты сможешь оплатить этот долг, и тогда я сниму проклятие! Молчишь? То-то же.
– Прекрати! – рявкнул эльф.
– Прекрати, Каеорпан! – вновь не выдержал темноволосый колдун.
Другие тоже повскакивали с мест. Одна из женщин даже устремилась к девушке. Ива сидела на земле, ее глаза были широко распахнуты и смотрели в пустоту. Т’ьелх пытался ее растормошить, но ничего не получалось. Колдунья подбежала к знахарке, взяла в тонкие длинные пальцы лицо, внимательно посмотрела в невидящие глаза и весьма аккуратно нажала на какие-то точки за ее ушами. В следующий миг травница уже плакала на груди возлюбленного.
А на поляне в это время творилось гоблин знает что.
Колдуны кричали, размахивали руками, что-то доказывали.
– Это зашло уже слишком далеко!
– Каеорпан, действительно – хватит.
– Мы не имеем права разглашать лесные тайны ради мести!
– Девушка-то при чем?!
– Эльф действительно предлагает дело! Мы не можем оставить дерево Алисии как есть, когда появилась такая возможность! Получается, из-за каких-то там эльфов мы губим одну из нас!
Старший колдун ругался одновременно со всеми. Но постепенно начал уступать.
– Хорошо. – Он повернулся к напряженно ожидающему развязки эльфу. Глаза у того были широко распахнуты, а к груди он прижимал девушку. – Я сниму проклятие. Слово лесного народа.
Т’ьелх и Ива ехали по дороге, оставляя за спиной Хмурый Лес. Светило солнце. Луг утопал в цветах. Пели в невысоком кустарнике птицы. Глухо постукивали копыта. Пригревало.
Знахарка подняла лицо к светилу, наслаждаясь его лаской. Они с колдунами расстались не друзьями, но и не врагами. «Ну что ж, это лучше, чем было», – заметит после эльф. Главную задачу они выполнили. Проклятие было снято. А четыре деревянные пластиночки вернулись к древнему дереву, дав духу Алисии – девушки, что так и не узнала счастья и не увидела жизни, – возможность испытать все это, став частью самой Природы, Жизни.
Дорога гладко ложилась под копыта коней, а Ива наслаждалась последними мгновениями вместе с любимым.
Как и было договорено, «Аррау» ждала их в Амлерге. Оттуда они приплыли в Стонхэрм.
Девушка стояла на одной из скал, окружающих эту бухту-крепость, и смотрела на уплывающий корабль. Он уносил в синюю даль очень большую часть ее жизни и ее сердца.
Ива вздохнула и чуть повернулась, косясь на причудливое здание Университета магии. Оно подмигивало ей блестящими на солнце крышами. Ей предстояло еще поступать, завязывать отношения с учителями, сокурсниками, соседями, грызть зубами науку… и столько всего узнать. Она снова перевела взгляд на почти незаметную в огромном и сияющем в солнечных лучах море точку…
И улыбнулась.
Впереди у нее была интересная, полная событий и приключений, яркая, обеспеченная жизнь, а эльфы… на то они и эльфы, чтобы уходить и возвращаться.
Февраль 2004 – март 2006
Добрый вечер (ит.).
Звездам лишь то ведомо (др.-эльф.).
Как это было…
Этой ночью сон у Ивы начался необычно. Раньше всегда во всех этих «слияниях разума» с Кошкой Катерина была жесткой, отчаянной, полной сил, могущественной. Сегодня же… что-то было не так.
Во сне она слышала какую-то странную резкую музыку: много ударных и слишком быстрый ритм. Вокруг бродило множественно диковинно одетых людей. Довольно молодых, возраста Ивы.
Вечеринка, поняла девушка.
А еще было лето. Теплое. Приятное. Примерно середина. Дневной зной уже кончился, однако его воспоминания присутствовали даже сейчас. Травница не знала, как она это чувствует, но чужая память четко передавала ощущения.
Река манила к себе обещанием свежести и объятий. «Ммм… а сделать паузу – это хорошая идея, – чужие мысли раздавались в голове знахарки. – Та-ак… с кем бы мне эту паузу сделать?.. Ага, а это что за тип? А ничего типчик…»
– Саши, это что там за образчик мужских достоинств? – Девушка, взором которой смотрела в это время Ива, глянула в зеркало, поправила черные волосы с парой цветных прядей и, повернувшись, указала глазами на парня другой молодой вертихвостке, тем самым оторвав оную от активного перемигивания с иным образчиком этих самых достоинств.
– А?.. Этот, у окна?
– Ага.
– Это новая пассия Инно. Вернее, желаемая пассия. Она пока разрабатывает план штурма.
– А-а, понятно… – Но собеседница уже не слушала.
Спустя пару часов гибкая черноволосая девушка выбралась из крепких мужских объятий, чтобы сразу броситься в другие – речные.
Когда же она рассталась и с ними, на берегу ее ждал неприятный сюрприз в виде еще одной девушки. Чужая память представила ее Иве как обладательницу странного имени Инно. Пребывала она в весьма паршивом, если не сказать грубее, настроении.
