Он целует меня и тихо уходит, прежде, чем я успеваю открыть глаза и попросить остаться.
Сон не идет. Пожалуй, я даже рада этому. В мои сны снова вошли кошмары прошлого. И это… Тоже больно.
Поднимаюсь с кровати и долго брожу по спальне, проводя кончиками пальцев по неказистой угловатой мебели, идеально-гладким стенам, по контуру маленького иллюминатора у рабочего стола. Если бы не «мама» и ее автоматика, он бы стал серым из-за слоя пыли — с того дня я не приближалась к нему. А сегодня в беспорядочно наваленных световых перьях, папках и считывателях нашлась странная, неизъяснимая прелесть.
Руки с медлительной аккуратностью принялись складывать пластиковые прямоугольники в идеально-ровные стопки. Время легко текло сквозь пальцы, пока нечто не нарушило его бег, выскользнув из-под очередной пластины на пол.
Темная богиня все никак не желает покинуть меня. Или этого не желает ее сын?…
На сером ковре красными матовыми отблесками играл металл амулетов, озаряемых Сердцем Рух. Порванные цепочки и ремешки сплелись в неряшливый клубок, не желая расставаться друг с другом.
Я не буду думать об этом. О том, как, когда и зачем, ведь ответы ясны. Это не изменило бы ничего, даже если бы я нашла их сразу же, как они попали на мой стол. Я кладу звенящую связку в дальний карман дорожной сумки, чтобы больше никогда не забыть своих ошибок.
Но сейчас… Я не буду думать об этом.
Ночь сменяет день. День сменяет ночь. Время тает, не оставляя воспоминаний, дни проходят, насыщенные, суетливые, но не оставляющие следов в памяти.
Сборы. Приказы. Дорога. Новое место.
Алану все еще не дали ответ. Но я умею ждать…
А пока… Координатора никогда не оставляют наедине даже с собой. Нового — тем более.
Время идет, и я, похоже, обустраиваюсь. Мой блок, теперь уже бывший, незаметно рассеялся по другим бригадам. Впрочем, кое-кто остался еще на «Полюсе». Моя Сеть редела, но я не спешила создавать новую. Не время…
Координатору положено высокое жалование, несколько помощников и заместитель. Последний мне был назначен из местного штата, на роль же первых большая часть руководства выбирало роботов.
Я предпочла живых.
Так что Чезе по-прежнему занимал стол по правую руку от меня. По левую располагался Селен, отказавшийся от моего предложения возглавить блок. Пешш, к моему удивлению, подал прошение на должность секретаря, мне же было, в общем-то все равно, поэтому информационный комплекс поступил в его распоряжение.
Больше всех нас удивила Алиссо, неожиданно выйдя замуж. Не зря Оско так радовался незнамо чему. Мне, похоже, они собирались сделать сюрприз, что вполне удалось. Благословив пару, я более чем серьезно посоветовала им найти более спокойные условия для воспитания детей.
Судя по тому, что сейчас передо мной лежали их заявления на уход, совету они вняли. Я не глядя подмахнула документы и отложила их в сторону. Секунду подумала и вызвала Пешша.
— Отошли с посыльным, — я кивнула на заявления.
— Сказать ренегатам, чтобы паковали чемоданы? — хмыкнул он.
— Без всяких сомнений.
День течет своим чередом, в кутерьме бесконечных дел, которых никогда не становится меньше. И звонок к окончанию смены вовсе не означает их конец.
В свою каюту я возвращаюсь к ночным вахтам, и хорошо, если к первой, а не третьей. Все мысли сосредотачиваются на непреодолимой притягательности водных процедур и подушки, но сегодня все по-другому.
В работе наступает странное затишье и, кажется, я иду к себе сразу же после ужина. И неожиданно понимаю, что стоило придумать себе парочку неотложных дел. Хотя бы затем, чтобы мысли разбуженными призраками прекратили разрушать с таким трудом построенное безразличие.
Сегодня… Какой-то особенный день. Время для особенных дел. Особенных…
В дальнем углу спальни брошена старая дорожная сумка. Она помнит сотни планет, тысячи таких же спален. Теперь она сама — память. Десятки кармашков — больших, маленьких и совсем крошечных, но только в одном заключена моя жизнь.
Тяну на себя застежку — и из темного зева показывается черный пластиковый уголок. Руки тянут на себя тонкую пластину и застывают на полдороги. Все то же имя. Все та же голография смотрит на меня сквозь века.
Сегодня — день особенных дел.
Пальцы нерешительно пробегают по строчке меню, останавливаясь на команде «Стереть», и… снова опускаются, как и десятки раз до этого. Пластиковый прямоугольник снова исчезает за закрытой застежкой.
Значит, это не настолько особенный день.
Сумка снова задвинута в угол. Память… Это единственное, что мне осталось. Непрошенные призраки вновь вьются вокруг, но спасительный звонок в дверь заставляет их отступить в тень и жаться по углам.
— Координатор, вам тут… — Чезе прямо с порога протягивает бланк сообщения по дальней связи. Мимолетное удивление («Почему не с посыльным?») сменяется опаской. Я осторожно беру бланк и пробегаю глазами по строчкам.
Сердце вздрагивает и начинает биться быстрее. Алан. Дождалась…
От Центрального «Полюса» до Северного — неделя пути. Всего неделя.
— Вы ведь рады? — Чезе все еще стоит в дверях.
— Заходи. Что ты как не родной… — делаю шаг вглубь комнаты, он входит следом. Закрывается дверь. — Конечно, рада.
— Тогда улыбнитесь.
Меня снова спасает звонок в дверь. На этот раз на пороге стоит Пешш и пытается что-то втолковать о расхождении в бухгалтерской документации. Прямо в дверях.
— Заходи, — снова подаюсь назад, пропуская еще одного гостя.
Документы снова пытаются перекочевать в мои руки. Вяло отмахиваюсь и бросаю считыватель на стол.
— Потом расскажешь. Завтра.
— Но…
— Без «но», — решительным шагом иду в спальню, достаю из сейфа едва початую бутылку и ставлю на стол.
— Вам же нельзя, — поднимает на меня глаза Пешш, как будто что-то в этом понимает.
— Плевать. У меня сегодня особенный день, — я аккуратно достаю пробку — это действительно хорошая выпивка. — И если вы не хотите, чтобы я дискредитировала новое руководство (вместе с вами, между прочим) недостойными выходками, пить будете вместе со мной.
— С вас станется, кто бы спорил, — буркает Пешш, тоскливым взглядом провожая упавший со стола считыватель с бухгалтерией.
Чезе укоризненно смотрит на бутылку, вздыхает и испаряется, явившись через несколько минут с пластиковыми стаканчиками. Пешш крякает, отбирает у меня бутылку и разливает желтоватую жидкость по стаканчикам (в мой попадает унизительно мало). Впрочем, я не возмущаюсь, и первый стакан мы опрокидываем быстро и молча. Они и не подозревают, насколько мало мне нужно.
