– Но ее невозможно пробить! – воскликнул Раст, – Чтобы ее пробить, нужен отряд ишибов, превосходящий по силе!
– Ранигу хватило простых солдат, твое величество.
– У них, что, был какой-то амулет?
– Возможно. Все, что видел я и выжившие: на них был надет мех, а в руках они держали палки.
– Они вломали защиту отряда с помощью меха и палок?! Немыслимо!
– Это факт, твое величество.
– И что с ними стало потом?
– Ничего, – ответил Гношт, – Если ты посмотришь туда, то увидишь их. Вон они лежат. Нерман так торопился, что не стал брать с собой убитых. Взял только раненых. Как своих, так и наших.
Раст бросился к месту, на которое указывал король Томола. У него не укладывался в голове рассказ Гношта. Как простые солдаты могут уничтожать ишибов на расстоянии? Это просто невозможно. Мир еще не знал ничего подобного.
Достигнув места, где землю обильно покрывали трупы, одетые в мех, король Кманта остановился. Действительно, одежда производила странное впечатление. Кроме того, рядом с трупами валялись поломанные палки.
– Эти палки – амулеты? – спросил Раст последовавшего за ним Гношта, – У них какое-то странное ти.
– Не удивлюсь, если так, – ответил тот, – Ты сам говорил, что от Нермана можно ожидать чего угодно.
Раст покачал головой.
– Это плохо, очень плохо, – пробормотал он, – Как такое может быть? Получается, что теперь любой может напасть на ишиба?
– Любой, одетый в мех, – уточнил Гношт.
– Да при чем тут мех?! – на лицо Раста было страшно смотреть. Новости, одна ужаснее другой, нанесли удар даже по его философски-рассудительному восприятию жизни, – Мех играет лишь вспомогательную роль. Все дело в этих палках. Хотелось бы знать, как они работают.
– Ты говорил абсолютно то же самое по поводу амулета Террота, – заметил Гношт, – Что хотел бы знать, как он работает. И к чему это привело? Мы что-то узнали? Напротив, очень дорого заплатили за наше любопытство.
– Я не знаю, что нам дальше делать, – признался Раст, все еще с ужасом разглядывая поломанные палки, – Мы выступали с семистами ишибами. Теперь у нас чуть больше двухсот. Великих ишибов осталось двенадцать. А ведь было двадцать девять.
– У Нермана тоже большие потери, – произнес король Томола.
– Большие, ну и что? Можем ли мы воевать? Наша армия слаба, как никогда. Если бы мы граничили не с Фегридом, а с хотя бы с одним из северных или восточных королевств, то их войско уже перешло бы границу. К тому же, кто сказал, что у Нермана не осталось сюрпризов?
– Ты говорил, – ответил Гношт.
– Я не знал… да что там! Никто не мог знать, что все так получится! Король Ранига оказался опаснее, чем мы предполагали. Вот что бы ты сделал в данной ситуации?
– Пошел бы и напился, – пожал плечами Гношт, – Можно еще попросить какую-нибудь даму составить мне компанию. Знаешь, они обычно не отказываются. А потом все как-нибудь само бы наладилось.
– Предлагаю подождать до завтра. Завтра все решим, – сказал Раст, – Сегодня я уже ничего не соображаю. Чтобы предовратить ночную атаку, предлагаю занять ближайший городок… Как он называется? Зельцар. Стены там разрушены, выставим дозоры. Нерман вряд ли будет забрасывать собственный город разрушительными амулетами. Переночуем там, а я…
– Что ты? – с интересом спросил Гношт.
– Последую твоему совету, – мрачно ответил король Кманта, – Пойду и напьюсь.
Глава 28. Раст, король Кманта.
Сужу по опыту, чем богаче пленник, тем меньше времени он проводит в плену. Король, должно быть, настолько богат, что собственного плена даже не заметит (старый пират с побережья Кманта)
Иногда бывает так, что неприятные события накладываются друг на друга во времени, но все еще остаются разделенными в пространстве. Например, какой-то человек теряет на улице важную вещь, а, вернувшись домой, обнаруживает, что его квартира, к тому же, ограблена. Конечно, он сразу перестает переживать по поводу потери той вещи, потому что эти переживания сменяются другими, более актуальными. Но в этом интересно то, что, несмотря на одновременность событий, человек сначала переживал лишь по менее значительному поводу, потому что о другом происшествии просто не знал.
Вот и для Михаила два неприятных события произошли практически одновременно. О первом из них, огромных потерях в отряде ишибов, он знал. А вот о втором даже не догадывался. Судьбе было угодно, чтобы в день столь неудачно проведенного сражения, границу Ранига перешли двенадцать человек.
Эти двенадцать человек никуда не торопились, хотя могли бы передвигаться очень быстро. Задача, поставленная перед ними, требовала взвешенности принятия решений. У их главы, советника Шенкера, были самые широкие полномочия. Они позволяли заключать мир, объявлять войну, а также начинать сражения только что объявленной войны. Ему подчинялись все граждане его страны, за исключением одного человека. Того, который послал его сюда. Интересно, что для сражений советнику Шенкеру не требовались армия и поле боя. Он считал, что вполне мог бы справиться своими силами практически с любым врагом. Причем, неважно где. Даже в столице этого врага, даже в его дворце. У советника не было армии, но были двенадцать благородных и непобедимых воинов. Гроза ишибов и великих ишибов. Двенадцать имис.
Армия Ранига отошла не очень далеко. В соответствие с заранее выработанным планом отступающее войско остановилось, нагнав свой обоз. Это произошло около маленькой деревушки. Наблюдатели докладывали, что Томол и Кмант не предприняли попытку преследования. Дальнейшее отступление пока что не имело никакого смысла.
Король, Ронел и Комен находились в одном из домов деревни. Они сидели за столом, между досками которого были огромные щели. Генерал Ферен с выражением безмятежности на лице перечислял имена погибших. Михаил кивал после произнесения каждого имени. Создавалось впечатление, словно он подтверждает услышанное. Погиб рыжеволосый Антек, глава королевской охраны, погиб молодой Кентер, любимый ученик Парета, погиб жизнерадостный Хенст Екран, эльф, помогавший испытывать гранаты… убитых было много. Король их всех знал лично. Антек очень ответственно подходил к своей работе. Может быть, это и явилось причиной его смерти. Нельзя исключить того, что он бросился все-таки на защиту короля, забыв о собственной безопасности. Кентер, ученик Парета, даже на фоне ишибов выделялся любознательностью. Глава Академии, конечно, уже знает о потере. Король не знал, бывает ли у великого ишиба плохое настроение, но предполагал, что если и бывает, то именно в такие моменты.
Его величество встряхнул головой, чтобы прогнать подобные мысли. Ему следовало думать не об этом. Несмотря ни на что, множество задач практического толка ожидали своих решений. Взяв в очередной раз свои чувства под контроль, Михаил знаком остановил Ферена, когда тот перешел к перечислению имен сержантов и офицеров, погибших в схватке с кавалерией.
