Ла Абель Гнец
Распрощавшись с Молчуном, отправляющимся обратно в горы к своим людям, я вышел в гостиную, намереваясь позвать уже довольно давно ожидавшую меня Аврелию. Девушка общалась с Лидией и, судя по выражению лица, была весьма довольна таким времяпрепровождением. У моей второй жены определенно талант располагать к себе людей. Женщин уж точно.
— Аврелия, — тихонько позвал я, не желая слишком уж активно вмешиваться в их разговор.
Но Лидия услышала.
— Абель, дорогой. — Жена повернулась ко мне. — Ты уже освободился?
— Относительно. Сейчас вот обсудим с Аврелией несколько рабочих моментов, и я буду совсем свободен.
— Тогда будь добр, удели мне несколько минут. — Лидия поднялась на ноги. — Аврелия совсем не против. Мы с ней уже договорились.
В ответ на мой вопросительный взгляд наша гостья только кивнула.
— Хорошо. — Я предложил жене руку. — Прогуляемся? Или ты предпочтешь подняться наверх, в мой кабинет?
— Второе. Погода сегодня прекрасная, но мне хочется поговорить о серьезных вещах. Прогуляться мы можем и позже.
Мы неспешно поднялись этажом выше и дошли до кабинета, болтая о всякой ерунде. Оказавшись в комнате, я усадил Лидию на стул, запер дверь на ключ и активировал подаренный мне на свадьбу Соколом амулет защиты от прослушивания. После чего сел на свое место и выжидающе посмотрел на жену.
— Во-первых, Абель, — начала она, — мне не хотелось бы заставлять тебя думать, что я лезу не в свое дело. Во-вторых, хочу отметить, что большинство твоих дел автоматически становятся моими. В-третьих, я уже занимаюсь всей нашей бухгалтерией и волей неволей становлюсь обладательницей некой информации.
— И? — Я так и не понял, что должно следовать из всего ею сказанного, а потому почел за благо уточнить.
— Кахитан. — Лидия произнесла название города с таким видом, будто оно все объясняло.
— Повторюсь, — вздохнул я, опять ничего не поняв. — И?
— Совершенство. — На этот раз вздыхать пришлось Лидии. — Хорошо, объясню по другому. Мне известно, что через Кахитан движутся некие грузы, не проходящие по переданным нам отчетностям. Еще мне известно, что для тебя сказанное не новость. Иначе ты не затребовал бы у Аврелии список посещавших городок офицеров. Я не прошу доверять мне все тайны, но хоть что-то ты можешь рассказывать? Сейчас и впредь.
Вот и настал момент истины. Можно, конечно, в очередной раз сделать вид, что я ничего не знаю, но такое заявление ее только оттолкнет. К тому же, если Лидия действительно играет на стороне Давида, то уже имеющейся информации ей вполне хватит, чтобы просчитать мои действия.
— Шахта, — произнес я. — В нашей части гор есть еще одна неучтенная шахта. Серебром из которой твоя семья предпочитает набивать свой карман, игнорируя мнение законного владельца.
— Любопытно. — Лидия задумалась. — Полагаешь, дело рук Давида? Или отец тоже участвует?
— Мне все равно. Я в любом случае не собираюсь делиться с ними своей собственностью.
— Предъявим претензии Флобер? Как я понимаю, значительное количество ее людей участвует в процессе разворовывания нашего серебра.
— Генералу сложно вменить происходящее в вину. Формально она вообще ни в чем не виновата: инспекций я не отправлял, отчетов не требовал, грузы продолжают вывозиться по прежним маршрутам. Нет, я не стану предъявлять ей претензий. Просто остановлю сначала караван, а потом наведаюсь на саму шахту. Тут главное сработать четко и не дать никому скрыться.
— Зачем такие сложности, если мы не собираемся ничего предъявлять Флобер? — Лидия нахмурилась. — Или думаешь обвинить ее людей в воровстве?
— Нет. Просто хочу захватить всех знающих чуть больше обычного. Я подозреваю, что твои родичи тащат серебро отнюдь не с одной сокрытой шахты.
* * *
Кристофер медленно выплывал из бездны беспамятства. Некоторое время он приходил в себя, слушая шелест листвы, и только окончательно очнувшись, разлепил веки. Справа послышался шорох и, подчиняясь неясному желанию, юноша повернул в ту сторону голову.
— Очнулся, самоубийца? — спросила Марианна, сидящая на подоконнике раскрытого окна.
Кристофер опять отвернулся. Женщина покинула свое место и пересела на краешек кровати, почти коснувшись юноши.
— Нет, ну надо же, — пробормотала она. — Перебрал наркотиков, обратил в руины часть нашего дома, едва не спровоцировал вооруженный конфликт между двумя могущественными семьями, еще и дуется.
— Я не дуюсь, — тихо проговорил Крис. — Просто нет никакого желания с тобой спорить. И соглашаться — тоже нет.
— А просто слушать?
— Зависит от того, что ты скажешь. — Юноше очень хотелось снова закрыть глаза, но он заставил себя смотреть на жену.
— Я хочу попросить у тебя прощения. — Лицо Марианны неожиданно стало серьезным. — Хотя бы за то, что увлеклась и зашла слишком далеко. Ну и за сломанные ребра заодно.
— Считай, что уже простил. За сломанные ребра. А в остальном я сам виноват — не следовало забывать, что Гнецы и Денова никогда не жили в мире друг с другом.
— Наши фамилии здесь ни при чем, — вздохнула женщина. — Я готова бороться с твоими родичами за трон главнокомандующего, но никакой неприязни к ним не чувствую. Тем более, к тебе лично. — Марианна помолчала. — Но я устала быть более мужественной, чем окружающие меня представители "сильного" пола. Мужчина все-таки должен быть мужчиной. Возможно, если бы ты огрызнулся раньше, то сейчас бы не лежал забинтованный в своей кровати.
— А сразу в семейном склепе, — не удержался Кристофер.
— Возможно. — Мари грустно улыбнулась. — Но раз уж вышло, как вышло, и ты еще жив, то, может быть, попробуем начать сначала?
— После того, что у тебя было с адъютантом? — скривился юноша.
— А что у меня было с адъютантом? — удивилась женщина. — Погоди, ты что, всерьез считаешь бедного Унцо моим любовником?
Кристофер промолчал, презрительно глядя на жену.
— Ну знаешь. — Мари покрутила головой. — Мне казалось, ты достаточно близко сошелся с Абелем и должен знать обо мне хоть чуточку больше.
— И что же я такого должен был знать? — не удержался Крис.
Марианна наклонилась вперед, нависнув над юношей и упершись руками в подушку с двух сторон от его головы.
— Люди в своей погоне за новыми впечатлениями изобрели множество извращений, — с кривой улыбкой процедила она. — Но секс с мужчиной, которому ты имеешь право отдавать приказы — худшее из существующих. Никогда — хорошо запомни мои слова, дорогой, — никогда и не при каких условиях я не отдамся подчиненному.
