Иценус посмотрел себе под ноги. Вместо жертвенника, он стоял на груде камней припорошенных пеплом. Демон с мрачным недовольством оглядел развалины.
— И что ты предлагаешь, девочка?
Девочка указала на выход из капища.
— Давайте выйдем в поле. Мы там, правда, немножко наследили, но все же на свежем воздухе, на лоне природы куда приятнее принимать новые жизни.
Друзья обалдело смотрели то на меня, то на демона. Скоро за мной окончательно закрепится слава сдвинутой иномирянки. Поди потом докажи обратное.
— Нарин, ты во что играешь?
Я схватила Дорриэна за руку и повела прочь из храма.
— Не мешай. У меня все под контролем.
Честно говоря, я не представляла как вести себя дальше. Надеялась только, что в поле будет больше места для маневров. Знать бы еще для каких.
Шерэтт попытался возразить, но, заметив угрожающее свечение в глазах своего повелителя, сник и потащил Солею за собой.
Мы дружной толпой вывалились наружу. Поле представляло собой страшное зрелище. Ветер носился среди трупов, дождь поливал их, беспощадно смешивая с грязью. На небе погасли все звезды. Лишь изредка одинокие молнии разрывали небесный купол на части.
Боясь наступить на чье-нибудь тело, я осторожно ступала по земле. Отойдя на достаточное от храма расстояние, участники этого действа остановились.
— Шерэтт, начинай.
— Э-э, это еще не все.
Я оставила Дорриэна и приблизилась к демону. Владыка стоял поблизости и пожирал меня полным ненависти взглядом.
— Что еще? — Демон присел на корточки, но даже в таком положении был выше меня в два раза.
Я лихорадочно соображала. Сейчас от моих слов зависели жизни друзей. Ошибусь и впору заказывать траурные венки.
— Атмосфера не та. Вы же все-таки ВЕЛИКИЙ демон Жуткой Тьмы, а этот проныра, — я махнула рукой в сторону Владыки, — хочет лишь одного — как можно скорее получить их кровь. А на правильное проведение обряда ему плевать.
Иценус расхохотался. Скрестив ноги по-турецки, он обратился к вампиру:
— Валяй, Шерэтт. Читай свои заклятия. И отпусти, наконец, девчонку. Ее кровь от тебя никуда не денется.
Эмпат нехотя разжал руки. Солея, проворно перепрыгивая через трупы убитых шарков, кинулась к Дорриэну и, прижавшись к нему, горестно зарыдала.
Судорожно сглотнув, Шерэтт зашептал заплетающимся языком:
— Но у меня нет манускрипта! Эта дрянь…
— Вот видите, он даже не побеспокоился о том, чтобы отдать вам должные почести. Вот как он почитает вас, Иценус!
— Это ты уничтожила манускрипт! — срываясь на визг, закричал Владыка.
— А кто тебе не давал выучить слова на память? Или думал, что сможешь наплевать на повелителя Тьмы и использовать его в своих корыстных целях, словно наивного ребенка?
Демон почернел, рискуя слиться цветом лица с окружающим его дымом.
— Это правда? — прогремел грохочущий голос.
Зрители согласно закивали. Приближенные Владыки не меньше моих друзей мечтали поскорее покончить с этим кошмаром.
Вампир не нашелся что ответить. Глотая ртом воздух от бессильной ярости и страха, он отчаянно жестикулировал, пытаясь хоть как-то оправдаться перед демоном.
— Не получишь ты бессмертия эмпат. Я не стану освящать для тебя их кровь.
Друзья облегченно вздохнули. Мы спасены!
— Вместо этого я заберу их тела вместе с их душами.
Я остолбенела. Как же так? Хотела как лучше, а вышло как всегда — гаже некуда.
— Но…
— Хватит! Я устал от вашей болтовни!
Вокруг демона начало разгораться пламя, которое ливень потушить был не в силах. Выставив вперед пылающие руки, он оплел три тела тугими веревками и взмахом руки потащил их к себе.
Я запаниковала. Больше слова на него не действовали. Лориэн и Дорриэн отчаянно сопротивлялись, пытаясь высвободить онемевшие конечности, но тщетно. Магия сковала их, не давая шанса на спасение.
Бросив жертвы на землю возле себя, Иценус принялся изучать их, по-видимому, решая кого убить первым. Выбор снова пал на Солею.
Мне стало жаль эльфийку. За последние часы она пережила столько, что даже если выживет, до конца своих дней будет просыпаться в холодном поту, вспоминая кошмары пережитой ночи.
Не соображая, что творю, я бросилась к девушке и встала между ней и демоном.
— Не смей трогать ее, урод немытый! Или я за себя не отвечаю!
Глупее фразы ни до, ни после я не произносила. Выглядело это примерно так же, как если бы муравей грозил расправой медведю.
На секунду демон ослабил магические путы. Солея упала на землю и сжалась в комок.
— Я че-то не понял. Ты же сама хотела, чтобы они были убиты здесь, в поле?
Я стряхнула с одежды грязь и, гордо выпрямившись, тоном королевы без королевства произнесла:
— Я передумала. Хватит на сегодня жертв. Здесь и так полно трупов. Хоть все забирай.
Демон закряхтел и с трудом поднялся.
— Не могу я их взять. Этот как ты выразилась проныра, — он повернул голову в сторону оцепеневшего Шерэтта, — посвятил этих троих мне. К тому же, души убитых давно покинули их тела.
— Ну, тогда возьми мою! — Сама себе удивляюсь и откуда во мне столько благородства?
Глаза Иценуса округлились и поползли вверх.
— Нет, только не это! — истошно завопил он. — Прошу тебя не делай этого!
Я обиделась. Ну что со мной не так?! Даже демон и тот брезгует.
— Почему?
— Издеваешься? — Он отступил в сторону храма. — Я… я… сама что ли не знаешь, чем это для меня обернется?
Я не знала. И не могла понять его реакции. На лице демона читался неприкрытый ужас. Как будто я угрожала ему вечными муками ада.
— Я все-таки возьму их!
Он снова сплел веревки и уже повернулся, чтобы исчезнуть в стенах храма вместе со своими трофеями.
— Стоять! — Я схватила валявшийся под ногами кортик и приставила к груди. — Если сейчас же не отречешься от них, я посвящу свое тело и душу тебе, а потом убью себя!
Посвящу свое тело и душу тебе. Эта фраза была бы куда уместней в какой-нибудь любовной драме, но никак не в споре с демоном.
Иценус обреченно посмотрел на своих пленников, потом на меня, полную решимости совершить суицид на глазах у остолбеневших эмпатов. Сплюнув пепел, демон сжег веревки и, повернувшись к нам спиной в который раз собрался уходить.
— Ты кое-что забыл. Отрекайся!
Исчадие Жуткой Тьмы трагически заломило руки и жалобно заскулило.
— Не могу! Это он отдал их души мне!
Шерэтт дернулся, но, поняв, что бежать ему некуда, опустил взгляд вниз.
— Ну так заставь его!
Я помахала кортиком перед демоном и снова приставила оружие к груди.
