– Знаешь что… Если он тебя уж так прижмет, что ты ему обо мне скажешь…
– Я не скажу.
– Если он над тобой поколдует как следует, скажешь. Так вот, если уж до этого дойдет, замолви за меня словечко. Может, все-таки возьмет. Помнишь, Кантор спрашивал про столб света у Шеллара? И ты говорил, твой наставник обещал, что тот, кто догадается, будет у него лучшим учеником?
– А ты догадался? – заинтересовался Мафей. Даже с камня спрыгнул.
– Не уверен, но, по-моему, это то, что я думаю. Оригинальная комбинация Луча и Тени. Луч и так ненормально огромный, а тень его еще и рассеивает слегка, поэтому он так выглядит.
– А как ты догадался? – ревниво вопросил юный эльф. Видимо, профессиональная зависть взыграла.
– А ты видел, какой Луч у Амарго? – улыбнулся Пассионарио. – Или с перепугу не посмел в него заглядывать?
– Почему с перепугу? – обиделся Мафей. – Просто не до того было. А разве он алхимик?
– Он алхимик-воин. У нас вообще здесь очень много мультиклассов. В горы шли все, независимо от класса… и все становились воинами. Алхимики-воины, мистики-воины, воры-воины, даже барды-воины есть… Ладно, давай прощаться. А то меня, наверное, уже хватились. Тебе не трудно будет сейчас перебросить меня домой?
– В хижину? Нет, не трудно. – Мальчишка спрыгнул с камня.
– Спасибо. Удачи тебе еще раз.
– И тебе, – вздохнул Мафей. – В твоих таинственных делах.
«Таинственные дела» уже ожидали товарища Пассионарио в комнате. Разумеется, не успел Амарго выйти за дверь, как Сорди уже тут как тут и отчитывает бедного дона Аквилио. Правда, при виде телепорта он сразу же заткнулся, вспомнил, что отчитывать начальника охраны тут и без него есть кому.
– Товарищ Пассионарио! – взволнованно воскликнул он. – Где вы пропадаете? Вам лежать нужно, а не по делам бегать! Мы уж не знали, что и думать!
– Ну что вы, – чуть улыбнулся Пассионарио и опустился на ближайший стул, внимательно всматриваясь в заботливого полковника. – Со мной все в порядке. Вы, наверное, хотели узнать, что здесь вчера произошло, не так ли?
– Да нет, мне уже рассказал дон Аквилио… Хотя кое-что мне все же непонятно. О каких-таких эльфах он толкует?
Дон Аквилио вдруг расхохотался. Как-то не к месту и без всякой видимой причины.
– Ох, вы бы видели этих эльфов! – еле выговорил он, задыхаясь от смеха. – Пьяные в стельку, сидели тут, уважали друг друга…
Пассионарио снова улыбнулся, полюбовался на хохочущего взахлеб начальника охраны и невинно поинтересовался:
– Скажите, полковник, вы носите амулет, экранирующий от эмпатического воздействия?
– Я? – вознегодовал Сорди. – Как вы могли такое подумать? Это Амарго общается с вами, исключительно экранировавшись предварительно, чтобы вы не могли его прослушать. А я никогда не надевал подобных амулетов.
– Тогда почему вы не смеетесь? – неожиданно резко спросил Пассионарио. Улыбка мгновенно исчезла с его лица, и оно стало жестким и безжалостным, а в глазах появился недобрый огонек. – Снимайте амулет. Вы попались.
Пойманный с поличным полковник сориентировался мгновенно. Быстро обернувшись к начальнику охраны, он с величайшим состраданием в голосе произнес:
– Вы видите, до чего они его довели? Я знал, что это добром не кончится. Скорей позовите ваших ребят, скажите, что товарищ Пассионарио сошел с ума и его надо срочно уложить в постель. И лечить. А я пока подержу его, чтобы больше никуда не убежал и ничего с собой не сделал.
– Ну-ну, подержите, – злорадно усмехнулся «сумасшедший» вождь и нахально протянул ему руку. – Попробуйте. Вы же у нас отважный человек.
Полковник на несколько секунд заколебался, изучая протянутую ему руку, поскольку отлично знал, как товарищ идеолог гладит штаны, и вовсе не хотел ухватиться за раскаленный утюг. А тем временем Пассионарио свободной рукой провел в воздухе несколько магических линий, обездвиживающих противника, и с благодарностью вспомнил Мафея, который его этой полезной вещи обучил.
– И опять вы попались, – так же злорадно сообщил он, залезая за ворот неподвижному Сорди и сдергивая с него амулет. – А говорили – не носите. Обманули? Дон Аквилио, вы куда? Сядьте на место и наденьте вот это.
– Зачем? – Совершенно растерянный начальник охраны осторожно взял протянутый ему амулет и подозрительно уставился на шефа, видимо пытаясь определить, не сошел ли тот в самом деле с ума.
– Дон Аквилио, бегите скорей, пока он с вами ничего не сделал! – в панике закричал пленник. – Позовите кого-нибудь! Вы же видите, он не в себе!
– Наденьте, наденьте, – настойчиво повторил Пассионарио, не обращая внимания на вопли. – Он предохраняет от эмпатического воздействия. Я сейчас буду допрашивать этого обманщика, и… не хочу, чтобы вам тоже досталось. А вы посидите и послушайте.
– Вы что, будете его… пытать? – подозрительно поинтересовался дон Аквилио, все-таки надевая на шею амулет.
Пассионарио нехорошо усмехнулся.
– Что вы, зачем? Я, конечно, могу, да и есть у меня такое желание, если честно, за то, что он сделал из меня дурака, и за то, что подставил Кантора. Но в этом нет необходимости. Вы никогда не задумывались, зачем это вообще делается? Зачем, чтобы принудить человека к чему-либо, ему причиняют боль?
– Чтобы сломить его, – предположил начальник охраны.
– Примерно так. Чтобы ему стало страшно. Чтобы животный инстинкт подавил в нем волю к сопротивлению. Это грубо, конечно, но очень действенно, – Пассионарио отбросил со лба длинную растрепанную челку, наклонился к полковнику Сорди и положил руки ему на плечи. – Так вот, нам совершенно не нужно пытать полковника, чтобы ему стало страшно. Верно, полковник?
Что касается Мафея, то он, подумав предварительно некоторое время, решил все же не приставать к кузену перед свадьбой и не нагружать его своими проблемами. Но и появляться на глаза наставнику тоже было как-то боязно, поэтому принц для начала наведался к Эльвире, дабы немного определить обстановку. Эльвиры в комнате не было, так что пришлось топать за ней в общую гостиную, где дамы собирались на посиделки и где вчера произошло явление двух пьяных эльфов народу. Подойдя к двери, он услышал голос Акриллы и слегка успокоился. По крайней мере вернулась, и то хорошо.
– Скажите просто, что вам завидно! – возглашала она каким-то совершенно необычным для нее, уверенным насмешливым тоном. – Вам всем так хотелось переспать с эльфом, что вы чуть не поубивали тут друг дружку, а он достался мне, и теперь вам ничего не остается, как дразниться. И между прочим, – добавила Акрилла, видимо, чтобы окончательно добить подруг. – Он мне сказал, что для них целомудренные человеческие женщины – самый писк. Потому что эльфийки этого анатомического нюанса не имеют от природы.
