И моё обмундирование, мои катализаторы и тактики прорабатывали лучше королевские аналитики. Не надо меня недооценивать.
Даркен вздохнул.
— Я всё сказал, Ваця. Я всё сказал. Дальше, как знаешь. Ты уже взрослый мальчик. Сам решишь, будешь ли участвовать в этом бою и в каком качестве, и как об этом объявить публике.
В следующем томе принца можно было не ждать.
3.
Облака становились всё тяжелее и тяжелее.
Они уже достаточно разрослись, чтобы кусать друг друга за шкурку совершенно не стесняясь ни своих пристрастий, ни грязно-чёрных брюшек, через которые солнечный свет пробивался с большим-большим трудом. Так они ещё и бежали шустрее, чем ранее, намекая на то, что это тут, внизу леденящее безветрие, а там, в небесах, потоки воздуха живее всех живых.
Вот уж… Лешая. Холодный ветер — твоё дыхание. Безветрие — взгляд.
Куда ни плюнь, всюду знак твоего могущества.
Зато хоть связь ловила. Сравнительно стабильно. Папа лишь иногда “квакал”.
Даркен сидел на постаменте, у ног Жоры, да смотрел на выплывающие из-за верхушек деревьев молодые недотучки.
— Жаль, что тебя тут нет, отец, — грустно сказал “номер один”.
— Мне тоже. Напутственные сл…ва родитель, всё же, должен говорить лично.
Молодой человек не удержался от улыбки. Он слышал в речах отца завуалированную похвалу.
Очень хорошо завуалированную.
Надо быть мужчиной семейства Маллой, чтобы разглядеть её.
— Ну, хоть так… — вздохнул “номер один”.
— Мне по…азалось, что ты вообще не ждал моего звонка.
— Я ждал. Но не звонка. Да.
— Я знаю. Но…ледуя к цели, не становись слеп к дороге и кустам на обочине.
Даркен не удержался и рассмеялся. Тихо. Без особого задора.
— Уж постараюсь.
— Умей вовремя остановиться, отступить и приглядеться…
— Научусь.
— Не перебивай, когда тебе ст…ршие умные вещи говорят.
— Да ни в жизнь, — тут в веселье “номера” вернулась искренность.
— Не показывай м…е язык, даже если думаешь, что я тебя не вижу.
— Да как ты узнал?
— Я был рядом с тобой с младенчества. Я наблюда… за тобой, даже когда ты думал, что это не так…
— Теперь это звучит жутко, — нахмурился Дарк.
Родитель тяжело вздохнул.
— Я тебе сейчас с рук спускаю то, как ты паясничаешь, только пот…му, что в курсе, какую ношу ты на себя взвалил. И понимаю, что тебя не успокоит, но: ты не единственный, кто готовится к этой битве.
— Они ж все чмыри, отец.
— Казалось бы, попаданец, а гонор — семейный. Маллойский.
Даркен обернулся через плечо. Он видел, как прибывали гости. Всё больше и больше красивых платьев средь костюмов. Но все они где-то там. Никого более громила не подпустил к сюзерену. “Номер три” не уходил с поста. Всё стоял на страже покоя господина, хотя, казалось бы: это ведь и его, Гало, праздник тоже. Сегодня была двойная свадьба. Бронядарк. Илегало. Но верного подручного это не смущало.
Раз пан Маллой воспринимает это событие, как военную операцию, а не как праздник, значит и пан Ллорко туда же.
— Загадка мироздания, — согласился с родителем “номер один”. — Но ты можешь сказать, что я не прав? Без экивоков? Без попыток принизить моё эго ради блага? Просто сказать правду?
Серые очи Даркена взирали на многочисленных гостей, так беспечно общавшихся в преддверии бури, так спокойно, без каких-то особых эмоций, поглощающих угощения. Будто бы те не были людьми. Так смотрят на фигуры, занявшие своё место на доске. На полигональных болванчиков на карте в пошаговой стратегии.
— Скажи, отец, ты и правда считаешь, что они справятся лучше?
— Сегодня? Я думаю они все выступят примерно как ты. Со с…оим ковеном. При поддержке моих сил.
Дарк ядовито усмехнулся.
— А я уверен, что ты не посчитал штуку, которую я сегодня с утра организовал.
— Ты про слеч…у Праведную?
— Но Лешая дери… как?!
— Я же говорил…
— Разговор шёл за закрытыми дверями в моей спальне! — возмутился Даркен. — Ты что, поставил скрытые камеры и снимаешь хоум-видео?
— Нет. Просто до с…х и не убрали радионяню.
— Так и знал!
На самом деле, скорей всего то, что “номер один” считал своим ноу хау в сфере борьбы с Перловкой оказалось чем-то, для родителя очевидным. Ну или по крайней мере, если он не задумывался об этом раньше, то узнав о том, что из спальни сына выходит рыжая версия карфагенянина-богоборца, на счёт “раз” сложил две двойки.
— Потому что ты ведёш… себя, как младенец.
— Шутка заходит слишком далеко, — хмыкнул Дарк. — Как у вас там?
— Плохо. От…тупаем.
— Планово маршируем в тыл или сверкаем пятками.
Ответ пришёл не сразу.
— Пл…хо.
“Номеру один” тоже потребовалось время. Он не хотел знать правду о том, что собирался спросить. Но понимал, что без этого никак.
— Выжженная земля?
— Если мы можем что-то унести оттуда, мы унесём?
— Прах?
— Да.
— Оставь.
Секунда тишины.
— Чт…?
— У вас там было совещание, на котором вы все дружно решили быть ублюдками? — уточнил Даркен. — Я не хочу, чтобы имя моей семьи было связано с этим.
— Это война.
— Да. И твоё участие в этом — трата репутационного ресурса, который я собираюсь использовать. Будь последователен. Ты забыл, кого сам мне выбрал в невесты?
Молчание.
Молодой человек вздохнул.
— Я понимаю. Мы все сейчас находимся под большим давлением. И ты тоже.
— Если мы не используем…ти ресурсы, их ис…ользуют против нас. Выбор…е богатый.
— Но ты же можешь сделать это хотя бы так, чтобы руки сохранили пусть даже видимость чистоты?
Говоря это, Даркен ощущал, что умирает внутри.
— Хорошо. Я выполню т…ою просьбу. Я в это… принимать участия не буду. В таких…елах плести паутину…жи совершенно не выгодно. Но на…и позиции в глазах короля п…шатнутся.
— Это печально.
А что ещё мог сказать “номер один”? Напомнить родителю о том, что тот и без того давно готовился к падению монархии? Упомянуть лишний раз, что он сомневается в принцессе? Выдать ещё какие-нибудь сведения, которым не место в телефонном разговоре?
Отец понимающе хмыкнул.
— Надеюсь, хо…ь часть зёрен умных мысле…, что я пытался до тебя дон…сти, упали на плодоро…ную почву?
Даркен выразительно возмутился.
— Да как вы смеете сомневаться? Я оскорблён! Разве я не дал достаточно оснований, чтобы каждому стало понятно: вся благодатная почва в моей голове поросла уже сорняками!
Отец тяжко вздохнул.
— Надеюс…, ты сегодня делом… не словом докажешь, ч. о я могу тобой го…диться.
Даркен усмехнулся.
— Глашеки пусть и вырастили богиню, а вот Маллои справились с тем, чтобы взрастить смертного, способного с ней потягаться.
Дарк не стал прощаться. Он прервал звонок, а затем и сам спрыгнул с постамента. Точно бы сбросил незримую негу
