— Лес с левого фланга чистый, но при этом густой, так что в нем легко можно укрыть большой засадный отряд. Когда враг начнет усиливать давление на наш фланг, мы подадимся назад. Орки решат, что побеждают и бросят туда все свои силы, в этот момент, когда их фланг поравняется с лесом, на них ударит засадный полк. Мы разобьем их левое крыло, а потом сможем зайти в тыл врагу. Остатки орков будут окружены.
— Магистр. Именно магистр. Я назначаю вас пожизненным главой ордена. Вы первый, кто предложил победоносный план. Поскольку это ваш план, пусть ваши воины и займут позицию в лесу. А когда мы победим, я награжу вас.
— Ваше величество, не стоит, делить шкуру еще не убитого дракона. У нас может ничего не получиться.
— У нас одна попытка. Мы воины Империи. Вас ведет ваш Император. Мы должны победить. Солдаты не уйдут с поля боя на глазах у своего Императора.
— Боюсь, что так и будет. Никто не уйдет с этого поля. Не на глазах Императора, не под шумок, — прошептал Лео Катрин.
— У кого-нибудь есть другие предложения, или возражения против моего плана?
— Сир, я не против вашего плана. Но почему бы в засаде не разместить верных вам людей? — вмешался Лео.
— Что вы сказали, граф? Вы обвиняете нас в предательстве? — разозлился Пален.
— Все знают, что орден готовил заговор против Императора. Так что я только сомневаюсь в вашей лояльности. Мне бы не хотелось, чтобы в нужный момент вы пропали.
— Успокойтесь Лео, я доверяю Палену. Он всегда был достойным человеком.
Лео хотел снова возразить, но в разговор вмешалась Катрин.
— Я знаю магистра много лет и ни разу не усомнилась в его честности. Он сделает все, чтобы выполнить свой долг. Так же как и мы все, Лео.
— Если больше возражений нет, то бой начнется, так как мы решили. Да прибудет с нами Единый.
— Да прибудет с нами Единый, — хором ответили собравшиеся.
Совет был окончен. Кое-кто был не доволен его результатами, но сделать ничего не мог. Лео окликнул Катрин. Как ни странно, но она была самым близким человеком, который был здесь. Графу захотелось попрощаться с подругой детства и юности.
— Катрин, я счастлив, что был знаком с тобой. Ты самая лучшая девушка, которую я только знаю. Если честно, я немного ревновал тебя к Дейлону, но никогда бы не сказал тебе, если бы не это.
— Я знаю… Если бы не твоя грубость и развратный характер, я бы с удовольствием была твоей, — ответила девушка, не желая обидеть друга.
— Если мы выживем, может быть что-нибудь получиться?
— Мы, как и сейчас будем друзьями. Ни я и ни ты никогда не изменимся, так не будем портить то, что между нами есть. С нами обязательно будет все хорошо. Я тебе это обещаю.
Друзья крепко обнялись, чувствуя, что это может быть последний шанс в их жизни. Катрин едва сдержала слезы.
— Пора, — произнесла девушка, хлюпая носом.
Герои разошлись по своим палаткам, чтобы подготовиться к бою.
Армия Империи перекрыла горловину большой Истинианской равнины. Правый фланг упирался в полноводную реку Сить, с левого, насколько было видно, раскинулись бескрайние леса, не давая пространства для маневра. В центре позиций Имперцев, рос большой холм, на котором были установлены орудия имперской артиллерийской школы. Пушки прикрывали наспех возведенные укрепления, из земли и плетеных веток. Шансы должны были защищать прислугу орудий от ответного огня орочьих катапульт и баллист. Среди орудий были тяжелые мортиры, гаубицы, бомбарды разного класса. Около ста орудий прикрывали центр армии, простреливая все пространство вокруг. Центр Имперской армии заняли пятнадцать железных легиона Генриха. Это были отборные, тяжелые пехотинцы. Они были защищены облегченным пластинчатым доспехом, с большими прямоугольными щитами, почти полностью закрывавшими их владельцев. Из вооружения они оснащались длинными копьями, обоюдно острыми мечами и боевыми чеканами. В легионах формировались отдельные подразделения тяжелых лучников, для прикрытия от застрельщиков противника. Перед боем эти части строились в три линии. Люди стояли в плотных коробках, прикрывая друг друга щитами. Когда враг подступал достаточно близко, лучники и стрелки отступали за первую линию пехоты и оттуда вели бой. Легионы же смыкались, встречая врага единым фронтом. Когда военачальник видел, что первая линия проигрывает бой, он приказывал ей отступить за вторую, которая была еще многочисленней. Последняя линия состояла исключительно из отборных бойцов, которые, в крайнем случае, должны остановить врага. Для поддержки центра, использовали подразделения ополчения, которые вступали в бой первыми, чтобы как следует вымотать противника.
Правый фланг заняли Алебардщики из Геденау, аквитанская регулярная пехота, славившаяся своим владением клинком. Тяжелые лучники из Эльзаса, первое рыцарское копье, во главе с графом Норфолтским, и легкая Имперская кавалерия. В условиях ограниченности пространства, этого было достаточно, чтобы держать местность у реки.
Левый фланг заняли рыцари Голубого дракона, во главе с больным Марусом. Армия герцога Нарва и большинство подразделений ополчения городов. Кроме того, их поддерживали Италийские мушкетеры, во главе с Астеном фон Лихтеном. Для их поддержки была выделена конная артиллерия, которая должна была сдерживать напор троллей. В лесу, левее правого крыла, укрылась армия ордена, ожидающая обнажения фланга врага, для последнего удара. У Белых тигров было семь тысяч бойцов. Вместе с тридцатью двумя тысячами солдат армии Императора, это была грозная сила, вполне способная сломить бездумный напор орды. В резерве были выделены два копья рыцарей, вся гвардия и тяжелая кавалерия, в нужный момент, готовые прийти на помощь.
Итак, все было готово к бою. Армия орков, бескрайней волной показалась на горизонте, приближаясь все ближе и ближе. Лязг оружия и крики животных становились все сильней и сильней. Громогласные барабаны, возвещали миру, что орда идет на войну. Наконец, подойдя достаточно близко, орда зарычала, издав громогласный, тошнотворный вопль. Воины в первых рядах Имперцев попятились назад. Страх сковал члены людей. Орки начали ликовать, готовя свои осадные орудия. Люди молча, смотрели за приготовлениями врага, молча вдыхая смертельно раскаленный воздух. И вдруг, как по команде, взревело все войско Империи, даже воины в резерве, кричали надрывая глотки. Легионеры, как один начали быть оружием по щитам, создавая грозный шум. Люди больше не боялись. Они пришли победить или погибнуть. Честь и слава! — Разносилось по рядам Имперцев. Теперь пришла очередь орков бояться своего конца. Орда затихла, но люди еще продолжали ликовать, взывая к богу войны, чтобы он принял их беспокойные души. Люди Империи верили в Единого бога, но в такие минуты, они становились бесстрашными язычниками, желающими вознестись на пьедестал богов. Наконец и люди замолкли. Все стихло. Воцарилась такая тишина, как будто на этой равнине не было ни одной живой души. Лишь ветер слегка колыхал гордые стяги и знамена армий. Солнце отблескивало от доспехов людей. Тишина. Еще секунда и снова крик. Орки нажали на спусковые механизмы и огромные горшки с горючей смесью и камни, устремились в ряды людей. Генрих дал отмашку, и знаменосец поднял флаг с изображением стрел. Трубы и барабаны разорвали воздух. А потом все заглушил смертоносный залп. Холм заволокло пороховым дымом, который так и не рассеяться до конца битвы. Ядра и гранаты со свистом пронеслись над полем, врезавшись в колонны врага.
