— Была не была! — решительно сказала я, повторно призвала стихию и приказала ей. Кот аж дышать перестал и опасливо оглянулся. В этот раз все пошло как надо — небо прояснилось, и дождь прекратился.
— А ты боялся, — хихикнула тихо, и мы продолжили путь.
Я высушилась с помощью заклинания, а кот отказался от помощи. Просто после подобной процедуры мои волосы были похожи на клубок, а Кузьма не захотел таких радикальных перемен в своей кошачьей внешности. Но я решила по-своему и, затаившись, пульнула в него заклинанием. Кузя жалобно мяукнул, обиженно покосился в мою сторону. Он стал похож на большой комок оранжевой шерсти, и я от души посмеялась.
Видимо, ребеночек тоже решил внести в происходящее свою лепту, поэтому Кузя приобрел зеленый в крапинку окрас и вновь обиженно мяукнул:
— Элли! Скажи ему, пусть прекратит!
«Сейчас же! Передай тому одуванчику, что зеленый цвет хорошо гармонирует с его цветом глаз и является прекрасной маскировкой в данной местности!» — рассмеялся ребенок. Я передала эту фразу коту, упустив слово «одуванчик», ведь у Кузи и так стресс и добавлять еще поводов для расстройства не хотелось.
Кот все же обиделся, поэтому дальше шел молча, лишь изредка фыркал, когда ступал лапкой в лужу, а я вела мысленный диалог с ребеночком.
«Мам, скажи, а почему небо голубое?» — спросил сын.
«Этот важный вопрос тебе лучше задать папе!» — сказала я, пытаясь прекратить расспросы, что уже начинали надоедать.
«Ха! Так бы и сказала, что не знаешь! — засмеялся малыш. — Мам, а когда ты мне имя придумаешь? Я хочу очень красивое!»
«Действительно, — согласилась я, — это как-то неправильно. Надо тебе имя выбрать… Может, Марат?»
«Нет!» — категорично заявил ребенок.
«Ну почему? Марат красивое имя!» — не согласилась я.
«Так и поменяй имя Эллинор на Марата или на Маратиону! А мне не нравится!» — сказал малыш. Ага, еще бы ногой топнул для убедительности.
«А Кариэн?» — спросила я.
«Нет, Акариэн мне тоже не нравится!»
«Мариндель?» — предложила я, перебрав в голове возможные варианты.
«Мам, да ты чего? Это же женское имя!» — возмутился сын.
«Ну а какое тогда хочешь ты?» — спросила я. Перепробовав очень много вариантов, мы, наконец, подобрали подходящее.
«Ну а Даниэль?» — предложила, уже не особо надеясь на удачу.
«А это уже что-то! Даниэль… — будто пробуя на вкус, протянул сын, — можно Дани, Дан, Дэни! Спасибо, мам!»
— Пожалуйста, — обрадовалась я, что мозговой штурм закончился.
«А мне?» — спросил голос в голове.
«Т-тебе?» — заикаясь, переспросила я.
«Ну да, ты что, до сих пор не поняла, что у тебя два ребенка!» — возмутился голос. Сейчас я поняла, что голос звучит немного по-другому. Чуть тоньше, чем тот, с которым я разговаривала ранее. Или мне показалось?
«С-сын?» — шокированно спросила я.
«Н-нет, два с-сына!» — передразнил меня голос, послышался детский смех.
«Мам, я тоже хочу имя! Почему ты ему придумала имя, а мне нет!» — закапризничал второй малыш.
«А почему ты раньше молчал?» — спросила я у него, остановившись. Кузя с опаской косился в мою сторону. Его, наверное, смущал мой бледный вид, но кот благоразумно предпочел промолчать.
«А разве тут можно слово вставить? Этот болтун любого заговорит! А я считал нецелесообразным вести пустые разговоры, вот и молчал. А теперь такие перспективы! Я тоже имя хочу!» — серьезно, будто маленький начальник, заявил ребенок.
«Ой, прости, я не знала. Я сейчас что-то придумаю… Если твоего брата мы назовем Даниэль, то тебя, наверное, надо назвать как-то созвучно… — задумалась на минуту. — А как тебе Заринэль?».
«А сокращенно как, Зар? Нет уж, спасибо. Пусть будет Киринаэль, а сокращенно Кир. Ты, кажется, Дану это имя предлагала».
«Мне нравится! Пусть будет!» — согласилась я. Правда, еще нужно у Алекса спросить, может, он уже придумал, как сыновей назвать, но ведь и с их мнениями нужно считаться!
С первых фраз стало ясно, что сыновья — совершенно разные, как по голосу, так и по характеру. Если с Киром проблем точно не будет — он уже сейчас умный и рассудительный малый, то Дан — его полная противоположность. Думаю, он и минуты не сможет просидеть на месте. Ну и проблем с ним предстоит…
«Мам, мам, смотри, деревня!» — услышала я голос Даниэля, радуясь, что теперь могу их различать.
— Где? — спросила вслух, а кот покрутил лапкой у виска. Он еще не свыкся с мыслью, что я разговариваю с ребенком. Хорошо хоть недоверия не выказывал, как некоторые, — я бы не вынесла двойного предательства.
— Кузь, смотри, там какие-то дома впереди!
— Урааа! У нас будет нормальный ужин! А то я уже прикидывал, что волков стоило сильнее подпалить! Пошли! — Махнув хвостом, кот потрусил быстрее.
— Кузь, это может быть опасно! — крикнула я, остановив кота.
— Да что там опасно? Обычная деревня! Обычные люди! Или нелюди… — замер Кузя, осознавая сказанное.
Ведь действительно неизвестно, кто живет в той деревне. Мало ли куда нас занесло. Может, стоит обойти их стороной? Но мысль о теплой постели и сытном ужине грела душу и желудок.
— Вот именно! Мы же не знаем, куда попали, поэтому ты пойдешь в разведку! — сказала я.
— Все на мои хрупкие плечи! — наигранно обиделся кот.
— Кузь, у тебя нет плечей! — возмутилась я.
— Ладно, на мою больную голову, — проворчал Кузьма, но, глядя в мои просящие глаза, смягчился: — Вот только не надо этих взглядов! Иду я уже, иду!
Как только упитанное тельце кота скрылось из виду, я присела и, прислонившись к дереву, принялась ждать возвращения моего добытчика.
«С таким добытчиком можно голодным остаться!» — проворчал Даниэль, а Киринаэль предпочел промолчать.
Не прошло и получаса, как кот вернулся. Он был каким-то взъерошенным и опасливо оглядывался.
— Кузь, у тебя что-то случилось? — Интересно, что заставило пушистика так нервничать?
— Нет, все в порядке. Эль, там это… Ну… — протянул кот, вновь оглянувшись.
— Что — это? — спросила я.
— Ну… — мялся кот.
«Мам, он что, язык проглотил?» — спросил Кир, который обычно предпочитал отмалчиваться.
«Неее… Он, скорее всего, под корову закосить решил! Мам, передай ему, что надо говорить „Му“, а не „Ну“, да и молока мы пока не хотим!» — отозвался Дан.
— Что — ну? Кузь, не мучай беременную женщину — говори уже! — попросила я кота.
— Эль, я Сару видел…
— А она тебя? — уточнила я, не зная, радоваться или плакать.
