- Прросссыпайсссся....зззлюююкаааа....
Сон как рукой сняло и я подскочила на койке. В моей палатке, у моего спального места, сидел лорд Люк Кембритч и, похоже, улыбался. В темноте разобрать было сложно.
- Лорд, вы в своем уме?!!Что вы здесь делаете?
- Люк, - напомнил он невозмутимо.
Я откинулась на подушку и застонала, подавляя желание ударить его по голове чем-нибудь тяжелым. Часы, стоящие рядом с кроватью, показывали два ночи. Я заснула час назад, и в шесть нужно было вставать, принимать смену.
- Сюрприз не удался, - сообщила я ему очевидное. - Повторяю вопрос, что вы здесь делаете? И ,поверьте, от него зависит то, как сильно я буду вас бить, после того, как получу ответ.
- Я соскучился, решил приехать сюда, за тобой. Ну и зашел поздороваться...
Бах! - подушка врезалась в него, а он хрипло и весело захохотал, откидывая голову. Сразу вспомнился змей из сна и стало жарко.
- В два часа ночи? В ДВА ЧАСА НОЧИ? Когда я сплю после охрененно тяжелого дня? Чертов эгоист! Как тебя вообще пустили на территорию госпиталя?
- Ну, не злись, Маришка, - ничуть не раскаиваясь, попросил он. - Я на пару минуток.
- До завтра нельзя было отложить? - огрызнулась я. - Отвернись!
- Никак нельзя, - прошептал он хрипло. - Я очень соскучился.
Он все-таки послушно отвернулся, и я выбралась из одеяла, нащупала длинную рубашку, набросила на себя. Страшно захотелось курить. Вот за что мне этот большой избалованный ребенок? Захотел - сделал, и плевать на все остальное.
Вышла из палатки, закурила. Он подошел сзади, обнял за талию, положил голову на плечо.
- Не злись, - прошептал в ухо.
- Люк, ты невозможен. Я почти не спала все это время, и только выдалась возможность, - ты меня будишь. Не говоря уже о моей репутации среди коллег и пациентов.
- Темно, - он потерся носом мне о затылок, коснулся губами. - Твоя репутация в безопасности. А досыпать сейчас пойдешь. Я только хотел поздороваться. И пригласить тебя на свидание.
Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. И точно, большой эгоистичный ребенок.
- Люк, мы находимся в разрушенном городе, в госпитале более десятка тяжелых пациентов и полторы сотни легких. Какое свидание? О чем ты?
- Мариша, - сказал он неожиданно тоскливо, будто у него кончились силы. Или будто вся тяжесть мира давила на него. - Пожалуйста, Маришка. Я сейчас уйду. Хоть недолго завтра побудь со мной.
Он стоял, уткнувшись лицом мне в чувствительное место между плечом и шеей, согревая мою кожу дыханием, и смиренно ждал ответа.
И я согласилась, конечно.
******
За беготней по пациентам, очень непростой повторной операцией мужчины со сложным повреждением органов брюшной полости, я начисто забыла об обещанной вечерней встрече. И сдав смену, устало направилась в сторону жилой зоны полевого госпиталя - взять в палатке душевые принадлежности, помыться в общем помывочном блоке, и после этого поесть. Желудок требовательно заурчал, намекая, что надо бы изменить последовательность действий.
Однако в палатке меня ждал мой ночной кошмар, свеженький, элегантный и бодрый до отвращения.
- Как ты все-таки сюда попадаешь? - пробурчала я вместо приветствия, когда он поднялся навстречу мне с огромным букетом золотистых пышных цветов. Красиво. Но голова раскалывается, и ехать никуда не хочется.
- Договорился с градоправителем, он дал пропуск, - Люк на приобнял меня, поцеловал в висок. Что-то уж слишком быстро я сдалась и подпустила его к себе. "Втрескалась, подруга?" - тоном психотерапевта спросил внутренний голос, и я фыркнула. Вот еще.
- А градоправитель у нас кто?
- Лорд Томаш Бжижек. Несколько раз вместе в карты играли, - сообщил лорд Кембритч.
- А, ну да, конечно. Причуды аристократии. Напился вместе - уже лучший друг.
- У нас свидание, а ты кусаешься, - голос прямо в ухо, укоризненный, а большие руки греют спину.
Я вздохнула. Обещала - надо выполнять.
- Подожди, пожалуйста. Я в душ, переоденусь и буду готова.
- Предлагаю другой план действий, - хрипло произнес он, и волна возбуждения скользнула по моему телу, словно горячая птица задела краешком крыла. - Прямо сейчас едем ко мне, там примешь шикарную ванну, переоденешься, отдохнешь, потом я тебя накормлю. А потом - сюрприз.
Я красноречиво глянула на него.
- Обещаю держать руки при себе, - искушал Люк. - Ну, неужели ты, Маришка, просто маленькая трусиха?
Я улыбнулась, отстранилась.
- Хорошая попытка, лорд Кембритч.
- Это уже становится девизом наших отношений, - усмехнулся он беззлобно. - Так что, нет?
- Естественно, нет. Так что ограничимся моим кормлением и сюрпризом. Если сюрприз не предполагал перенос меня из ванной в твою постель, конечно.
Он судорожно вздохнул, и серые глаза на мгновение полыхнули жаркой, многообещающей тьмой. Перевел дыхание, отступил.
- Провоцируешь, трусиха? - его хрипловатый голос так понизился, что я ощутила, как резонансом отзывается на эти искушающие перекаты все мое тело.
"Играешь с огнем", - шепнул внутренний голос.
- Разве? - спросила я, улыбаясь, и наконец-то честно признаваясь себе, что мне нравится то, как реагирует на меня этот мужчина. Пусть для него это игра - охота за необычным трофеем, но удовольствие от наших перепалок я получаю совсем не шуточное. Ну а с реакцией собственного тела...разберусь.
Внутренний голос выразительно крутил пальцем у виска.
Ресторан, в который он привез меня на очередной сверкающей спортивной машине, был из категории "не для простых смертных", и находился в неразрушенной части города. Судя по всему, не только гражданам, не обладавшим титулами, но даже безтитульным дворянам сюда вход был заказан. И антураж был соответствующий - золото, бронза и эмиратские однотонные ковры, инляндские инкрустированные камнями зеркала, панели на стенах из мореного дуба, несколько шедевров знаменитых художников, огромная люстра из чистейшего хрусталя и маленькие светильники над столами из него же, серенитские кружевные скатерти ручной работы, которые исправно плели мужчины острова.
Небольшой оркестр играл классические мелодии, столы стояли в полунишах, так, что посетители друг друга не видели. И накрыты они были с претензией - столовых приборов подавляющее количество, все из черненого серебра . Все было сделано для того, чтобы привередливые лорды могли спокойно вкушать пищу, наслаждаясь при этом своей исключительностью.
