Сегодняшнее утро не обещало ничего необычного. Просто начало очередного дня, когда я открывала глаза, механически поднималась с постели, шла в душ, потом долго сидела у зеркала, рассматривая свою угрюмую физиономию, причесывая и заплетая в косу длинные волосы. Планов на день не было. Разве что схорониться где-нибудь подальше от посторонних глаз. Занятия? Да, плевать я на них хотела! Не смотря на все увещевания подруги, о том, что жизнь продолжается и нельзя снова замыкаться на своей боли, что надо двигаться вперед, отвлекать себя чем-то от тяжких дум, я целиком и полностью забросила всю учебу.
К Ванклифу мне было неприятно ходить. Я понимала, что он ни в чем не виноват, что у него был прямой приказ хозяина, да и не мог он знать, к каким последствиям приведет та злосчастная лекция, но ничего не могла поделать с ощущением, будто он тоже предал меня.
Верховая езда? Хватит с меня, накаталась уже по самые уши. Если Хромов захочет меня принудить к этим занятиям - пожалуйста, флаг в руки, он же сильный, ему все можно. Сама же я больше не собиралась себя этим терзать.
Занятия по самозащите с Хасаном? Тоже пусть катятся ко всем чертям. Мне еще только не хватает оплеух и трехчасовых забегов по двору. Это моя жизнь и мои решения.
Собравшись, я направилась на кухню, что бы перехватить на ходу что-нибудь съестное, а еще лучше урвать еды и отнести ее в свою комнату, что бы в тишине заедать горе.
Слуги при моем приближении замирали и, подозрительно косясь, старались скрыться. Дело в том, что я, устав от их взглядов исподтишка и перешептываний за спиной, устроила разбор полетов одной из не в меру любопытных горничных, пойманной за подслушиванием нашего очередного скандала с Александром. Бедняга чуть не поседела, когда я выплеснула на нее всю ту желчь, что скопилась внутри меня. Слухи по замку распространялись с молниеносной скоростью, и вскоре каждая собака знала, что Ольга Лаврова озверела и бросается на ни в чем не повинных людей.
На это мне тоже, кстати плевать.
Подходя к малой столовой, я услыхала сердитые голоса. Прислушавшись, поняла, что это Виктория и Александр, и они о чем-то спорят. Повинуясь порыву, подкралась к двери и, приложив к ее поверхности ухо, стала бессовестно подслушивать. А, что такого? Всем можно, а мне нельзя?
- Мне все равно, как ты это сделаешь! Но что бы завтра она была на приеме, и в адекватном состоянии.
- Да, не пойдет она никуда!- сокрушенно воскликнула подруга,- ты же сам видел ее состояние! О каком адеквате может идти речь? Хочешь публичного скандала?
- Мне все равно, в каком она там состоянии. На приеме она будет и точка,- рявкнул Хромов.
- Не смей повышать на меня голос,- звенящим от негодования голосом, осадила его Вика. Молодец она все-таки, я бы вот так никогда не смогла, у меня чуть что визги, крики, слезы, а она всегда с чувством собственного достоинства,- не я сделала из нее злобную ведьму! И не пытайся переложить на меня ответственность за свои поступки! Да и какая тебе разница, будет она на балу или нет? Пусть сидит у себя, если ей этого захочется, нервы у всех целее будут. И у тебя в том числе!
Саша с минуту молчал, наверное, опешив от Викиных слов, а потом ответил спокойно и бесконечно надменно:
- Она придет на прием по одной простой причине. Я должен держать ее на виду, перед своими глазами, потому что не знаю, что может придти ей в голову, и какое, очередное безумие она может сотворить. И если ты не уговоришь ее, то я все сделаю сам. Приволоку в зал, свяжу и поставлю в углу, на всеобщее обозрение.
- Ты этого не сделаешь!
- Хочешь проверить?- в его голосе сквозила неприкрытая насмешка,- давай, только потом не говори, что я не предупреждал. Я, надеюсь, понятно выразился, и смысл моих слов дошел до всех?
При этих словах дверь, за которой я пряталась, распахнулась, громко ударив по стене, а меня саму, скрючившуюся в непотребной позе скорбного разведчика, воздушной волной подтащило к столу. Виктория удивленно смотрела на меня:
- Не знала что ты здесь.
Я лишь отрешенно пожала плечами, упорно избегая взгляда Александра.
- Раз уж ты тут и все прекрасно слышала,- невозмутимо произнес он, поднимаясь из-за стола,- я надеюсь, хотя это глупо, на то, что сделаешь как надо. В противном случае ты знаешь, что тебя ждет. Я шутить не умею.
И он ушел, оставив меня как всегда в состоянии крайнего бешенства.
- Завтра ты идешь на этот хр*нов прием,- с мрачной уверенность заметила Вика, -и если он не свяжет тебя, то это сделаю я. Хватит уже всего этого д*рьма. Ты сделаешь, как он хочет, ничего с тобой не станет.
- Я не буду этого делать,- упрямо сложила руки на груди и с вызовом посмотрела на подругу. Та спокойно выдержала мой яростный взгляд:
- Неужели ты не видишь, что балансируешь на острие ножа? Сколько еще твоих выходок Хромов спустит просто так, на тормозах?
- Ты за него что ли?
- Нет, я за благополучное разрешение конфликта. Да, он поступил по-скотски и прощения ему быть не может, хотя я уверена, что рано или поздно ты найдешь повод оправдать его для самой себя, но твои нынешние действия бессмысленны! Надо включить мозг, продумать линию своего поведения, а не как ты, с шашкой наголо и головой об стену. От твоих действий все становится только хуже, неужели не понимаешь этого? Даже если у него в начале и были зачатки раскаяния, то теперь они безвозвратно растворились. Он злится и с каждым днем все сильнее, и я даже боюсь представить, во что его злость может вылиться, к каким последствиям, в первую очередь для тебя, может привести. Включай голову Оль, призывай на помощь хитрость женскую, в общем, делай что угодно, но прекрати быть истеричной идиоткой, раз за разом пробующей его нервы на прочность. Поверь, если он сорвется, то нынешняя ситуация покажется тебе веселыми каникулами!
С этими словами Вика тоже поднялась из-за стола и покинула кухню, оставив меня в гордом одиночестве:
- Ну и пожалуйста,- обиженно фыркнула я, некрасиво плюхнувшись на стул,- мне и одной не плохо.
Вынырнувший с кухни слуга, с опаской подошел ко мне и поинтересовался, что бы мне хотелось:
- Еды,- рявкнула я на него, закрепляя образ злобной стервы, - и повкуснее!
Бедняга вздрогнул и, сломя голову, бросился на кухню, выполнять мой приказ, а я в ожидании своего завтрака, снова погрузилась в тяжелые мысли.
Значит завтра уже этот дурацкий бал? Господи, как быстро летит время. Казалось бы, еще совсем недавно была весна, а, не успела оглянуться и на носу середина августа. Когда Саша мне впервые сказал о приеме в День Северного Ветра, я отмахнулась как от чего-то неимоверно далекого, и вот он уже завтра.
Не хочу я туда идти, вот хоть ты тресни. Что я там забыла? Быть как бельмо на глазу? Терпеть нескончаемые любопытные взгляды, ощущать, как все вокруг перемывают кости, гадая, что нас связывает с хозяином. Большинство и так решит, что я очередная постельная грелка, скрашивающая его скучные вечера. Нет уж, увольте, обойдусь без этого сомнительного удовольствия. В памяти всплыли слова о том, что он меня свяжет, если я добровольно не приду на этот печальный сабантуй. Черт, может ведь, назло мне, что бы выставить перед всеми в еще более унизительном свете.
Слуга принес завтрак, торопливо поставил его передо мной и скрылся на кухни. Правильно, вали подальше, нечего мне глаза мозолить.
Задумчиво ковыряясь в каше, рисуя на ее поверхности глупые рожицы, я размышляла о своей незавидной участи. Наверное, Вика все-таки права, и придется мне завтра затолкать свой норов куда подальше и присутствовать на этом мероприятии, тихо вздыхая в уголке, предаваясь тоскливому унынию.
Стоп! А, почему, собственного говоря, я должна тосковать? Кто мне мешает завтра накраситься, одеть самое сексуальное платье, из имеющихся в наличии, и отлично провести время? Пусть этот гад увидит, что мне хорошо, весело и абсолютно плевать на него.
- Ха,- злорадно усмехнулась вслух,- хочешь моего присутствия на этом приеме? Ты его получишь!
