не стиралась руками. Ее не убрать!
тогда я запаниковала. И стала кричать, как раненное животное. Сколько это продолжалось, не помню.
Так, ладно. Надо собраться. Со мной случались вещи и похуже. Можно что-то сделать. Надо посмотреть на себя и подумать.
Я со страхом глянула на прозрачную гладь зеркала. Надменная и прекрасная женщина смотрела на меня с недоумением и насмешкой. Черт бы тебя подрал. Прекрати корчить рожи, ты – это я. Женщина нахмурилась и скривилась в презрительной насмешке. Я схожу с ума. Веду беседы с собственным отражением. Так, спокойно, это всего лишь я. Эшли, думай!
Ну, хорошо. Я изменилась. Стала выше. Ладно. Туфли без каблука, буду сутулиться. Стремительного скачка в росте, хвала Богу не произошло, сантиметров пять не больше. И насколько я понимаю, удлинились только ноги. Конечно, сильные, длинные ноги кошки, всегда готовые к смертельному прыжку. Похудела. Сильно похудела. Ну, это можно как-то объяснить. Стресс, диета, гормоны, то да се. И моя любимая мешковатая одежда мне поможет. Во всяком случаи, если я решусь вернуться к Мари, эти изменения можно объяснить, а главное по большей части скрыть.
Пока об этом можно не волноваться, в Старброке никто не знает, какая я была еще пару месяцев назад.
Волосы нужно обрезать и покороче, растут слишком быстро и постоянно лохматить, чтоб быть похожей на прежнюю, вечно всклокоченную Эшли.
Но, что делать с лицом? Что мне делать?!!!! На этом проклятом лице даже веснушки лежали не в хаотичном беспорядке, а элегантно, как подстриженный газон под нашим домом в Форднорте. Губы!, Мой вечно расквашенный лягушачий рот, невыразительный и огромный. Это не те губы. Нет, вроде такие же - слишком пухлые, но рот стал четко очерченным, губы будто резные, и этот жуткий кроваво-алый цвет. Он, всегда будет таким?
А глаза! Вот чего мне действительно жаль. У меня были живые, умные глаза. Как у собаки. Нет, вернее, я сама была похожа на веселого, толстого, немного пришибленного щенка. А стала породистой гончей, да еще и в летах. В глазах ничего нет, пустыня с черным песком. Болото со смертельной трясиной, на которой по ночам горят гибельные зеленые огоньки. Мне было страшно самой себе смотреть в глаза.
Конечно, факт, что я выгляжу гораздо старше явно, преувеличен, я не постарела и морщин у меня не добавилось. Просто эти пустые глаза, жуткие синяки под ними прибавляют мне сразу десяток лет. И эта мерзкая морщинка в уголке рта, никуда не девалась
все смотрела и смотрела на себя. Отражение притягивало и отталкивало одновременно. Я гипнотизировала сама себя. Мое отражение печально улыбалось. Я закрыла его рукой от себя. Я привыкну, а вот Мари, Кики, Грег. Реальность болючая штука, в самом деле, как ожог.
Придя в себя, я снова куда-то ушла.. Абсурд. Но по-другому не скажешь. Мое состояние можно было описать близким к истерике, в сочетании с бурными порывами упасть в обморок.
«Боже, ну, я и попала. Самый худший сюрприз. С приветом от оборотней. Сбылась мечта идиотки. Девушки, если вы мечтаете о красоте – трижды подумайте о последствиях. А если вас мамаша с папашей не признают. Ну, и? Классический сюжет Голливуда. Красотка бомж. Моя жизнь подчиняется одному закону – закону подлости. Застрелите меня кто-нибудь. Убейте и закопайте! Надо что-то делать. Эш, соберись!»
По-моему со временем я тупею. И судя по всему процесс глобальный и необратимый. Во всяком случаи, именно, так считает Винс. И, наверно, он прав. И вот почему.
После получасовых мотаний по комнате, стенаний, бессмысленных терзаний, я наконец-то догадалась позвонить ему.
- Винс!!!!!
- Эш, ты хрюша
- Какая хрюша, мне сейчас не до твоих анималистических фантазий.
- Какая, какая, маленькая и лохматая – потешался Вини, вообще оборзел засранец. У меня горе, он обзывается!
- Кто лохматая? Винс, прекрати, Винс!!!
- Да, визжишь ты как свинья недорезанная. Что опять случилось? Продают любимые трусы твоей бабушки?
Эту грубость я пропустила мимо ушей. Ну, хрен с тобой, я тебе потом отомщу, а еще лучше укушу.
- Винс, меня надо срочно изуродовать. Отвези меня в Эль-Пассо. Мне нужно сделать тату на все лицо. – ну, я ж говорю я совсем отупела, подустала от «приколов» моего пушистого зверька. Генная ошибка, блин.
- Неужели, ты, наконец, это сделала? Украла любимого кота миссис Фишер. И теперь тебя разыскивает интерпол. Бони и Клайд грабили банки, а Эшли стащила кота у бабки. – не, вы посмотрите, юный Шекспир, революционер эпистолярного стиля недоделанный.
- Если человек идиот, то это всерьез и надолго. У мисси Фишер нет кота. Знаешь, как называют таких как ты - юморист – «не к месту и некстати». У меня беда, мне не до шуток. Случилось ужасное. Я посмотрела на себя в зеркало – проорала я.
- Боже мой, какое событие, а в новостях ничего не передавали, аж странно как-то. А раньше ты, что без него как-то обходилась. Знаешь хрюша, открою тебе страшную тайну, но нормальные люди делают это каждый день.
- А я не люди, и ненормальные. Блин, болят мои крылья, Винс. Я не смотрела на себя в зеркало с момента приезда в Техас.
- Так – это уже патология, тихо шифером шурша, крыша едет не спеша. Тебе не в салон тату надо, а к психиатру. Ты же девушка вроде, или ты все это время тщательно скрывала член под юбкой. Да нет, я ж видел тебя голой. – логические выкладки этого патологического придурка вполне логично привели меня в ярость, я зарычала в трубку.
- Винс прекрати паясничать, арлекин без штанов. Я серьезно. Я не смотрела на себя в зеркало потому, что чувствовала, что во мне что-то изменилось. И мои опасения оправдались
-Так, мои подозрения про член подтвердились, блин, а я когда-то мечтал о тебе по ночам. Фу, я теперь спать не буду, кошмары замучат.
Я расплакалась, ну, что за баран, я не знаю, что делать, вне себя от страха, а он сыплет пошлыми
